Адриенна покачала головой и отвернулась. «Я не могу».

«Почему нет? Не говорите мне, что это из-за их возраста».

«Нет. Я в порядке с этим».

«Моногамия с Грейс?»

«Ну, может быть. Но обучение девочек может быть не в счет». Адриенна в нерешительности покачала головой.

«Тогда что?»

«Я просто не могу вмешиваться».

«Ты уже вовлечена. В прошлом году ты научила их мастурбировать».

«Больше нет. На самом деле я не их старшая сестра. Это роль Брук или Брэнди».

Я остановился на эскалаторе и впился взглядом в Адриенну. «Вернемся к этому снова, а? Мы говорили об этом, Адриенна. Нравится тебе это или нет, но ты стала частью этой семьи. Девочки смотрят на тебя как на свою старшую сестру. А ты уклоняешься от этих своих обязанностей в последнее время. Они скучают по времени с тобой».

«Я ни от чего не уклоняюсь. Я не их сестра, поэтому у меня нет никаких обязанностей. Это так просто».

«Они все еще скучают по тебе. Ты их кумир».

«Что ж, им придется привыкнуть к этому. Я никогда не уйду полностью, но они могли бы также привыкнуть, что я не бываю с ними так часто, чтобы они бы хотели, когда я уеду».

Я посмотрел вверх и вниз по эскалатору, чтобы убедиться, что мы все еще одни. Это был первый раз после Беркли, когда Адриенна прямо говорила о переезде. Затем я шагнул вперед и взял ее за руки. «Тогда не уезжай».

Адриенна глубоко вздохнула и грустно посмотрела на меня. «Бен, я останусь только до тех пор, пока Адам не уйдет».

«А что, если он никогда не уйдет?»

«Не говори так!» Она вырвалась из моей хватки и отошла от меня, обнимая себя, как будто внезапно замерзла.

«Мне жаль». Я ненавидел видеть Адриенну в таком состоянии. Из уверенной и собранной она превратилась во что-то такое… уязвимое. Такая красивая и вместе с тем хрупкая. Я обнял ее для тепла и защиты. «Я просто не хочу тебя терять».

«Ты не потеряешь меня, Бен. Это все, чтобы я не потеряла ТЕБЯ».

«Если ты не хочешь потерять меня, не уходи», раздраженно сказал я.

«Это так не работает».

Я покачал головой. Я никогда не пойму женщин, но иногда мне казалось, что я понимаю Адриенну даже МЕНЬШЕ, чем большинство других. «Так что же на это повлияло?» устало спросил я, ухватившись за то небольшое понимание, которое у меня было. «Ты не говорила о переезде в течение нескольких недель. Что-то случилось».

«Я никогда не собиралась оставаться навсегда».

«И все же, что на это повлияло? Что-то случилось в судебном процессе?» Я резко вдохнул и выглядел встревоженным. «Адам снова столкнулся с тобой?»

«Нет, нет. Ничего подобного», вздохнула Адриенна, воздух свистел между ее стиснутыми зубами. Она снова обняла себя, бессознательно приподняв грудь и отвлекая меня. Но ее следующие слова убедили меня, что я не должен думать о сексе. «Адам заставил судью издать судебный запрет. Продажа имущества моего отца, наследство, все приостановлено, пока они слушают его дело. Адам не уедет в ближайшее время».

Я поморщился и подошел к ее руке. «Мне жаль».

«Не надо. Это было ожидаемо». Адриенна вздохнула. «Этого почти достаточно, чтобы заставить меня сдаться».

«Ты не можешь».

«Это то, что мне говорят мои адвокаты. Одна из них, эта женщина с тремя детьми, я думаю, она злится даже больше, чем я. Мне пришлось рассказать им историю о том, почему Адам ушел из семьи, и теперь она не только хочет выиграть это дело так, чтобы Адам не получил ни цента, но она копается в его записях, пытаясь найти способ возбудить против него уголовное дело».

«Хорошо».

«Бен, это бессмысленно. Нет никаких записей о том, что он со мной сделал. Никаких полицейских отчетов. Никаких медицинских карт. Ничего».

Я пожал плечами. «Может, они хотя бы получат судебный Запрет? Чтобы он держался подальше от тебя?»

Адриенна вздохнула. «Может быть». Она начала тереть лоб. Я ухмыльнулся, заметив, что это было точно таким же жестом, каким мама терла лоб. Чем больше времени Адриенна проводила с нами, тем больше она приобретала наши семейные манеры. Время от времени она даже выгибала бровь.

