Картер застонал, и у меня сложилось отчетливое впечатление, что ему делали минет. Тем не менее ему удалось пробормотать: «Ты можешь хотя бы сказать мне, что происходит?»

Я глубоко вздохнула и посмотрела на маму. Я пробормотала: «Мне просто сказать ему?»

Она жестом предложила мне продолжать. Зачем ждать, я полагаю. Мама уже решила, что она переезжает.

Итак, сделав еще один глубокий вдох, я, наконец, снова повернулась к телефону и сказал: «Хорошо, в двух словах: мы не успеваем оплачивать медицинские счета мамы, она продает дом и хочет переехать к тебе».

* * *

— ИЮЛЬ 2003 —

Ипотека не была полностью закрыта, но даже в этом случае мы были готовы к переезду. Мои вещи уже были урезаны до минимума при переезде домой из Коннектикута, но у мамы была целая жизнь… всякой всячины… в этом старом доме, которую нужно было собрать.

И она это сделала. Она продавала практически всё: мебель, украшения для стен, прекрасный фарфор и бытовую технику. Она даже продала свои личные вещи: от всех безделушек, мелочей и сувениров, накопленных за всю жизнь она избавилась. Если она не могла это продать, она это выбросила. По крайней мере, так оно и было, если это имело какое-то отношение к ее бывшему мужу. Все, что что-то значило для меня или для Картера, она оставила. Фотографии, видео, наши старые игрушки, которые у нее каким-то образом остались: она сохранила их. Она сказала мне, что хранит их для нас. Этого было достаточно, чтобы заполнить одну комнату в доме Картера.

В конце концов, нам нужен был только один грузовик, за который, конечно же, заплатил Картер. Я везла маму на своем маленьком Lexus IS300; она продала и свою машину. И грузчики поехали за нами по извилистым дорогам.

Я припарковалась на обочине возле дома Картера и открыла багажник. Мамина инвалидная коляска едва влезла, и мне потребовалось немного усилий, чтобы ее вытащить. К тому времени, как я подкатила её к пассажирской двери мамы, Картер уже бежал по дорожке, готовый помочь.

«Вот, я поймал ее», — сказал он вместо приветствия, подхватив маму под мышку и опуская ее в инвалидную коляску. Как только она села, он быстро занял позицию за двумя ручками и наклонился, чтобы поцеловать маму в щеку. «Рад видеть тебя здесь».

Несмотря на его улыбку, я прочитала напряжение на лице Картера. Он вырос всю свою жизнь, видя в маме великого ангела-воина, который утешал его после того, как на него нападали хулиганы в школе, и это убивало его изнутри, когда он видел хрупкую, лысую, тощую оболочку женщины, которой она была раньше. Я знала, потому что это убивало и меня.

«Привет, сын мой», — мама потянулась, чтобы погладить его по щеке, и устало вздохнула, как будто физическое напряжение, которое она испытывала при переходе из машины в инвалидную коляску, заставило её запыхаться.

Он положил руку ей на плечо и посмотрел на меня с тревогой в глазах. Он приходил в наш дом всего неделю назад, но все еще казался шокированным, увидев ее сейчас в таком состоянии.

«Она просто немного нервничала из-за продажи дома и всего остального», — объяснила я в ответ на его невысказанное беспокойство. «Продавать все свое старое имущество и все такое. Но с ней все будет в порядке, правда, мама?»

Мама улыбнулась и похлопала по руке, которую Картер оставил у неё на плече.

В этот момент он скривился и покачал головой. «Мне надо было установить лифт».

Я приподняла бровь. «Ты можешь?»

Он пожал плечами. «Я не знаю. С достаточными деньгами все возможно».

«Не надо, Картер», — сказала мама. «Я могу нормально подниматься и спускаться по лестнице. В любом случае мне нужно немного тренироваться. Инвалидная коляска предназначена только для облегчения работы, когда это удобно, но я не инвалид».

«Конечно нет», — тепло ответил он, наклоняясь, чтобы еще раз поцеловать ее в щеку. Взявшись за обе ручки, Картер повернул инвалидную коляску и начал катить ее по дорожке к дому. Я последовала за ним.

Прямо в фойе была статная рыжая. Картер остановил стул и представил: «Мама, это мой личный помощник».

