– Вот это настоящая магия! Как волшебно! – воскликнула девочка, глядя на ловкость молодого златовласого паренька.

Глаза её наполнились искренним восхищением. Разум будто бы позабыл, что к ним с отцом приближались голодные твари. Сердце заколотилось с надеждой и трепетом. Девочка была буквально очарована тем, с какой ловкостью юноша справляется с огненными залпами. Многообразие мерцающих колец, вспыхнувший купол, летящие снаряды разной величины, линии огоньков из пальцев и настоящий столп пламени из совмещённых ладоней, будто дыхание дракона.

Это было совсем не похоже на приезжих, жонглирующих факелами артистов или местных, крутящих головешки, вынутые из костра. Здесь искрился талант, виднелась куда большая лёгкость, и при этом оставалось ощущение бесподобного уличного спектакля, настоящего представления, что тот устраивал из своего сражения с нежитью. Он был явно спортивным и хорошо сложённым, раз мог выполнять такие прыжки и кувырки.

Неподалёку шагал ещё один господин. Анфиса узнала обоих – те, что врывались, когда уже не могли помочь. И этого звали Маркус, как она помнила, именно он «вручил» ей Песочные Часы Хроноса. А сейчас он вертел свой посох с костяным навершием из козьего черепа, в глазницах которого полыхало яркое малиново-розово пламя. То и дело некромант-альбинос ниспускал со своего орудия сгустки энергии в виде сиреневых, раскрывающих рты людских черепов прямо в бродячих зомби, лишая тех сил.

Из-под накинутого чёрного капюшона виднелось белёсое, гладко выбритое мужское лицо и по краям сползали вниз длинные белые волосы прямыми нитями, словно колышущаяся паутина в давно забытой, полуразрушенной хижине. Кожа его выглядела бледноватой, словно он давно не был на солнце. Нагрудный доспех своими пластинами напоминал рёбра скелета. К крупным наплечникам крепились звериные черепа и торчащие большие шипы. При этом руки его выглядели довольно худыми, а запястья тощими и костлявыми.

Чёрно-пурпурный наряд чернокнижника имел подвесные украшения, на шее виднелось ожерелье из пронзенных монет, а поверх него был накинут свисавший нательный крест со сверкающими топазами. На поясе у некроманта располагались какие-то склянки, перья, мешочки, колья, клыки и настоящие человеческие черепа связкой.

На фоне взбалмошного молодого напарника этот мужчина лет порядка тридцати выглядел аккуратным и сдержанным. Перенимал на себя всё внимание Анфисы, потрясая своим мрачным и жутким нарядом. Он молчаливо шагал прямо к Альберту с дочкой, в то время как златовласый, с короткой стрижкой парень в красном кафтане и начищенных до блеска сапогах откровенно веселился, бегая по улицам и голося по всю мощь.

– М-м, детка! Да ты сегодня просто огонь! – посмеивался юноша-чародей с иронией, испепеляя женщину-зомби. – Так, а вы что встали, голубчики? Дай мне, дай мне немного огня! – напевал он. – Как костры горят, м-м-м, обещания…

– Маркус! Друг мой! Наконец-то! – воскликнул Альберт, прошагав вперёд, когда синеглазый мужчина с черепами на плечах, да и много где ещё в декоре и инвентаре, приблизился к карете, взмахом посоха вытянув сиреневую ауру у затрясшихся, окружавших отца с дочерью мертвецов, так что весь этот «отряд» из десятка трупов просто разом пал бездвижно на землю.

– Ого, – удивилась Анфиса. – А так можно было…

– Кто-то вкладывает силу в зомби, чтобы их поднять. Зачем ей пропадать зря, если я могу её вытащить, – резким взмахом руки некромант-альбинос направил посох вбок, выпустив яркий прожигающий луч малинового пламени сквозь толпу ковыляющих мертвецов, – и преобразовать! – закончил он, изрядно проредив толпу. – Нам надо поторапливаться.

Высокий лоб с парой заметных морщин, казалось, всегда нахмуренные брови из-за выразительных деталей черепа, наплывавших вперёд так, что глаза будто всегда прятались в темноте. Широкий рот с бледными, терявшимися на фоне белого цвета лица губами. Для Анфисы этот мужчина выглядел весьма зловеще.

