Виктор застегнул ремни, надел шлем, перчатки и опустил непрозрачное забрало. Тихо щелкнули замки, перед носом замигало табло параметров. Внизу возникла и запульсировала призрачная панель управления, однако через секунду она обрела четкие очертания. Подвигав руками, Виктор отъюстировал систему под себя. Пока все укладывалось в привычную схему, с которой сталкивался любой, кому приходилось управлять космоботом. Здесь все тоже самое. На миг зрение затуманилось – компьютер зонда проверял синхронизацию, – затем обрело нормальную четкость.

– Вижу, что ты разобрался уже, – раздался в шлеме голос Фабриса.

– Да тут и разбираться особенно не в чем.

– Так ить тут и не выдумаешь другого. А мешок-то свой нашел? – поинтересовался технарь.

– Да я как-то…

– Не нашел, значит. Не волнуйся, это на закуску останется. Коротко: рюкзак твой под креслом. При «высадке» увидишь.

– Хорошо, – кивнул Виктор.

– Ты готов? – спросил Фабрис.

Виктор еще раз все проверил, пощелкал фиксаторами шлема, проглядел диагностику системы управления и уверенно ответил:

– Готов!

– В добрый путь!

Все мгновенно изменилось. Только что Виктор сидел в шаре, висящем над антигравом, и считывал данные параметров симулятора, возникающие на экране-забрале, и вот уже он в космосе, у самой границы атмосферы Венеры. В мутно-желтой глубине величественно и неторопливо двигались, переплетались, угасали и возникали вновь чуть заметные темные полосы. Это не знавшие ни секунды отдыха могучие бури мчались над скрытой облаками поверхностью.

Жесткий толчок справа – отработал двигатель коррекции. Край гигантского мутного диска немного сместился влево. Виктор отметил про себя, что подушка боковой поддержки оказалась довольно жесткой. Оно и понятно: места не хватило впихнуть стандартное противоперегрузочное кресло. Значит, надо сгруппироваться и быть готовым к неожиданным срабатываниям маневровых и тормозных моторов.

Информация о маневрах выглядела бессмыслицей. Виктор убрал ее с экрана. Сейчас поправки шли из обсерватории, узнавать же о действии постфактум не имело никакого смысла. Впрочем, Виктор скоро научился предугадать маневры. Не все, конечно, но некоторые… Например, когда точка «цели» едва заметно смещалась из центра «прицела» – следовали короткие удары моторов.

Планета росла быстро. Исчезли звезды, теперь весь обзор занимал «рельеф» с подвижными морщинами бурь. Чужой и страшной показалась Виктору Венера с этой точки орбиты.

По экрану пробежали строчки и выстроились в столбик. Некоторые замигали красным. Компьютер сообщал о температурах в контрольных точках. Ясно, зонд начал разогреваться. Короткими толчками отзывался на эту информацию двигатель, не допуская чрезмерного нагрева поверхности корпуса. Перегрузки при торможении становились все сильнее: при каждом ударе ремни больно врезались в тело. Между тем температура внутри росла, становилось жарковато, кондиционирование не справлялось. Наверняка трение об атмосферу было сильным, из-за того, что технари снизили мощность импульсов. Ребята пытались хоть как-то скомпенсировать отсутствие противоперегрузочной системы и перестарались. Зонд был рассчитан на беспилотный полет. Надо им не забыть сказать, что лучше сильные перегрузки, нежели раскаленная сковородка.

Впрочем, довольно скоро жара сменилась целым букетом неприятных ощущений. По мере приближения к эшелону мощных ураганов зонд стало раскачивать и швырять все сильнее. При спуске автоматика еще гасила только опасные колебания, стараясь быстро вывести машину к «Дилосу». Но чем ниже в атмосферу проваливался зонд, тем тяжелее проходила смена потоков. Кабину крутило, дергало и швыряло так, словно ее пустили катиться по крутому и длинному склону и теперь, набрав приличную скорость, она весело подпрыгивает на камнях и проваливается в расселины. От этих вводных к горлу подкатывала тошнота. Оставалось надеяться, что реальность окажется более милосердной к несчастному инспектору.