Одетая в пиджак и юбку-карандаш, она вышла вперед и протянула руку. «Миранда Коллинсворт», — представилась она со своим завораживающим английским акцентом, как в кино. «Рада встрече».

«Амариллис Синглтон», — с улыбкой ответила мама, прежде чем взглянуть на Картера. «Личный помощник? Ты никогда не упоминал о личном помощнике».

«Ты никогда не спрашивала», — ответил он с самодовольной ухмылкой. Повернувшись к Миранде, Картер кивнул и приказал: «Иди, разберись с грузчиками».

Она кивнула и вышла на улицу, где здоровенные парни уже разгружали грузовик.

Я осмотрелась вокруг, прежде чем пробормотать: «Выглядит по-другому, если не считать всех девушек».

«Девушек?» — спросила мама, снова глядя на нас.

«Я устраиваю здесь много вечеринок», — объяснил Картер, прежде чем пристально взглянуть на меня. «И я собираюсь продолжать устраивать здесь вечеринки».

Я вздохнула и отвернулась. Мне все еще не нравилась идея о том, что Чад будет торговать наркотиками из-под той же крышей, где живёт моя мать. Я сказала это Картеру на прошлой неделе, и, хотя у нас действительно не было выбора с финансовой точки зрения, мне все равно было неудобно переезжать. Скрестив руки на груди, я приподняла подбородок и задумалась, высказав вслух: «Так где же тогда твои подруги?»

«Его подруги? Множественное число?» — спросила мама с блеском в глазах.

«Думаю, Картер их тоже не упоминал», — сказала я с хитрой ухмылкой.

«Видимо, ты тоже», — парировал Картер.

«Картер встречается с полдюжиной девушек одновременно», — объяснила я, указывая на него, пренебрежительно махнув рукой. «Он пытается быть следующим Хью Хефнером. Это как северный особняк Playboy».

Картер вздохнул и сказал: «Не полдюжины. Есть только две подруги: Ребекка и Келли, и Кэмерон чертовски хорошо это знает. Они подойдут, и я их представлю».

«И Миранда, конечно. Ты спишь с ней тоже, не так ли?» — сказала я обвиняющим голосом.

Картер пожал плечами и посмотрел на маму. «Как ты можешь меня винить? Миранда великолепна».

Мама подумала об этом и улыбнулась. «Да, она такая. Но она рыжая. Думала, тебе нравятся брюнетки». Улыбка мамы стала шире.

Картер ухмыльнулся и уставился на меня. «Конечно. Конечно. Кстати, кстати…» Он обернулся на звук шагов на лестнице, и Ребекка и Келли вошли на верхний этаж, обе высокие и стройные, прекрасные образцы красавиц-брюнеток с зелеными глазами.

Мама снова посмотрела на Картера и тихо пробормотала, достаточно тихо, чтобы девочки не могли ее услышать. «Они очень похожи на Кэмерон, не так ли?»

Картер ухмыльнулся ей и ответил: «А ещё они очень похожи на тебя».

Мама засмеялась, прежде чем потереть лысину. «Уже нет».

Он наклонился и клюнул ее в макушку. «Ты по-прежнему красива для меня».

* * *

Небесные запахи доносились из кухни, когда я проходила через Большую комнату на втором этаже. Запахов было достаточно, чтобы заставить меня остановиться и отступить на несколько шагов, чтобы заглянуть на кухню, и то, что я там увидела, заставило мои глаза вылезти из орбит.

Келли была пекарем. Мы жили в этом доме две недели, и я поняла это за первые пару дней после переезда. Она любила готовить, но еще больше любила печь десерты. Я никогда не узнаю, как ей удавалось поддерживать свою идеальную фигуру, делая кексы, слоеные кремы и все прочие сладкие, насыщенные жирами вкусняшки, но она это делала. Так что найти ее на кухне не было сюрпризом.

Келли также была увлеченной девушкой, не стеснявшейся выступать перед другими, а Картер был похотливым ублюдком со склонностью задрать Келли юбку сзади и просто вонзиться в нее всякий раз, когда ему приходило в голову такое желание. Так что найти их на кухне неудивительно.

Даже когда Келли склонилась над кухонным островом, а мой младший брат долбил ее сзади.