Но теперь она спала. Хотя ее положительный результат определенно не был той новостью, на которую она надеялась, по крайней мере, он больше не был неизвестен. Разрешение всех ее беспокойств в сочетании с нашим взаимно согласованным решением оставить ребенка, должно быть, было похоже на то, как гора Эверест соскользнула с ее спины. Конечно, у нас впереди нелегкий путь, но, по крайней мере, сейчас она могла найти момент покоя в блаженной бессознательности.

Я не буду спать в ближайшее время. Я даже не проголодался, несмотря на запах готовки Ким, разносящийся по лестнице. Я оставил DJ в объятиях Брук; Последнее, что я увидел, была улыбка на лице моей младшей сестры, что именно ОНА держала DJ, а не я. Правда, Брук и DJ могут и не быть настоящими любовницами-лесбиянками, но их определенно связывала связь, выходящая за рамки дружбы и, возможно, даже семьи. Хотя я на самом деле не ожидал, что они сбегут и поженятся друг с другом, как бы я ни шутил по этому поводу, я определенно мог понять, насколько сильно они связаны друг с другом.

В конце концов, у меня была такая же связь с Авророй.

Я этого не совсем понимал. Я никогда полностью этого не понимал. Часть меня хотела верить, что связь, которую я разделял со своей бывшей второй половинкой, действительно была…мистической. Сверхъестественной. Потусторонней. Рациональная часть моего мозга решила, что это просто результат многих лет, проведенных в компании друг друга, подсознательного изучения настроения и поведения друг друга, как ребенок улавливает язык от своих родителей. Но рациональная часть моего мозга не могла объяснить, как мы всегда, казалось, звонили друг другу в одно и то же время, или как я мог читать ее настроение, когда нас даже не было в одной комнате. Рациональная часть моего мозга не могла объяснить, почему я не мог совершить те же необъяснимые подвиги со своими сестрами, хотя я проводил с НИМИ больше времени, чем с Авророй.

Я не мог объяснить или понять это, но я знал, что у Брук и DJ это было, точно так же, как я знал, что сила тяжести удерживает мои ноги на земле. Просто все было именно так. Независимо от того, насколько близки я и DJ, я никогда не смогу сравниться с ними. Они принадлежали друг другу с детства, и даже если бы они попытались, я сомневался, что они когда-нибудь смогут полностью разорвать эту связь.

Как я никогда не смогу полностью разорвать свою с Авророй.

Я пробовал. Я хотел уйти от нее. И в ту ночь Благодарения в спальне Дайны я, наконец, разочаровался в ней. Я бы ее отпустил.

Или я смог?

Если да, то почему я думаю о ней сейчас?

Если я сдался, почему она была первым человеком, которому я хотел сказать, что DJ беременна? Не мои родители. Не другие мои сестры. Даже не Адриенна… Я хотел сказать Авроре.

И не позлорадствовать. Не сунуть это ей в лицо. Я просто хотел, чтобы она знала. Она заслуживала знать. Потому что было сейчас?

Сейчас мы действительно ЗАКОНЧИЛИ.

Пути назад не было. Не от чего-то такого. Моя мать сказала мне кое-что еще, когда я впервые привёл Адриенну в лагерь и она обнаружила, что я пытаюсь выбрать между ней и Авророй. «Будь осторожен, чтобы и ни одна из девушек не забеременела», — сказала она мне. «Или ты можешь обнаружить, что твое будущее само выбирает тебя».

Ну, ни одна из тех девушек не забеременела. И вот теперь я выбираю DJ. Судьба решила, и она выбрала младшую сестру Авроры, а не ее.

Кто, черт возьми, предвидеть ЭТО в то время?

Но неожиданно или нет, мы с DJ теперь ожидали. Это не было гипотетическим. Это не было размышлениями, что должен буду делать. Это было реальностью, и это было то, что я ДОЛЖЕН сделать.

«Привет?»

Голос Авроры вырвал меня из моих мыслей, и я действительно ОПРОНИКУЛ ногами кофейный столик. Я автоматически выругался и наклонился, чтобы поднять его, и пока я это делал, Аврора снова в замешательстве спросила: «Э, привет? Кто это?»

