-Подавай мыться, - вяло протянула она, ступая по шкуре медведя, обутыми в иноземные туфли без задников из парчи, расшитые бисером.

Чернавка споро шмыгнула в низкую дверь, поставив ушат и кувшин с водой, что грелся возле печки.

Девушка прошла в нужник, и вскоре вышла, придерживая рубашку.

-Исподнее вовсе мокрое, - с укором сказала она, глядя на прислужницу, - И все ты, глупая. Разве можно так-то топить?

Покачала головой. Глаша низко поклонилась.

-Ладно-ладно, - подтолкнула боярышня ту плечом, - не жмурься. Лей ужо.

Подставив ладони под теплую струйку воды, девушка умыла лицо, шею, грудь. Прочистила золой зубы и прополоскала раствором ромашки и шалфея рот и горло. Быстро утеревшись, скинула рубашку, и прислужница подала ей сухую. Облачившись в рубаху расшитую красными нитками, надела сарафан, душегрею, ожерелье и подвесила серьги. Чернавка заплела косу, повязала поверх головы алую ленту из атласа и такую же вплела в волосы. Надев красные полусапожки с загнутыми носами на каблучке, девушка оглядела себя в начищенное до блеска круглое металлическое зеркало и осталась довольна.

-Мне нравится, - улыбнулась она и, махнув косой, выскочила за дверь, наклонив голову. Все-таки, они были низковаты, при ее росте выше средней по Руси.

Сбежав по витой деревянной лестнице, она кивнула стражнику, что стоял у двери в трапезную. Влетела, когда уже все сидели за столом. Перекрестившись на Красный угол, поклонилась.

-Добрего утречка всем! И вам батюшка особливо, - подбежала и чмокнула того в щеку.

-Ах, Лада! Проказница моя! – заулыбался пожилой мужчина с небольшой бородой и усами, как и положено боярину и вельможе.

Он был в фаворе у царя, которого называли не иначе, как Грозным. Его политическая деятельность была направлена на отторжение развернувшейся «Московской компании» английских купцов и получивших при дворе государя вольную грамоту в торговле сукном и металлом. Это не нравилось его компаньонам голландцам и полякам. Но царя трудно было переубедить, тем более он страстно желал женитьбы на королеве английской, с которой и переписывался. А вот его любимая дочь Лада, в кою он вложил все свои надежды на возможные царские смотрины в выборе будущей царицы, была обучена всем премудростям не только ведению хозяйства, но иноземным языкам, этикету, и недавно стала личным толмачем любовных посланий царя к англичанке. Ее литературный стиль переводов нравился не только государю, но и самой английской королеве, что та неоднократно отмечала.

Лада Бельская девица двадцати лет от роду, знала несколько языков, разбиралась в политике страны и Европы, любила соколиную охоту и прекрасно стреляла из лука. А еще она играла в шахматы и однажды даже с самим государем. Он был очарован ею и обещал подыскать хорошего мужа. Отец был доволен и горд своей единственной дочерью, чем и баловал, выделяя из своих пятерых детей.

-Мне надо с тобой поговорить, дочка, - сказал боярин, утирая рот и руки расшитым полотенцем.

-Как скажешь, батюшка, - повела плечом она, роняя взгляд на нахмурившуюся мать.

Боярыня мельком глянула на мужа и, хмыкнув, уставилась в свою миску.

Бельский встал, перекрестился, поблагодарив Бога и царя за милость в принятии пищи, и показал рукой дочери следовать за ним. Войдя в рабочую горницу боярина, Лада села на лавку около окошка, выглядывая во двор. Там располагался круг по выводке лошадей конного двора боярина.

-Дочка, - вдруг сурово начал он, глядя на улыбающуюся Ладу, - Вчера я был у царя и он нашел тебе мужа.

Лада от неожиданности даже вскрикнула.

-Как мужа? Какого мужа, батюшка?

-Племянника лорд-канцлера барона Ричарда Рича. Англичанина. Его тоже зовут Ричардом и он мореплаватель и дипломат, а также купец северной английской «Московской компании». Царь руководствовался политическими интересами. Желает тебя видеть при английском дворе в качестве негласного наблюдателя. Он надеется, что ты с твоим умом и находчивостью завоюешь там видное положение. Тем более после представления ее Величеству королеве. Она часто хвалила твои переводы.