Пока девочка разглядывала его перстень-череп, со стороны правого бедра некроманта взлетели с пояса в воздух и ярко засияли те самые песочные часы – миниатюрные, аккуратные, испускающие столь сильный и при этом совсем не слепящий мягкий свет. Оправа из переливающихся металлических завитков, плоская основа из дорогой древесины, золотые песчинки внутри… Артефакт облетел Анфису, обвился вокруг опущенной левой руки и, будто став призрачным, проник внутрь, вернувшись «на место» чуть ниже запястья.

– Так вот в чём дело. А я думаю, почему вокруг всё кажется таким знакомым, будто всё это уже было… – проговорил Маркус, не меняясь в лице.

Голос его был низким и грубым, словно всегда недовольным, словно мужчина вообще не любил разговаривать и каждую фразу выдавливал из себя будто под пытками. Тембр вязкий, напористый, властный. Он вызывал у девочки неприязнь, напоминая учителя по чистописанию. «Как вы выводите букву «В», леди Крэшнер? Это что там у вас? Восьмёрка? Так вы себе её представляете?» – эти издевательские насмешливые интонации так и гремели воспоминаниями в голове.

– Ты спас мою дочь, – произнёс Альберт мужчине, пока напарник того развлекался, делая кувырки с огненными залпами, – Разговор о герое и монахе обрёл ещё больше смысла.

– Хоп! Хей! Пла-ме-ней! – веселился паренёк, зачищая местность от ковыляющих трупов, выстреливал с ладоней серией по три небольших пламенных сферок подряд, нагибался кренделями, изворачиваясь и пуская огонь под коленом…

– Похоже на то, – недоверчиво оглядел девочку в её наряде некромант. – Больше походит на мальчишку. Что ж. Уговор есть уговор, Альберт. Видать, часы здесь уже дел наделали… Надеюсь, ход времени от того не сломался. А я, кхм-кхм… Маркус Брандт, от лица Гильдии Некромантов и всей столичной Академии, вашей семье Крэшнеров на хранение вручаю Песочные Часы Хроноса! Это формальность, которую меня обязал произнести старый магистр, храни его господь, – осенил себя беловласый мужчина крестным знамением.

– Некромант крестится? И не сгорает при этом? – наклонила ошарашенная Анфиса голову.

– Малышка, мы тебе не упыри какие-нибудь. Некроманты Империи, как и официальные маги, работают на церковь, – грубо ответил тот, явно обидевшись.

– Но не все, – из темноты вышел монсеньор в чёрном камзоле, широкой шляпе, с тростью и металлической маской скалящегося пса – более вытянутой, чем был рельеф лица на маске кицунэ у Анфисы, но все же не настолько реалистичной и длинной, как настоящая собачья морда: нечто своеобразно адаптированное именно под форму надеваемой маски.

– Мельхиор! – оскалилась Анфиса.

– Как мило, – чуть наклонил голову, покосившись на неё, тот. – Признаться, польщён, я не думал, что слава обо мне так быстро распространится, – дёрнул он плечом, будто красуясь и поправляя плащ.

– Я ведь имел в виду «официальных» чародеев, а не кучку полоумных поклонников Мары, – недовольно сощурился Маркус.

– Лучше быть свободными идолопоклонниками, чем тупым барашком из покорного стада, – сквозь свою маску сверкал бирюзовыми глазами чернокнижник, поднявший здесь с кладбища трупы.

– Мельхиор, лови топор! – раздалось сбоку, и действительно, в направлении некроманта в маске стремительно нёсся сгусток огня, по форме напоминавший топорик.

Тот взмахнул пальцами левой руки в чёрных перчатках, и заклятье растворилось о невидимый барьер, проявившийся чёрной спиралью лишь в самый момент столкновения, так как затухающий огонь «топора» его чуть подсветил.

– Я ведь мог отразить заклятье и разрубить твоего паренька напополам. Считай, я сегодня в хорошем расположении духа. Мне льстит известность, и я рад тебя повидать.

– Убирайся, – выставил вперёд свой костяной посох беловласый чернокнижник, оскалившись.

– Мы ведь когда-то были друзьями, Маркус. Почему ты сменил сторону? Ещё ничего не поздно вернуть всё обратно, – проговорил куда более мягко, чем гремел обычно его голос, Мельхиор, но мужской тембр сопровождал гулкий лязг эха металлической маски.

– Это ты помешался, изменник! – угрожающе отвечал второй некромант, встав перед девочкой и её отцом, а козлиный череп его посоха засверкал ещё ярче. – Ты предал всё и всех! Ты убил… Розу…