Все выигрывают.
«Собираюсь кончить» проворчал я, чувствуя, как мои яйца начинают сжиматься. Я не сдерживался, не напрягался, пытаясь продлить этот опыт. Я не сопротивлялся побуждению к эякуляции, вместо этого я ускорил свои толчки, чтобы добраться до этого счастливого взрыва. И когда я набрал невероятную скорость, я застонал: «Я кончу глубоко в тебя!»
«Залей меня!» Ким захныкала. «Залей меня и наполни меня!»
Больше никаких таблеток. Ким не применяла никаких противозачаточных средств, и ничто не могло помешать миллионам извивающихся сперматозоидов выстрелить прямо в ее матку. Но ее матка была настолько глубока, насколько могли проникнуть мои сперматозоиды, и у них был нулевой шанс найти яйцеклетку.
Если бы она могла решать, мы бы подарили BJ младшего брата и сестру. Что ж, может быть, не СРАЗУ — мы оба были еще очень молоды, и справиться с одним младенцем было достаточно сложно. Но Ким всегда хотела иметь больше одного ребенка, и во время ее беременности мы обсуждали возможность подарить BJ братьев и сестер, чтобы они росли вместе, даже если мы с ней никогда не поженимся.
К сожалению, именно в третьем триместре Ким сильно заболела. Ее симптомы были почти такими же, как и у матери Ким, как раз перед смертью ее матери, и вполне понятно, что ее отец сильно испугался. Но, к счастью, современная медицина ушла вперед за последние двадцать лет или около того. Вместо того, чтобы винить случайный футбольный мяч, врачи смогли не только обнаружить то же генетическое заболевание, которое в конечном итоге убило мать Ким, но и вылечить его.
Короче говоря: Ким была переведена на постельный режим дома с ежедневным режимом приема лекарств. Она благополучно родила маленького Бенджамина Джунсаку Фукузаки, переехала в квартиру со мной и продолжила жить полноценной и здоровой жизнью. Но сама беременность могла убить ее, и перенесенная беременность сделала любые будущие беременности значительно более опасными для жизни, не важно, будет она или не будет принимать лекарства. Итак, она сделала операцию по перевязке маточных труб. Яйцеклетки больше никогда не будут спускаться по ее фаллопиевым трубам.
Ким знала, что она никогда больше не сможет забеременеть, но ей все еще нравилось ощущение моей спермы, наполняющей ее матку, возможно, даже больше из-за этого знания. Охваченная оргазмическим блаженством, чувствуя, как жаркие струи горячей спермы разбиваются о ее внутренности, возможно, она могла представить себе всего на несколько секунд, что я даю ей еще одного ребенка. Возможно, она без всякой надежды надеялась, что хотя бы один извивающийся головастик найдет способ прорваться через плотину и оплодотворить ее.
Какой бы ни была причина, Ким никогда не светилась больше, чем в те моменты, когда она чувствовала, как моя сперма брызгала в нее. Итак, сделав последний выпад, я проворчал и заорал: «Кооооончааааааааюююю!!!»
У Ким отвисла челюсть, и она запрокинула голову, задыхаясь от бредового экстаза. Ее ноги задрожали, а пизда сжалась, выдаивая меня, когда я стрелял волной за волной жидкой любви в ее тело. Ее лицо засветилось, как я и предполагал, и я начал удовлетворенно хихикать, хотя мой член продолжал выпускать маленькие пули спермы. А потом вся моя энергия покинула меня, когда я рухнул лицом вниз на подушку, оторвав ее руки от изголовья, прежде чем она обвила руками мою шею и крепко сжала меня.
Через час ко мне вернулось сознание, когда я обнаружил, что моя голова прижата к изгибу шеи Ким, а она удовлетворенно бормотала. «Мммм…»
Все еще задыхаясь от напряжения, я лежал, словно мертвым грузом раздавив её тело, в то время как она обвила меня всеми четырьмя конечностями. Ее ноги соскользнули с моих плеч и теперь были скрещены за моей задницей, удерживая мой сдувающийся член внутри нее, чтобы заткнуть сперму и удержать ее внутри. Но в конце концов мое дыхание успокоилось, мои конечности обрели энергию, и я скользил вниз по ее телу, пока не смог вернуть ее задорные, наполненные молоком груди к своему лицу. И я высосал то немногое, что у нее осталось.
