Думаю, мы, должно быть, пробыли так минут пятнадцать. Когда я перестала дрожать, он перестал гладить меня по спине. Но в остальном мы оставались в этом положении, мой лоб упирался в его плечо, а его руки обнимали меня, стараясь не задеть ничего, чего он не должен был касаться. И когда я почувствовала тепло его объятий и силу в его руках, я начала находить немного покоя.
Господи, это хорошо. Когда в последний раз меня обнимали?
В конце концов, я подняла голову. Я почувствовала влагу в глазах, но слез не было. Ник уставился на меня с выражением беспокойства, смешанного с поддержкой. И я действительно улыбнулась, чувствуя, что мое доверие к нему было подтверждено. Он действительно был настоящим другом, лучшим другом, который у меня был.
«Спасибо», — сказала я наконец. «Я не понимаю, что на меня нашло».
Он вздохнул и этот печальный вздох отразился в его взгляде. «И я не понимаю».
Я нахмурила брови, потому что не сразу поняла его комментарий.
Ник глубоко вздохнул, а затем склонил голову. «Мари, я поклялся себе, что никогда не буду заставлять тебя говорить мне что-то большее, чем тебе будет комфортно сказать. Но я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО здесь, если ты хочешь поделиться тем, что происходит внутри этой красивой маленькой головы. Я рад, что ты чувствовала себя достаточно безопасно со мной для… ну… этого». Он сжал меня руками, все еще обнимая. «Но я не могу тебе помочь, если ты меня не пустишь».
Я дважды моргнула, не зная, что мне сказать ему. Но что я могла ему сказать? Что я солгала о том, кем я была на самом деле? Что я даже солгала о своем настоящем имени? То, что человек, которого он считал своим лучшим другом в этом лагере — таком для него чужом месте — не был настоящим?
Я не могла этого сделать.
Почему нет?
О, снова ты.
Я серьезно, почему бы не СКАЗАТЬ ему?
Это убьет его.
Нет, не убьёт. На самом деле, это, вероятно, многое ему объяснит.
Он почувствует себя преданным, почувствует, что человек, которого он знал и любил, все это время лгал ему.
Человек, которого он знал? Ник ничего о тебе не знает, потому что ты ему не говоришь. Все, что он знает — это тот человек, которым ты была с тех пор, как он здесь, и это никогда не изменится. Он видел, как напуганная, застенчивая девушка закрылась от мира и открывалась только лошадкам, о которых она заботилась. Он знает, что ты умна, красива и сильно, сильно изранена… чем-то. Ему не хватает только начала, источника всей твоей боли. И это НАКОНЕЦ поможет ему понять, с чего всё пошло.
Я не могу этого сделать.
Опять же, почему НЕТ? Взгляни на него. Щенок… Беспомощно в тебя влюбленный. Сострадательный… ничего не желающий, кроме как сделать тебя счастливой. Он хочет ЗНАТЬ. Ему НУЖНА возможность сделать ЧТО-ТО, чтобы помочь тебе. Но ты держишь его на расстоянии вытянутой руки, и он так боится потерять твою дружбу, что сидит сложа руки (буквально) и играет по твоим правилам общения.
Он не влюблен в меня.
Кому ты сейчас пытаешься солгать, девчонка?
Диди его… Ах, чёрт возьми. Хорошо, он влюблен в меня.
Хорошо, прогресс. Мешковатая одежда или нет, детка, ты магнит.
Но я не могу ему сказать.
Сломанная пластинка? Хорошо, еще раз: ПОЧЕМУ НЕТ?
Я провела столько времени, будучи «Мари», что не могу раскрыть этот секрет сейчас.
Маленькие потери. Теперь это прошлое. Ты сама решаешь, что делать дальше в будущем.
Весь лагерь подумает, что я странная.
Весь лагерь УЖЕ думает, что ты странная. И это не относится к делу. Попроси Ника сохранить это в секрете, и он это сделает. Ты это знаешь.
Может быть…
Подумай об этом. Тебе бы ПОНРАВИЛОСЬ иметь кого-то, с кем можно поделиться этой скрытой идентичностью. Или, еще лучше, расскажи всему лагерю.
ЧЕГО?
Что конкретно делает для тебя эта личность «Мари»? Если ты помнишь, я думала, что ты сошла с ума, когда решила это сделать.
Я не сошла.
Я И ЕСТЬ твой разум. И если я была не согласна, а ты все равно это сделала, то ЯВНО ты была не в своем уме.
