На мгновение лишившись зрения, остальные мои чувства ожили с гораздо большей ясностью. Мое чувство слуха заметило слева от меня ритмичный звуковой сигнал, электронный по своей природе, и, возможно, с ритмом быстрее, чем один звуковой сигнал в секунду. Мое обоняние ощущало прохладную сухую затхлость старой комнаты, чрезмерно обработанной постоянным кондиционированием воздуха, где никогда не ощущалась свежесть окружающего мира. И мое осязание сообщило мне, что я находился в наклонном положении с полной поддержкой, обеспечивая такую амортизацию, которую невозможно найти в доме или офисе.
Ко мне вернулась память, и когда события, приведшие к моему нынешнему состоянию, пронеслись в моем мозгу, я понял, что, должно быть, нахожусь на больничной койке, поправляясь от ран. Попытка переместить мою левую руку привела к легкому натяжению кожи, несомненно, из-за веденного в вену катетера. Что-то вокруг моей головы, напоминавшее мне о бейсболке, вероятно, было какой-то повязкой, обмотанной вокруг моего черепа. У меня в носу были трубки, которые питали меня кислородом, и, вероятно, служили источником того несвежего запаха. И общие боли во всем моем теле говорили мне, что прошло не так много времени с тех пор, как я получил свои многочисленные травмы.
Сделав глубокий вдох, несмотря на боль в груди из-за ребер, которые, вероятно, были ушиблены, я вдохнул и почувствовал щекотливое, почти электрическое ощущение, пробегающее вверх и вниз по моим конечностям. До этого момента мое осязание было достаточно активным, чтобы информировать меня о моем положении, но теперь я мог чувствовать, как шевелятся пальцы на ногах и растягиваются пальцы рук. И теперь я также мог почувствовать руку, держащую мою.
Наконец мои веки поднялись. Солнечный свет, проникающий через окно, был не таким ярким, но все же был достаточно интенсивным, чтобы заставить меня на несколько мгновений прищуриться, пока мои зрачки сузились, а зрение приспособилось. Обернувшись в сторону державшей меня руки, я заметил нечеткие очертания чьей-то головы передо мной. По прошествии секунд я узнал светлые волосы, бледную кожу и небесно-голубые глаза. И вдруг изображение сфокусировалось и раскрыло ее личность.
Я сморгнул, избавившись от корки, прилипшей к моим векам, и открыл рот, чтобы удивленно вытаращившись, спросить. «А… Аврора?» Я прохрипел, в горле пересохло.
«Хэй …» — сладко ответила она, нервная улыбка на мгновение коснулась ее губ, прежде чем ее спокойная безмятежность вернулась вновь. «Как ты себя чувствуешь?»
Я моргнул еще два раза, мой мозг все еще не совсем понимал, как Мой Рассвет оказалась рядом со мной. «Эээ…» я беспомощно хмыкнул, когда мои плохие мыслительные процессы вошли в рекурсивный цикл глупости. Я почти мог видеть, как значок таймера в моей голове переворачивается, переворачивается и переворачивается снова, в то время как мои вычислительные мощности абсолютно ничего не выдавали.
Ладно, пора перезагрузиться.
Со стоном я упёрся ладонями в матрас с обеих сторон и приподнялся. Аврора подалась вперед, положив руку мне на грудь, успокаивая нежным голосом: «Эй, не так быстро. Не торопись».
Но было слишком поздно. Слишком быстро наклонив голову вперед, я почувствовал, как чернильно-черные облака сразу же заплавали перед моим взором. У меня закружилась голова, и комната закружилась вокруг меня. Последним ощущением, которое я испытал, было прикосновение руки Авроры к моей щеке, а затем тьма взяла верх, и мое сознание снова исчезло.
Я моргнул, открыл глаза и тут же повернул голову к тому месту, где я ее видел в последний раз. Мне не потребовалось много времени, чтобы заставить мои глаза сфокусироваться, и, конечно же, Аврора все еще сидела на своем месте, глядя на меня с таким выражением облегчения, что я очнулся и насторожился. Ее глаза были сияющими небесно-голубыми, пронзительными в своей яркости и успокаивающими своей мягкостью. Солнечный свет освещал ее, так что ее светлые волосы сияли вокруг головы, как ореол. И когда я действительно впервые посмотрел на нее с тех пор, как чуть не умер, всё, о чем я мог думать, это то, насколько мучительно красива она на самом деле.