-Но, батюшка, я не хочу в Англию, - взмолилась Лада, - там ужасно. Там все чужое.

-Так приказал государь и не нам перечить его слову. Готовься. Сегодня приезжают сваты и с ними вместе прибудет сам жених. Для знакомства. Надеюсь, что ты будешь достойна оказанной нам чести, быть сосватанной самим царем.

Лада закрыла ладонями лицо и всхлипнула. Отец смотрел на дочь, и сердце его сжималось от жалости и злости. Не такую судьбу он предполагал для своей девочки. Но Грозному трудно было перечить. К тому же там действительно нужен был свой человек. Его друзья голландцы трепали нервы и требовали срывов договоренностей с Англией. А вот теперь она и сможет помочь в поставке нужной информации, находясь в самом центре событий. Он был уверен в ней, как в самом себе, поэтому, скрепя сердце, согласился. Отослав рыдающую дочь к матери и нянькам, спустился во двор присмотреть за слугами в приготовлении свадебного поезда в его хоромы.

Лада, немного поплакав на груди утешающей ее матушки, в обществе старой няньки ушла в свою горницу и присела к окну. Она совсем не хотела замуж, тем более так далеко от дома. Но авантюризм, присущий ее характеру и любопытство, успокоили ее, и она вспомнила, что собиралась после завтрака покататься на своей новой лошадке, недавно специально для нее купленной. Переодевшись в мужское платье, слетела с высокого крыльца прямо в объятия младшего брата.

- Куда это ты? А жених?

-Ах, оставьте, братец, - выпутываясь из его рук, засмеялась Лада и скользнула к конюшням.

-Не смей ехать одна, - крикнул ей вслед высокий юноша в лихо заломленной соболиной шапке с парчовым верхом.

Лада показала ему язык и вбежала в помещение, где в стойлах находились их лошади. Она любила этих животных. И еще помогала конюхам в их лечении.

А вообще-то тайно занималась травами. Как-то старая ее нянька достала ей «Травник», что купила на одной из многочисленных московских ярмарок. Лада читала его запоем. А потом покупала и находила нужные травы и творила свои настои и мази. Глаша всегда помогала ей и многому училась у своей боярышни. Она-то и носила тайком мази и лекарства конюхам и те, лечили животных. Лада всегда радовалась своим достижениям в этом деле. Жаль, что боялась признаться своим домашним. Особенно отцу. Не одобрил бы ее такого устремления в лечении и колдовстве, как травниц тогда называли.

Конюх, кланяясь, подал морковку и проводил к новой знакомой лошадке. Отдав подарок, Лада приказала вывести и оседлать мужским седлом. Вскоре, вскочив на нее, подхватив удила, она с гиканьем вылетела из ворот боярских хором и с ней сопровождение братом и двух холопов. Отец строго настрого приказал не оставлять без присмотра сестру охочую к лошадиным гонкам. И сейчас они знатно отставали от скачки этой юной девы, что пригнувшись к луке седла, стегала по крупу и с гиканьем неслась по нешироким улицам столицы. Во все стороны шарахались прохожие, кучера легких санок, да и одинокие всадники. Кто с руганью, кто с любопытством, оглядываясь на лихого наездника. Она заворачивала в поворот и тут же натолкнулась на возок. Возничий рванул в сторону и столкнулся с верховым. Тот пришпорил свою лошадь, и она встала на дыбы. Притянув удила, сидевший в седле, что-то крикнул, и лошадь, взбрыкнув, сбросила его с себя и с храпом бросилась прочь. На утоптанной снежной дороге остался лежать бледный наездник. Лада, понимая всю трагичность и неприятность инцидента, быстро подъехала к нему.

-Прошу вас, милорд, - подала руку, свешиваясь с седла, и ее мужская шапка падает ногам сидящего молодого мужчины в иноземном платье. Он с изумлением в карих глазах, прихватыватил ее за руку, поднимаясь и разглядывая русую косу, что вывалилась из-под упавшего убора, и замечает смешинки в зеленых глазах девушки.

-Где я ее видел? Мне знаком этот ее взгляд? – вспоминал Ричард.

-Мы с вами не могли где-то встречаться? – спросил он, отряхиваясь от снега и подавая ей шапку.