«Это я», — поспешно ответил я, все еще поднимая столик. «Извини, я опрокинул кофейный столик. Это Бен. Извини, я должен был сказать это сначала».

«Я понимаю», — ответила она, узнав мой взволнованный голос. «Приятно слышать тебя. Прошло много времени с тех пор, как я звонила в последний раз. Мне очень жаль. Я просто так отвлеклась здесь».

«Нет, нет. Никаких извинений. Тебе нужно делать свои дела. Я понимаю». Я глубоко вздохнул и, поморщившись, добавил: «Во всяком случае, это я должен перед тобой извиниться».

«Извинись передо мной? Почему?»

Это был момент истины. Я зажмурилась, желая забрать эти последние слова. «Извиниться»? Почему я должен извиняться? Извинение означало бы, что я чувствовал себя виноватым из-за того, что сделал, что это было неправильно. И хотя оплодотворить DJ было не самым лучшим решением, это не обязательно означало, что я должен извиниться перед Авророй, не так ли? В конце концов, я не собирался извиняться перед Дайной или родителями DJ. Сделать это было бы все равно, что сказать, что мы совершили ошибку и собираемся сделать аборт, чтобы исправить эту ошибку, а мы решили НЕ делать аборт. Нет, я бы не стал извиняться перед Эвансами за то, что их маленькая девочка забеременела. Да, это был несчастный случай. Но я бы никогда не назвал нашего ребенка «ошибкой».

И тем не менее, я чувствовал правильным извиниться перед Авророй, потому что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО жалел ее. Я просил прощения, потому что в этом разговоре мне нужно было сказать ей: «Мне очень жаль, но мы НИКОГДА не будем снова вместе».

Но я этого не сказал. Не такими словами. Вместо этого я глубоко вздохнул, собрался с мыслями и ровно заявил: «DJ беременна».

* * *

Разговор оказался короче, чем я мог подумать, вероятно, потому, что Аврора была просто в шоке. Она была тихой, очень тихой, и временами я ловил себя на том, что прислушиваюсь к ее дыханию, просто чтобы убедиться, что линия не оборвалась. Это было несложно; она тяжело дышала. И я поймал себя на том, что пытаюсь заполнить неловкие пробелы в тишине, продолжая болтать.

Я сказал ей, что мы, конечно, этого не планировали. Никто из нас не знал, как это произошло. DJ заверила меня, что регулярно принимает таблетки, но я думаю, поэтому они и говорят, что нет 100 % противозачаточных средств.

Когда Аврора обрела голос, она спросила, уверены ли мы. Я сказал ей, что две красные линии на тесте безошибочны, и что у DJ определенно задержка на пять дней. Мы планировали съездить завтра к гинекологу ее семьи, доктору Симс.

Аврора не ответила. Просто тишина. Просто дыхание.

Я продолжил, объяснив, что мы решили оставить ребенка. Это было обоюдное решение, начавшееся с того, что DJ решительно заявила, что она не хочет аборта, и я согласился с ней.

«Кроме того, твоя мама, вероятно, убила бы нас, если бы когда-нибудь узнала, что мы сделали аборт ребенку наших двух семей».

Как шутка, это было довольно плохо. Я скривился, когда слова сорвались с моего рта. Но Аврора не ответила, она не засмеялась, не застонала или нервно не захихикала. Просто тишина. Просто дыхание.

Я объяснил, что с нами были Брук и Ким. Было много причин сделать аборт, и не последней из них было то, что DJ было всего девятнадцать, и она училась на втором курсе колледжа. DJ указала, что у Пейдж это получалось, и что она мать-одиночка. И это, конечно, подняло вопрос о том, придется ли DJ растить ребенка как матери-одиночке.

Я сделал паузу, чтобы собраться с силами, и на этот раз, прислушиваясь к дыханию Авроры, я не услышал его. Возможно, она успокоилась и перестала дышать так тяжело. Возможно, она так испугалась в этот момент, что она задержала дыхание.

«Мы не говорили о браке или о чем-то подобном. Эту часть… даже с ребенком… нам нужно ещё рассмотреть. Но пока я сказал DJ, что не позволю ей растить нашего ребенка одной. Я буду рядом с ней. Я буду рядом с ребенком. Я не могу НЕ быть там, понимаешь?»

Аврора тихо ответила: «Я понимаю».