Девочек связала учеба, чувство изоляции и… ну… я. Кроме того, хотя ни одна из них этого не сказала, у меня сложилось отчетливое впечатление, что они чесали друг другу зуд раз или два (или больше) за последний месяц.

Но затем Саша спросила кое о чём, что сильно отклонило тему разговора от того, как они двое стали такими близкими друзьями. «Пейдж, почему ты сказала ему, что я тоскую по нему?»

«Ну, потому что ты ТОСКУЕШЬ».

«Да, но почему ты СКАЗАЛА ему?»

Пейдж глубоко вздохнула, на мгновение оглядываясь между мной и Сашей, прежде чем объяснить: «Потому что все станет намного чище, если вы двое выскажете свои чувства друг к другу открыто. Меньше беспокойства. Меньше шансов, что чьи-то чувства заденут в будущем. Один или оба из вас все еще могут пострадать, но так будет лучше. Для МЕНЯ, безусловно, было бы лучше, если бы кто-нибудь из третьих лиц с самого начала привинтил мне голову на место».

Я нахмурился. «Тебе все еще больно из-за того, что произошло между нами на первом курсе?»

«Нет, нет», — быстро ответила Пейдж, качая головой. «Я не виню тебя. Во всяком случае, ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО пытался предупредить меня сразу, что ты предан своей девушке и что ты не разделял тех же чувств, которые я испытывала к тебе. Но это то, что я имею в виду под третьей стороной. У меня были шоры, когда дело касалось тебя, и каждый раз, когда ты пытался меня предупредить, я просто убеждала себя, что могу изменить твоё мнение и заставить тебя по-настоящему полюбить меня, как равную в романтике, а не как… ну… как младшую сестру».

Несмотря на ее отрицание причинения боли, я все еще слышал печальный тон в ее голосе и потянулся, чтобы потереть руку Пейдж, бормоча: «Я прошу прощения».

«Все в порядке. Я пошла дальше. Ты мой друг… особенный друг… и я довольна тем, как все обернулось. И ты определенно был рядом со мной на каждом этапе пути с тех пор. Ты мне ничего не должен, а я все еще очень тебе должна».

«Ты мне ничего не должна».

Пейдж пожала плечами. «Дело в том, что, как бы ни была сильна наша дружба сейчас и как бы ни было это хорошо для меня, я не хочу, чтобы Саша попала в те же ошибки, что и я. Она тоже не знает, вот почему она провела последний месяц, приседая мне на уши, мучаясь из-за своих чувств к тебе. И вот мы здесь».

Мои брови приподнялись. «Да, и вот мы здесь».

«Так что я сделаю это просто», — объяснила Пейдж с кривой усмешкой. Она ткнула в Сашу большим пальцем и сказала: «Эта девушка по уши влюблена в тебя и хочет залезть в твои штаны буквально каждую секунду, когда видит тебя, и заниматься сладкой страстной обезьяньей любовью до тех пор, пока твоя сперма не потечет из нее, чтобы она могла выйти за тебя замуж, завести много детей и получить еще больше потного секса с тобой и жить долго и счастливо. Понятно?»

Подняв брови еще выше, я взглянул на Сашу. Бедная девочка была призрачно-бледной и выглядела так, будто ей хотелось бы исчезнуть под подушками дивана.

«Это правда?» — мягко спросил я.

То, как ее щеки покраснели, и то, как смущенная улыбка тронула ее губы, когда она смотрела себе на колени, на самом деле было достаточным ответом. Тем не менее, она пробормотала: «Ну, не детей…»

«Я думал, ты сказала, что мы друзья. Просто друзья».

«Мы друзья», — немедленно ответила она, а затем глубоко вздохнула, прежде чем взглянуть на меня. «Я бы никогда не принудила тебя ни к чему другому, особенно после того, что только что случилось с DJ».

«Но ты любишь меня».

«Я не знаю».

Я указал на Пейдж. «Кажется, она думает, что это так».

«Я не понимаю, что чувствую к тебе».

«Но у тебя есть чувства ко мне».

«У ТЕБЯ есть чувства ко мне?»

Я глубоко вздохнул и снова посмотрел на Пейдж.

Рыжая провела рукой между мной и Сашей. «Это между вами двумя. Я здесь только для того, чтобы убедиться, что вы оба выложите все на стол».

