Конечно, ты сто раз пытался как-то нормализовать отношения. Ты спрашивал, что случилось и чего ей не хватает, что ей нужно, а она в лучшем случае говорила: «Мне не хватает мужа – не козла!» Ты говорил про свои чувства и как она тебе регулярно делает больно, но когда-то милая девочка сегодня, наоборот, глумится над этими проявлениями «слабости». Ты пытался делать подарки, показать ей, насколько она важна, дарил нежность, но это либо давало очень короткий эффект, либо вообще приводило к еще большему давлению.
Ты лазил по Интернету, пытаясь найти советы, как спасти отношения, но все статьи с советами и советы от психологов (особенно от женщин-психологов) не давали практически никакого положительного эффекта и ситуацию выправить не смогли. Ты говорил с родителями, даже с друзьями, и в лучшем случае услышал что-нибудь вроде «дело молодое, семья ваша – вот сами и разберитесь». Короче, «совет да любовь вам, и иди на фиг».
Чего ты только не пробовал.
Но ничего не помогало. Ты сто раз говорил: «Ну давай успокоимся и спокойно решим» – и уходил в другую комнату, запирался в туалете, но тебя доставали где угодно и снова втягивали в конфликт. (Убежать от разъяренной бабы, которая очень хочет тебе все высказать, – многим ли это удавалось, включая олимпийских чемпионов по бегу?)
В тебя уже прилетали посуда и тяжелые предметы, которые в обычный день она бы и поднять не смогла, не то что бросить.
Да и эмоционально достигнут уже такой градус накала, что ты не можешь больше этого выносить. Уже трудно сдерживаться, кулаки сжимаются, и такое дрожащее ощущение от солнечного сплетения и выше… Как дальше быть, как продолжать жить с ней?!
И ты периодически уходишь, хлопнув дверью, из собственного дома, даже если некуда идти, даже если в снежную степь. Лишь бы не ЭТО все. Уходишь. Потом возвращаешься. Семья же. Женщина твоя. Ребенок…
Ну, конечно же, иногда случаются оттепели, что-то из прошлых чувств возвращается. Иногда. Ненадолго. Отношения ходят по синусоиде «жарко – холодно». Но эта синусоида все дальше «тонет» в холодной воде, только самые вершки показываются из воды, а отношения колеблются на линии между точками «иногда чутка комфортно» и «нудно/тухло/плохо», но все чаще «в минусах».
А тем временем ищутся и находятся другие «решения» вопроса. Или «демон-алкоголь», или переедание, или любовница, или, не дай боже, насилие. Бывает, что все вместе, в тех или иных пропорциях.
В общем и целом семейный быт теперь твой выглядит так, как гениально показано в первой домашней сцене фильма Звягинцева «Нелюбовь». Как же четко режиссер за две минуты показал беду и пропасть в отношениях! Ту яму, в которую скатывается имевшаяся когда-то ЛЮБОВЬ. Наверняка когда-то оба бежали друг к другу вприпрыжку на свидания, а теперь – два абсолютно чужих человека под одной крышей, да еще и в ненависти, в лучшем случае шипящие друг на друга и выискивающие наиболее больные точки для удара.
И к сожалению, обычному мужчине абсолютно непонятно, как выбраться из этой ямы.
Сценарий 3. Супермегаолень подкаблучный
Мужчина из этого сценария семейных отношений отличается от двух предыдущих тем, что его женщина явно посильнее и поэнергичнее, а представитель сильного пола – слабак и флегматик, к тому же специальным образом с детства «заточенный». Его когда-то так научила мама, как правило мать-одиночка.
К сожалению, в силу неблагоприятных исторических обстоятельств такой тип мужчины наиболее характерен именно для России и соседних стран бывшего СССР. Именно здесь сложилась такая ситуация, что миллионы матерей-одиночек не без помощи государства (ему снижение пассионарности тоже было выгодно) растили и тиражировали миллионы услужливых сыновей, лишенных мужского самосознания и мужского поведения.
