Не смотря на сырую погоду, город выглядел ярким от света реклам, разноцветной иллюминации, украшающей столицу.

Вспоминая прежние времена, когда Москва утопала в темноте и грязи, я гордился тем, что застал новое время, с размахом вносящее вместе с бурной жизнью грандиозные изменения в облике города. С каждым днём менялось его лицо. Я прогуливался по современному столичному мегаполису, не боясь оказаться испачканным грязью улицы. Даже лужи, если возникали, были чистыми.

Подумал о Йошкар-Оле. Она ещё не могла сравниться с Москвой, но и в ней заметны улучшения, жаль, что только в центре. Видимо, не дошло время до окраин. Конечно, всё зависит от денег, точнее, от их количества. Российская провинция всегда была обделена в средствах. Такая уж неискоренимая экономическая политика в стране, когда цивилизация там, куда поступают финансовые потоки, а не откуда они тянутся.

Неоновый свет, обрамлённый бегущим огнём дюралайта, манил обратить внимание на вывеску очередного заведения, мимо которого я проходил, ощущая кофейный аромат, специально посылаемый прохожим из его вентиляционной системы. Это был кофейно-чайный клуб «Лагуна».

Мне давно хотелось зайти куда-нибудь согреться. Запах кофе меня ничуть не манил, так как этот напиток, на ночь глядя, мог лишить сна, а то, что в «Лагуне» было немноголюдно, утраивало.

Присев в просторное кресло за стеклянный столик, я заказал у вскоре подошедшей официантки немного виски, чая «Белая луна» и сигару.

Обстановка была вполне расслабляющая. На стенах клуба были изображены красочные варианты лазурных лагун с забредшими в них лодками и парусниками. Иногда встречались картины с горными водопадами и чайными или кофейными плантациями на фоне голубого неба.

После глотка виски, мне стало теплее. Свеча подогревала воду в стеклянном чайничке на специальной подставке, вкус сигары навевал добрые мысли.

Посетителей было совсем мало. Некоторые о чём-то тихо беседовали друг с другом, попивая кофе, одна парочка покуривала кальян, две девушки поблизости пили чай, скромно кладя себе в рот кусочки пирожного. В одиночестве отдыхали лишь несколько человек, каждый за отдельным столиком, поглядывая то на прохожих сквозь окна, то на стены, задумавшись о чём-то сугубо личном.

Мне было уютно в этом спокойном обществе под едва слышную умиротворяющую музыку.

Вкус чая напоминал неповторимое восприятие утреннего лугового тумана, словно приближая к природе. Я представлял себе много раз виденную наяву красоту предрассветных лугов, озёр и рек, полей со стогами и перелесками, когда летом бывал в марийском краю. Мне доводилось с друзьями водить лошадей в ночное. Это незабываемо!

Конечно, такая красота есть и в Подмосковье, и в любом уголке России. Я могу сказать, что ещё много чудесных мест в мире, но так получилось, что детские воспоминания сильнее байкальской глади, кавказских гор, северных широт, таёжных кедровников, степного раздолья, черноморских пляжей и любых заграничных красот.

Словно погрузившись в райский сон, я мечтал очутиться на берегу Волги ранним утром, взять лодку и поплыть в туманную речную даль вдоль крутых лесных берегов, грести, находясь наедине с огромной природой.

– Леон Жильевич, – послышался голос Светланы.

– О, Господи! Ты меня напугала, – возмутился я, выходя из нирваны.

– Мы Вам не помешали?

– Света, я тебе на работе что ли не надоел?

– А мы с подругой зашли пообщаться. Смотрю – Вы.

– Присаживайтесь, коли так, и познакомь, пожалуйста, с подругой.

– Её зовут Татьяной. А перед тобой, – уже обращаясь к подруге, сказала: – Леон Жильевич.

Я встал.

– Здравствуйте, Леон Жильевич, очень приятно, – произнесла Татьяна.

– Добрый вечер, мне тоже приятно, присаживайтесь, пожалуйста, – немного удивлённый скромностью в её голосе, ответил я.

– Спасибо, – сказала она и села напротив меня.

– Света, – начал я свой вопрос к присевшей по левую руку от меня секретарши, – а это не та ли подруга?