Я колебался, еще не зная, что делать дальше. И Саша выглядела еще более нерешительной, снова уставившись на свои колени, как будто она хотела бы стереть то, что Пейдж уже сказала, из моей памяти. Но то, что было сказано, было сказано, и, хотя дело с влюбленной Сашей было не тем, о чём я думал, когда просыпался сегодня утром, это была реальность, с которой я столкнулся сейчас. Я собрался и вспомнил последний вопрос Саши.

«Я испытываю к тебе чувства», — наконец ответил я. «Но я не люблю тебя. Ты мне нравишься, и ты меня привлекаешь, и, если бы мое прошлое и настоящее были вакуумом без каких-либо внешних осложнений, я бы подумал о том, чтобы преследовать тебя ради романтических отношений. Но это не та ситуация, в которой мы оказались».

Саша поджала губы и покачала головой. «Да, это не так».

«Что изменилось? Я думал, ты сказала мне только во вторник, что не пытаешься поймать меня на отскоке».

«Я бы не стала. Я не пытаюсь».

«Тогда что это?»

«Это Пейдж раскрыла свой чертов рот!» Саша снова ударила рыжую по плечу.

«Я просто думаю, что тебе нужно поговорить с ним и разобраться с этими чувствами», — терпеливо ответила Пейдж, хотя и потянулась, чтобы потереть руку. «Ты уже месяц мучаешься из-за своих чувств, и ты сведешь себя с ума, если не сделаешь что-то с этим».

«Что сделаю? Мы говорили об этом. Я не могу пытаться стать его следующей девушкой. Не так скоро после DJ».

«Я и не говорила, что ты должна. Я просто сказала, что тебе нужно сказать ему правду о своих чувствах».

«С какой целью?»

«Просто чтобы озвучить. Ты говоришь ему, что любишь его. Он говорит, что не может быть с тобой в таком состоянии. И вы оба идёте дальше».

«Идём дальше? Когда он знает, что я в него влюблена?»

Пейдж пожала плечами. «Он большой мальчик. Он к этому привык».

«Привык к этому?» — вмешался я.

Пейдж начала загибать кончики пальцев. «Я, Аврора, DJ, Ким, половина Три-Дельт, судя по тому, что я слышала…»

Я уже отмахивался от нее. «Хорошо, хорошо. Так что я могу знать, что девушка влюблена в меня, и при этом у нас ничего не будет… неловко».

«Точно».

«Но это все равно не объясняет, ПОЧЕМУ ты меня любишь», — сказал я, снова поворачиваясь к Саше. «Ты та, кто сказала, что будешь просто моим другом. Конечно, ты предложила стать «особенным» другом, и на прошлой неделе ты определенно дала понять, что хочешь продолжить заниматься сексом. Но все же ты заверила меня, что ты можешь быть достаточно зрелой, чтобы не переходить никакие эмоциональные границы».

«Я заверила. Я могу».

Я приподнял бровь. «Влюбиться в меня — значит пересечь довольно большую эмоциональную границу».

«Я бы никогда ничего не СДЕЛАЛА с этим». Саша слабо улыбнулась. «Я просто хотела… всего, что ты мог бы дать мне. Я не собиралась просить больше ни о чем. Слишком быстро после твоего разрыва просить тебя о чем-то вроде обязательств; я бы этого не сделала. Я просто подумала, что я могла бы утешить тебя, быть плечом, на котором ты мог бы плакать, и… может быть… дать тебе немного физического комфорта».

«Вылечить его?» — предположила Пейдж. «Пусть он зависит от тебя в моральной и физической поддержке? Быть рядом с ним, когда он снова будет готов открыть свое сердце и, может быть, стать той девушкой, для которой он решит это сделать?»

Саша снова покраснела, и она ерзала руками, когда пожаловалась: «Я рассказывала тебе это наедине».

«Я делаю это для твоего же блага», — мрачно ответила Пейдж, потирая Сашу по колену.

Саша вздохнула. «Это ничего бы не изменило. Я просто подумала, что могу быть твоим другом. А часть…«влюблена в тебя»… будет только для меня».

«И меня»», — прокомментировала Пейдж. «В том-то и дело. Если тебе действительно будет хорошо, если ты влюбишься в него и не получишь эти чувства в ответ, то почему это было всем, о чем ты могла говорить в течение последнего месяца?»

«Подожди, последний месяц?» Я нахмурился. «Как долго ты так себя чувствовала?»

Она пожала плечами. «Кажется, что всегда».

«Я же СКАЗАЛА, что она болтала об этом последний месяц», — пожаловалась Пейдж. «Разве ты меня не слушал?»