Я не беспокоился о том, чтобы украсть завтрак моего сына. Ким ухаживала за ним в тот момент, когда он просыпался, и наверняка он уже встал в этот поздний час. Очевидно, его не было здесь с нами, а это значит, что… «BJ с Сашей?» спросил я, причмокивая губами и улыбаясь своей обожаемой мамочке.
«Конечно» ответила Ким.
Саша была самой охочей и готовой няней для BJ среди девочек. Адриенна думала, что он очаровательный, но она была вполне счастлива передать его кому-нибудь еще в тот момент, когда «очаровательный» превращался в нуждающегося, голодного, расстроенного или обгадившегося. Поведение Дайны, вероятно, была самым материнским, но она бывала не так часто. И Брэнди была полностью готова помочь, если возникнет необходимость, но она тоже не была бы первой, кто вызвался добровольцем.
Саша же, напротив, не могла бы любить BJ больше, если бы он был её собственным. Хотя она, очевидно, подчинялась Ким во всем, что касалось маленького мальчика, она как можно чаще вызывалась выполнять обязанности сиделки, кормила малыша из бутылочки даже раньше, чем я, и, по-видимому, не испытывала никакого отвращения к смене даже самых грязных из его грязных подгузников.
Так что, конечно, я начал дразнить ее по поводу того, чтобы подарить ей собственного ребенка. И Саша тут же погрозил мне пальцем, предупреждая: «Ты даже не думай об этом, засранец».
Тем не менее, Саша обожала BJ, и все ее отношение к нему резко контрастировало с моими первыми воспоминаниями о разговоре с ней о воспитании ребенка. Еще в колледже, когда Пейдж впервые понадобилась няня, мнение Саши было таким: «Я понимаю, что она такая милая, но момент блаженства после часов желания выдрать себе волосы? Нет, спасибо». Она понимала, что иметь детей — значит ставить чужие потребности на первое место, а не свои собственные, и она не была готова к этому.
Но, несмотря на кажущиеся парадоксальными мнения, у Саши было объяснение: очевидно, что BJ не был её, и это имело все значение в мире. Ей нравилось играть с ним. Она любила заботиться о нем. Но в конце концов, BJ не был её обязанностью. Ей не нужно было кормить, одевать или заботиться о нем. Она получила все хорошее и была готова смириться с некоторой работой, но, если когда-нибудь дело дошло бы до выбора между ней и BJ, у неё всё ещё была возможность выбрать себя.
У Саши всегда были свои приоритеты: карьера превыше всего. Романтика вторая. Семья? В конце концов… может быть… когда-нибудь… А пока она компенсирует желание побыть с детьми посредством BJ.
В безопасности, зная, что мой мальчик находится в надежных руках, я улыбнулся и снова обратил внимание на Ким. Высосав ее грудь досуха, я вернулся, чтобы обнять и поцеловать мать моего единственного ребенка. Она радостно напевала, поцеловала меня в ответ и в целом казалась довольной тем, что никогда меня не отпускала.
Но со временем я начал думать, что пора вставать с постели. Это было начало нашего отпуска, и мне предстояло долгое путешествие. Кроме того, мне все еще было любопытно, куда делся мой партнер по постели. Оглянувшись, я спросил: «Адриенна?»
Убрав ноги с моей спины, Ким поджала под себя локти и немного приподнялась. «Она проснулась рано. Сама по себе».
«Действительно?» Я ухмыльнулся. «Два дня подряд? Это должен быть какой-то рекорд».
Ким пожала плечами. «Сказала, что у нее много вещей, которые нужно упаковать».
«Мы уезжаем через пару часов. Разве она не должна была собрать все свои вещи ДО последней минуты?
«У меня есть кое-что» пожаловалась Адриенна, высунувшись из арки в соседнюю ванную комнату. «Вещи, которые нельзя было уложить накануне вечером». Одетая в одну из моих рубашек на пуговицах и, по-видимому, ни во что больше, она держала в одной руке небольшую сумку, а в другой — приземистую банку с тональным кремом.
«Ты была там все время?» спросил я с улыбкой.