Заметки на полях. Слабовольные подкаблучные мужчины – еще одно следствие нашей общей трагедии Великой Отечественной войны. Таких «мужчинок» из сыновей растили миллионами сразу после нее. Наверное, это было неизбежно, и тут я не выношу никаких моральных оценок. Великая Отечественная была величайшей трагедией для нашего народа, ведь сколько страданий было, сколько людей, прежде всего мужчин, погибло. Понятно, что после такой жестокой войны матерей-одиночек было огромное количество. (Да даже если и был в семье отец-мужчина, то в послевоенные годы, по рассказам, приходилось так героически пахать на восстановление страны, что мужчина в пять утра на завод убегал, поздно вечером приходил – и спать… Вот и вся мужская роль в семье…)
А матерям надо было выживать без мужика в тяжелейшие послевоенные годы. Ведь в хозяйстве нужен был помощник, и нужен был здесь и сейчас: и воды принести, дров наколоть, да и присмотреть за младшими.
Вот и получалось так, что растили из сыновей услужливых исполнителей маминой воли, которым практически нигде (мужчин же крайне мало) не приходилось видеть примеров мужского поведения. А государство было только радо. Достаточно посмотреть пресловутое советское кино, из которого положительные мужские образы десятилетиями старательно вырезались. Да и в школе именно тогда сформировалось доминирование учительниц женского пола, которое мы наблюдаем и по сей день. Мужское воспитание получать было негде.
В итоге вместо сына вырастал некий гомункулус[5], удобный в содержании и полезный. Много еды не просит, прав не качает, зато говорит всегда вежливо, развлечет лучше любого робота-андроида, легко программируется дом убирать, дрова колоть, в магазин ходить и так далее. А собственных интересов ему иметь и не полагалось. Вот такой вот еще один жестокий «привет» от той ужасной войны…
Такое воспитание для мальчиков пошло с тех пор в массы, но эффект не пропал и тогда, когда соотношение женщин и мужчин более-менее выправилось. Ведь соответствующее воспитание переходило из поколения в поколение и никуда не делось и десятилетиями позже, а стало тиражироваться и самовоспроизводиться. Мы, увы, страна-лидер по подкаблучингу! Но это у нас вот так исторически получилось, а, к примеру, американцы семимильными шагами идут туда же, но с танцами и песнями, уже через давление «прогрессивной либеральной общественности» и добровольный куколдизм.
А вырастив такого недочеловечка и недомужчинку, обычно мать его обязательно держала рядом с собой (хороший же и полезный) и передавала только под роспись и под управление заранее утвержденной матерью же кандидатуры жены, прошедшей специальный кастинг у мамы. Своеобразный такой «женский профсоюз».
Ну а в браке такой мужчинка быстро залезает под туфельку жены (а часто под туфельку жены плюс сапог тещи). Ну воспитали его так! А женщины (число домашних начальников женатого мужчины может и до трех доходить (жена + теща + мама)) держат его в совместной эксплуатации и считают это абсолютно нормальным и уместным! Он же, мол, только так и привык, и им надо управлять, думать он не умеет, иначе он не может. И если ему дать хоть чуть-чуть свободы, то он без «крепкой руки» будет мучиться, страдать, непременно сопьется, и сломается, и помрет, не принеся никакой пользы. Неоправданные потери биологического материала!
Заметки на полях. Кстати, абсолютно так же «неразумностью и тупизной рабов» оправдывали рабовладение плантаторы США и соседних стран, притом что некоторые из рабовладельцев сами были черными африканцами, и это никого не смущало. Никакого расизма.
Вот так и живет тот мужчинка-подкаблучник.
И все бы хорошо до какого-то времени. Но так как он тоже в чем-то человек и все же еще что-то порой соображает, то вдруг начинает осознавать странные вещи.
Внезапно до мужичка доходит, что у него нет ничего своего: ни вещей, ни прав. На машине, которую ему разрешили купить (и модель машины не он, а женское начальство выбирало), оказывается, можно и нужно возить тещу и навоз всякий на дачу, а вот поехать на рыбалку – нельзя.