– Та-а, – протяжно ответила она.

– Из Норд-Оста? – попросил уточнить я.

– Да-а.

– Здорово! – восхитился я.

– Леон Жильевич, – обратилась ко мне Татьяна, – мы Вам так благодарны с родителями за Вашу помощь…

– Да, бросьте, – перебил я, – не люблю слышать слов благодарности в свой адрес.

– Но как же? – обескуражено взмолилась она.

– Вот так! Что – правда, то – правда. Поэтому давайте обойдёмся без дифирамбов. Я рад, что Вы живы, Татьяна. Как здоровье?

– Слава Богу, всё обошлось, – ответила она.

Подошла официантка и спросила, указывая на каталог меню:

– Что-нибудь будете заказывать?

– Конечно! Вы подойдите через парочку минут, а девушки пока выберут, – ответил я.

– Хорошо, – сказала та и отошла к стойке бара.

– Девушки, надо отметить встречу, – предложил я подругам.

– Мы не против, – весело сказала Светлана, переворачивая страницы предложенного меню.

– Тогда чем отметим? Шампанским или вином?

– А можно виски заказать? Что-то мы подмёрзли на улице, – как бы прося извинения, обратилась ко мне Света.

– Пожалуйста, конечно, с удовольствием, – согласился я.

Всё было заказано.

– С Вас тост, Леон Жильевич, – сказала Светлана, когда на столе было всего в достатке.

– Обязательно! За Вас, Татьяна, за то, что выжили, выстояли, за то, что Вам помог Бог в трудный момент!

– Спасибо Вам большое, – ответила она, а в её глазах стояли слёзы.

Вскоре нам стало веселее. Некоторая скованность, существовавшая сначала, исчезла. Мы говорили на самые различные темы, но никто больше не обмолвился о Норд-Осте. И правильно! Татьяне необходимо было о нём забыть, как о жутком сне. Незачем напоминать ей о том вообще, чтобы не мешало жить дальше по-человечески. Конечно, груз из души никуда не денется, но нельзя ворошить плохое, дабы не испортить хорошее, которое обязательно к ней придёт в будущем.

– А Вы, Татьяна, чем занимаетесь по жизни? – спросил я.

– Компьютерной графикой, то есть художество с помощью «мышки».

– Интересно. А это приносит хорошие деньги?

– На жизнь хватает. Постепенно спрос возрастает, но в это дело вливается всё больше художников, что вносит конкуренцию.

– Вы этому где-то учились?

– Я окончила Богородское художественное училище резьбы по дереву, но недавно пришлось переключиться на графику.

– Теперь вообще не режете?

– Мало, разве что для подарков друзьям. Понимаете, для резьбы по дереву нужна мастерская, а у меня нет такого помещения.

– У меня часто иностранцы бывают в гостях, так что если будут интересные поделки, я готов их закупить для презентов.

– Хорошо, я ведь скучаю без резьбы. Её забрасывать нельзя, чтобы чувство дерева и навыки не исчезали.

– Татьяна, у меня есть небольшая столярная мастерская при офисе, я бы мог Вам её предоставлять при необходимости.

– Спасибо, Леон Жильевич, Вы бы меня очень выручили этим.

Зазвонил телефон Светы.

– Да, дорогой, – сказала она, включив трубку.

Явно звонил муж. Видимо, волновался.

Светлана, немного смутившись, отвечала короткими фразами: «Нет…Хорошо… С подругой… Почему?.. Ладно…Кафе «Лагуна»… Перестань…Скоро буду… Всё!».

Она отключила телефон.

– Мне надо ехать домой. У ребёнка температура, поэтому муж вне себя, – объявила нам Света.

– Ты поезжай, конечно, – предложил я и обратился к Татьяне: – А мы ещё немного посидим, да?

– Если немного…

– Тогда я помчалась, – встала из кресла Светлана.

– До завтра, – ответил я.

– Тогда всем пока, – помахала рукой, уходя, Светлана.

Мы сидели вдвоём, испытывая паузу.

– На чём мы остановились? Ах, да, на мастерской, – наконец встрепенулся я.

– Про неё вроде бы договорились.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.