Все это время Виктор не прикасался к управлению. Даже захоти он – ничего бы не вышло. На раннем этапе спуска любое вмешательство в работу автоматики приведет к катастрофе. Ручное управление предназначено на случай неустойчивой связи и для маневрирования в глубинных потоках, когда начнется преимущественно горизонтальный полет. Когда зонд помчится над планетой вместе с ураганом. И скорее бы уж настал сей момент! Виктора мутило, тело ломило, голова болела…

Покой обрушился внезапно. Только-только дирижабль вертело и било, а потом короткая затухающая раскачка, переходящая в легкую дрожь, и все – тихая плавная болтанка. После недавнего ада – практически тишина.

– Уф!

Виктор перевел дух.

Даже не глядя на приборы, можно было утверждать, что включился т-стабилизатор. Виктор осмотрелся по сторонам, насколько позволяла система наружного обзора. Вокруг едва заметно колыхалось белесо-серое марево. Зонд словно бы погрузился в мутную воду. Судя по приборам, он все еще потихоньку двигался вниз, чтобы выйти на указанный операторами эшелон, где сейчас находится «Дилос». Опускался зонд с выключенными маневровыми двигателями, понемногу увеличивая давление в дирижабле. Кабину изредка трясло, но в общем и целом полет сейчас больше напоминал плавание на лодке по спокойному озеру, хотя скорость относительно поверхности планеты составляла больше четырехсот километров в час.

Виктору захотелось снять шлем и немного посидеть в тишине, насладиться покоем. После такой встряски вовсе не лишним было бы передохнуть, но потакать желанию не стоило. Где-то недалеко движется «Дилос». В любой момент его может нащупать радар, и тогда потребуется быстрая реакция, а без шлема очень легко упустить искомое и еще долго блуждать в туманном урагане, пытаясь вновь разыскать колонию.

Неожиданно сообщение об автоматическом управлении сменил красный прямоугольник предупреждения о включения ручного пилотирования. Виктор немедленно положил перчатки на шарообразные поверхности джойстиков, возникших по бокам кресла. Он пошевелил ладонями, изменяя размеры полусфер так, чтобы кнопки оказались под пальцами, и зафиксировал наиболее удобный вариант. Конечно, никаких манипуляторов под руками на самом деле не было, это перчатки и шлем сделали сотворенную компьютером иллюзию вполне реальной.

По экрану проползло оповещение об обрыве связи. Компьютер отработал последний присланный с орбиты набор координат и сдался. Значит, отсюда придется действовать самостоятельно. Если повезет, то придут дополнительные коррекции курса, а нет – придется искать практически наугад.

Виктор осторожно пошевелил сферы. Моторы тут же откликнулись на движение и плавно развернули зонд. Инспектор завершил круг, пытаясь нащупать лучом хоть что-то. Тишина. Он повел машину к последней принятой компьютером точке, время от времени останавливаясь и «ощупывая» пространство впереди. Мигнул индикатор приема. Пробившись-таки через помехи, пришла коррекция. Виктор немедленно двинулся вперед и вниз, стараясь выжать из ходового мотора максимум. Одновременно пришлось подрабатывать маневровыми движками. Провалившись до границы ураганов, зонд угодил в зону довольно сильной турбулентности. Пришлось вырубить ходовой мотор и ускорить спуск. Когда скорости машины и потока сравнялись, тряска прекратилась.

В кабине неуверенно прожужжал зуммер. Инспектор насторожился. Сигнал мог оповестить о чем угодно, не исключая плотного скопления облаков. Собственно, он относился к мощному вспомогательному радару-«прожектору», разработанному специально для венерианских условий. На экране же обычного радара не наблюдалось ни единого всплеска. Это означало, что либо объект далеко, либо это ложное срабатывание. Для проверки следовало «пройти по лучу», пока объект не попадет в поле зрения основного радара.

Виктор принялся медленно поворачивать антенну «прожектора». Возможно, что удастся зацепить место, вызвавшее сигнал. Получилось! Снова заголосил зуммер. Инспектор зафиксировал направление и, используя для разгона короткие импульсы, повел зонд в направлении луча. Однако вскоре сигнал неожиданно умолк. Виктор попытался снова отыскать объект, но тщетно. Похоже, ложная сработка. Сейчас бы хорошо получить «посылочку» с координатами, чтобы свериться, но связи с орбитой установить не удалось.