До тех пор, пока Его Величество Случай не покажет им другие 50 % вероятности. Отсюда и печаль.
С годами и поколениями из языка и культуры совсем пропали целые огромные области взаимоотношений. Они стали запретными. Хотя все их знают и чувствуют и вынуждены намекать, а не говорить прямо.
Например, не принято обсуждать отношения любовников, они считаются неправильными, грязными, порочащими. Появилась куча ярлыков вроде «воспринимать человека как кусок мяса», «нужно лишь тело» и т. п. И чтобы самому не показаться «таким» и тем более не задеть человека, высказав предположение, что вдруг собеседник «такой», в разговоре используются какие угодно метафоры и попросту совершенно неподходящие по смыслу слова, чтобы завуалировать эту идею. Все понимают, о чём речь, но при случае у всех есть возможность шага назад: «мы говорили о другом!», «мы всего лишь друзья!» и пр. И ведь не намекать тоже не могут! Ведь это инстинкт, от него никуда не деться. Даже если человек сам в себе это отрицает, его всё равно тянет (см. ниже «Мотивационные роли»),
7. Правильное понимание слов
«Открытия приходят лишь к тем, кто подготовлен к их пониманию»
Луи Пастер
Ожидания конкретного человека строятся на том, насколько он честен сам с собой в осознании своих мотивов (см. также «Уровни осознанности»). Ожидания усиливаются или ослабевают за счёт того, в какие слова (статусы) он облекает свои мотивы – насколько ему важны эти статусы, а также того, какую реакцию на слова он видит в окружающих.
Поскольку все мы играем в статусы и искажаем смыслы слов, мы никогда точно не знаем, насколько правильно понял нас человек.
При этом подавляющее большинство однозначно относит себя к группам умных и красивых людей (достойных выживания). И это для людей сразу же определяет рамки восприятия чужой реакции: никто просто не допускает мысли (я утрирую, конечно же, речь лишь о степени веры), что его великолепно структурированную, логичную и доступную речь кто-то может не понять, что его отточенными движениями, всегда подходящими к месту жестами и вообще великолепной внешностью могут не восхищаться, или что его, самого лучшего из людей, могут сознательно обманывать. Быть такого не может!
Это барьер восприятия себя, который не позволяет людям понимать друг друга в полной мере точно. К сожалению, он напрямую проистекает из инстинкта самосохранения (см. ниже «Ответственность перед группой») – если человек не будет думать о себе в такой превозносящей форме, он не будет верить в необходимость для группы своего выживания.
Логичный вывод (забегая чуть вперёд): самые честные с собой и остальными люди – смирившиеся со своей смертью или как минимум недолговечностью и, как следствие, стремящиеся развивать себя, а не накапливать блага. Которые не заберёшь с собой.
Их ожидания в большей степени совпадают с их словами, чем у тех, кто верит в своё бессмертие – пытается съесть и накопить как можно больше. Но о ценностях чуть позже (см. ниже «Ценности»),
Получается, врать никто не хочет, но вынужден делать это, превознося себя в любом общении, чтобы прожить подольше и получше. Наделяя себя такой оценкой, которая потенциально выше реальной.
Я сейчас говорю не об оценке значимости себя для группы, я говорю об оценке адекватности самих себя (см. ниже «Душевная боль»). Эта оценка настолько высока, что не даёт возможности даже задуматься о том, что человек может вести себя неправильно – стремиться не к тому, говорить не то, верить не в то.
Зачем неразбериха? Почему я вообще задаюсь этим вопросом – «Зачем»? Это тайный социальный лифт в культуре, лазейка для обхода системы. Лазейка эта прямо пропорциональна скорости накопления благ и сложности механизма их распределения в обществе.