Ты ЗНАЕШЬ, почему я это сделала. Посмотри на Диди. Посмотри, какое внимание она получила, будучи горячей блондинкой с большими сиськами.
Посмотри на нее сейчас. Вполне довольна своими перепихоном с Ником, легко может отразить нежелательное внимание, так как она к этому привыкла. А поскольку сейчас в лагере всего семь других парней, это действительно её не беспокоит. Ей комфортно в собственной шкуре. ТЕБЕ тоже могло бы быть.
{{И ТЫ могла бы получать эту обычную дозу члена Ника.}}
Эй, ты! Не сейчас! Уходи!
{{Хорошооо.}}
Хорошо, снова только мы с тобой.
Я сумасшедшая. Я действительно сумасшедшая. Я говорю не только сама с собой, но и с ДВУМЯ собой.
Что ж, возможно, ты права в этом вопросе. Но считай это лишь дополнительным побочным эффектом расщепления твоего самоощущения. Это ТВОЙ кризис идентичности.
Я в порядке с тем, какая я есть.
Черт бы тебя побрал. Ты носишь очки с линзами, которые ничего не увеличивают. Ты носишь одежду, которая тебе не подходит, чтобы избежать нежелательного внимания со стороны людей, у которых и так есть чем заняться, кроме как приставать к тебе. И ты тратишь столько усилий, пытаясь либо солгать, либо замаскировать свое прошлое, что не можешь даже скрыть свою ложь. Ты не понимаешь? Даже в своем искуплении ты все еще пытаешься сделать все идеально! Почему бы тебе просто не бросить это и не вернуться к тому, чтобы быть собой?
Потому что я не могу!
Не можешь? Или не будешь?
Я не могу. Не могу вернуться к ней.
Почему нет? Что случилось плохого, если бы ты была ею?
Что случилось? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? ОНА БЫЛА УЖАСНЫМ, УЖАСНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ! ВОТ ЧТО СЛУЧИЛОСЬ!
Она не была «ужасной».
Она шантажировала профессора, чтобы он поставил ей лучшую оценку.
Скорее всего, он извращенец и хищник, а тебе просто повезло. Парень не отступит так быстро, если у него в шкафу нет скелетов.
Она изменила своей второй половинке. А еще до этого она манипулировала его чувством справедливости, подпитывая ее собственное развратное сексуальное любопытство.
В какой-то момент всем становится любопытно; это часть взросления.
Это было не просто любопытство. Она не просто хотела «попробовать что-нибудь один раз». Она на самом деле НАСЛАЖДАЛАСЬ, когда все её отверстия герметично закрывали три разных члена, и она НАСЛАЖДАЛАСЯ возясь с друзьями Дайны и Брэнди, и НАСЛАЖДАЛАСЬ присоединившись к минет-вечеринке Три-Дельт. Она упивалась ощущением власти, доминируя над Викторией и Ким.
А разве Бен нет? То, что ты наслаждаешься диким и безумным сексом, не делает тебя «ужасным» человеком.
Это ненормально.
Кто определяет, что «нормально»?
Мари не жаждет таких вещей.
Конечно жаждет. Мари все еще ты. Мари тоже хочет трахнуть Ника как следует. Мари хочет засунуть весь свой кулак в пизду Диди. Мари фантазирует об этих вещах, мастурбируя в постели каждую ночь, когда Зои идет спать с Аароном. Мари просто подавляет эти побуждения больше, чем ОНА, и угнетение вряд ли закончится хорошо.
Мари справляется со всем этим лучше, чем ОНА.
Ты даже не можешь назвать ее имя? Она это ТЫ. Настоящая ты. Разве не весь твой смысл прийти сюда в том, чтобы найти ТЕБЯ?
Я бы хотела, чтобы ОНА умерла. Она облажалась. Она испортила мне жизнь. Мари лучше.
Бен не хочет Мари. Он хочет ЕЕ.
Потому что наши родители сказали ему это.
Дерьмо собачье. Он все еще любит ЕЕ за НЕЕ. И он все еще ждет её прямо сейчас
.
Нет, к этому времени он пойдет дальше и-…
Он ждет тебя. Разве ты не хочешь его вернуть?
Конечно, я хочу.
Я моргнула, и внезапно осознала, что меня держит в объятиях мужчина. Я была на поляне, меня окружал утренний свет. Я была в лагере Моррис, НАШЕМ лагере Моррис. И мужчина передо мной не был ИМ.