«На этот раз собираешься сделать это медленно?» — спросила Аврора с веселой ухмылкой, сжимая мою правую руку своей.
Медленно моргая, я глубоко вздохнул и снова почувствовал боль в ребрах. Я едва заметно кивнул ей, всего один раз, и вместо того, чтобы попытаться сесть, я протянул руку и нашел панель управления моей больничной койкой. Посмотрев на клавиатуру, я определил ту, которая наклоняет мою спинку, и нажал на нее. Механическое жужжание маломощного мотора наполнило тишину в комнате, когда кровать подняла мое тело в почти сидячее положение. Когда я добрался до нужного угла, я отпустил кнопку и поморщился, делая еще один глубокий вдох в мои больные ребра.
«Удивлен видеть тебя здесь», — осторожно заявил я, морщась от пересохшего горла.
Брови Авроры нахмурились, и, не сказав больше ни слова, она указала на зеленый кувшин на столе рядом с ней. «Хочешь воды?»
Я с благодарностью кивнул, наблюдая, как она отпустила мою руку и налила половину чашки. Присев, она уперлась левой рукой в матрас и наклонилась ко мне, чтобы поднести чашку к моим губам. Я открыл рот, чтобы позволить ей налить немного воды внутрь, прежде чем остальное мое тело догнало меня, и я поднял правую руку, чтобы взять у нее чашку и напоить себя самостоятельно.
«Не слишком быстро и не слишком сильно. Твое тело пока не может справиться со многим, и они сказали мне не давать тебе больше, иначе тебя вырвет».
Аврора подождала, пока я допил воду, и забрала чашку. Она поставила её на стол, прежде чем протянуть руку, чтобы зачесать за ухо несколько прядей своих прекрасных светлых волос. «Лучше?» спросила она.
Я сглотнул, все еще не совсем комфортно себя ощущая, но утвердительно кивнул. Удовлетворив мою сиюминутную потребность, я вернулся к своему первоначальному вопросу. «Что ты здесь делаешь? И есть ли еще кто-нибудь с тобой?»
«Я здесь, потому что в тебя стреляли», — сухо ответила она, прежде чем покраснеть и смущенно посмотреть в пол. Обернувшись ко мне, она добавила: «Я, э… Ну, это не первый раз, когда тебя подстрелили, и я отчетливо помню, что НЕ была с тобой в предыдущий. Не смотря на всё, происходящее в нашей жизни, я не могла позволить истории повториться».
Я моргнул, но ничего не ответил.
Аврора снова нервно посмотрела в пол, прежде чем поиграть пальцами и сделать глубокий вдох. «Что касается всех остальных, большинство из них дома — я имею в виду мой дом. Твои родители. Мои родители. Брук, DJ и близнецы. Даже Саша время от времени останавливалась у нас. Я уже звонила, чтобы проинформировать их. Знаю, ты проснулся ненадолго, и они все сейчас едут сюда. Все, кроме Адриенны; она тоже здесь, в больнице, и она будет злиться, что ее не было здесь, когда ты проснулся. Она пошла за обедом для нас, но я позвонила ей, и она сейчас спешит из кафетерия».
«Только вы двое?» Я нахмурился. «Не хочу, чтобы прозвучать эгоистично, но я мог подумать, что все будут болтаться в приемной, пока я очнусь после операции или чего-то еще».
Аврора пожала плечами. «Так и было, по крайней мере, первые два дня. Но больница не хотела, чтобы вся наша расширенная семья заполняла комнату ожидания несколько дней, поэтому они отправили большинство из нас домой. Мы дежурили по сменам, и, думаю, мне просто повезло, что ты проснулся ради меня». Ее улыбка была теплой, но горько-сладкой.
Я удивленно моргнул. «Несколько дней? Подожди, ЧТО?» Я снова попытался сесть ровнее, но Аврора немедленно схватила меня за плечо и удержала.
«Эй, эй», — успокоила она. «Успокойся. Врач сказал, что тебе потребуется некоторое время, чтобы восстановить равновесие и координацию. Это частый побочный эффект нахождения в коме».
«Я был в коме ??!»
«Эй, расслабься…» Аврора потерла мою руку. «Она была. Тебе прострелили голову, и в череп попали осколки пули. Хорошо, что у тебя, очевидно, толстый череп, но они могли создать зоны измененного давления или что-то подобное, и кома должна была помочь избежать каких-либо необратимых повреждений головного мозга. Это было не слишком долго, чуть больше недели».