Неразбериха в языке и ожиданиях – основной инструмент модели поведения, при которой перераспределение благ может идти не только по наиболее эффективной иерархии, но и в обход и даже в обратную сторону. И это является эволюционным следствием увеличения плотности населения от 100–200 особей, окружающих говорящего, до десятков и сотен тысяч. Хитрый человек, не имеющий социального статуса, чтобы рассчитывать на определённый объём благ, всегда может манипуляцией со словами преподнести себя таким образом, чтобы блага эти получить.
Если раньше для демонстрации выдающегося уровня жизни, гарантирующего максимальную безопасность, достаточно было наглядно показать здоровье, силу и необходимый для выживания инструментарий, то что нужно для такой демонстрации сегодня? Когда блага можно получить сотнями различных путей, а модели поведения можно менять в течение жизни, адаптируясь к окружению. Зачем нам иметь однозначно интерпретируемый язык?
Язык с однозначным значением слов, которым нельзя было бы манипулировать, идеально подошёл бы для общества, в котором справедливость не случайна и не наследуется, а зависит от природных возможностей человека.
Язык, в котором неоднозначность смысла является нормой, является одним из столпов общества, в котором справедливость считается данностью не природы, а человека. Ну или Случая – случайность ведь лучше, чем «без шансов».
Пример всё тех же Маши и Васи с его предложением встречи.
У Маши есть мотивация – желание получить что-то. Например, безопасность. Маша говорит что-то Васе, рассчитывая вызвать его лояльность, а то и уважение. При этом действительно рассчитывает на это, верит его словам об уважении.
В то же время Вася мотивирован на секс, например. Он не может сказать об этом прямо, культура запрещает об этом говорить. Но культура позволяет стать ближе тем людям, которые друг друга выделяют из толпы и дали друг другу уникальные статусы «это мой человек». Для этого выделения из толпы нужна определённая степень доверия (количество накопленных положительных статусов), и вера друг в друга.
И Вася говорит Маше что-то, чтобы поддержать эту веру и спровоцировать её на ещё большую лояльность. Что соответствует её ожиданиям и повышает доверие.
Какой итог истории, мы все знаем – Вася ушёл к Наде, сердце Маши разбито, и Петя, приглашая её на чай, получит отказ. Ожидания не оправдываются.
В понятиях статусов и теории игр можно рассматривать не только отношения человек-человек, но и человек-общество. Например, можно по-другому объяснить механизмы, по которым работают уровни потребностей, описанные А. Маслоу. Рассмотрев изменения языка и моделей поведения в разрезе изменений уровня жизни, предлагаю переосмыслить мотивационную модель.
Я считаю, что мотивация всегда одна и та же (см. ниже про «Ответственность перед группой»), модели поведения определяют не направление, а способ удовлетворения. А удовлетворяется в общем-то одно и то же – то, что даёт человеку гарантии его смысла. В частных случаях эти способы можно классифицировать по масштабу – насколько мощным и долгосрочным будет эффект от действия человека для его удовлетворённости, насколько «автоматизированной» и косвенной будет добыча ресурсов для удовлетворения.
Почему я говорю о частном случае? Дело в том, что высшие классы моделей поведения доступны лишь в определённой среде – при некотором обществе вокруг, в определённой культуре, в определённом кругу, при определённом техническом уровне производства благ.
Сомерсет Моэм говорил: «В добродетельных поступках всегда проскальзывает нотка удовольствия. Человек совершает поступки, потому что они хороши для него. А если они оказываются хорошими и для других людей, вы считаете его добродетельным.
Вы даёте двухпенсовик никчёмному попрошайке для своего собственного удовольствия точно так же, как я выпиваю стаканчик виски с содовой – для своего».
По уровням:
1. Физиологические потребности (энергия) – голод, жажда, половое влечение и т. п.
На этом уровне люди прямо говорят, чего хотят. Им не до реверансов и этикета, им всё равно, как отреагирует на них толпа и какие статусы они получат, так как если в ближайшее время они не получат удовлетворения потребности, они умрут и им уж точно будет всё равно, что там будет дальше.