«Это все так утомительно», выдохнула Адриенна. «Я знаю, что мне, предположительно, нечего не остаётся, кроме как расслабляться на летних каникулах; но сейчас я чувствую себя в три раза более напряженной, чем когда-либо перед самым сложным экзаменом!»

Я похлопал ее по руке. «Тебе не следует переживать это одной, Адриенна. Может, тебе стоит позволить маме и папе поговорить о…»

«Нет!» она прервала меня. «Это моя проблема, а не их».

«Ты их дочь».

«В этом-то и дело». Адриенна печально покачала головой. «Как бы я не хотела ей быть, на самом деле это не так».

Книга 3. Глава 9. Братья и сёстры. Часть 3.

МАЙ 2003, ЛЕТНИЕ КАНИКУЛЫ

Я проснулся, когда луч солнечного света, пробившийся сквозь щель в шторах, коснулся моего лица. Гримасничая от нежелательного освещения, я просто откатился в тень и проспал еще несколько минут.

К сожалению, эта первая попытка моего тела проснуться достаточно взволновала мое сознание, чтобы я осознал чрезвычайно болезненную, раскалывающую головную боль, которая пульсировала у меня в черепе. И в конце концов, после тех нескольких минут, которые дрейфовали между сном и бодрствованием, боль победила, и я сел в постели. Я держался за виски обеими руками, сгорбившись и морщась. И я отчаянно молился, чтобы кто-то… кто угодно… перестал звонить в этот чертов огромный колокол.

Некоторое время спустя звон в моей голове перешел в глухой рев, и я смог открыть свои покрытые коркой веки. Я повернулся боком, чтобы сбросить ноги с края кровати, упираясь пятками в каркас.

Не знаю, как долго я пробыл так, сидя на краю матраса, желая как-нибудь снова заснуть. У меня пересохло во рту, и я отчаянно нуждался в глотке воды; но я все еще был слишком уставшим, чтобы найти в себе достаточно энергии и пойти за ней.

В конце концов, я сумел подняться на ноги и, шатаясь, подошел к двери, морщась при каждом шаге. В моей жизни бывало похмелье, но никогда не было так плохо.

Коридор был наполнен СЛИШКОМ ярким светом. Мне пришлось остановиться и прикрыть глаза от сияния, когда я открыл дверь. Но чувствуя, как мой мочевой пузырь кричит на меня, я заставил себя прищуриться и пошатнуться вперед, направляясь в ванную.

«Оно живое!» Дайна засмеялась из гостиной, когда я вошел в поле зрения. Мои глаза все еще были приоткрыты, и я поморщился, когда повернулся, чтобы посмотреть на нее. Брэнди сидела на своем месте на диване и тоже повернулась ко мне. Но я уже вновь направился в ванную.

Через несколько минут, почувствовав некоторое облегчение после опорожнения мочевого пузыря и брызг воды на лицо, я поплелся назад по пути в свою спальню. Моя старшая сестра встретила меня в коридоре.

«Вот». Брэнди протянула мне высокий стакан апельсинового сока. С благодарностью я взял его и проглотил все содержимое залпом.

Затем, шлёпнув губами и хватая ртом воздух, я вернул его. «Который сейчас час?» сонно спросил я.

«Чуть позже 11 утра», ответила Брэнди. «В какое время Адриенна сказала, что вернется?»

Я нахмурился, процесс поиска информации в моем мозгу был физически болезненным. «Полдень. Сказала, что мы соберемся и поедем».

Брэнди кивнула. «Ты должен сначала съесть что-нибудь. Иди одеваться, а я соберу тебе тарелку».

Я вздрогнул и начал отворачиваться, но поиск в моей памяти также помог собрать воедино некоторые вещи, которые произошли прошлой ночью. Я остановился и коснулся руки Брэнди, прежде чем она ушла. «Ты видела Гвен?»

Брэнди вздохнула и кивнула. «Она ушла пару часов назад. Ты все еще был мертв для мира».

Я вздохнул. «Я должен позвонить ей».

Брэнди покачала головой. «Она не хочет, чтобы ты этого делал»

Я остановился и нахмурился. «А?»

Брэнди вздохнула, глядя в сторону. «Ты не должен был делать это вчера вечером, Бен. Я знаю, что ты был расстроен, но тебе не следовало просто затаскивать ее в свою спальню. Не прямо перед Риком».