Вместо этого я сосредоточилась на тех качествах, которые мне нравились в Диди. Она БЫЛА дружелюбной, веселой и приятной в общении. За обеденным столом она поддерживала оживленную беседу, подшучивая над Аароном и зля Зои в ответ. Она полностью осознавала свою физическую привлекательность и имела обезоруживающий способ насмехаться над собственной привлекательностью, не показывая самодовольства. И она делала Ника счастливым; это было важно.
И если мне действительно пришлось признаться в этом самой себе, она меня тоже в некотором роде привлекала.
Признавая свое прошлое, я осознала, что всегда была бисексуальной. С того момента, как я впервые достигла половой зрелости, меня привлекали как мальчики, так и девочки. Я ценила эстетическую физичность широкой мужественной груди, а также красивую, стройную грудь. И, конечно же, были мои глубоко удовлетворяющие сексуальные связи с моими собственными сестрами и другими женщинами вокруг меня.
Я вспомнила, как была подростком и чувствовала, что эта часть меня не «правильная». «Хорошие девчонки» были абсолютно гетеросексуальными, и секс с другими девушками не должен быть частью «Идеальной Меня». Я никогда не завлекала своих друзей, особенно лучшую подругу Тришу. Эти нечестивые побуждения я похоронила внизу, отпуская их только в безопасности моего собственного дома, сначала с Дайной, а затем, в конце концов, с DJ после того, как Бен разбудил сексуальное существо внутри меня. Было много сексуальных побуждений, которые я не считала «правильными», например, побуждения соблазнить Три-Дельт, попробовать трах в задницу и, как венец, тройное проникновение, и, в конечном итоге, заняться сексом один на один с кем-то, кто не был моим парнем. «Хорошие девчонки» не делали этого, но сначала делать это с Беном не казалось таким уж неправильным, а потом я вступила на весьма скользкий путь.
«Правильному» больше не было места со мной. «Идеальной меня» больше не существовало. Но это не обязательно означало, что я ХОЧУ употреблять наркотики, заниматься сексом со случайными незнакомцами или чтобы меня пустили по кругу в убогой подсобке. Фактически, я была почти уверена, что не хочу делать НИЧЕГО из этого. И не будем даже упоминать о золотом дожде.
Но Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО бисексуальна, и это всегда будет частью меня. Это нельзя было стереть в какой-то попытке переделать себя. Даже если бы я отрицала других девушек, я знала, что мои инстинкты будут продолжать тянуть меня к ним. И поэтому я не могла не заметить, что Диди была очень сексуально желанной женщиной даже для другой девушки.
Она напомнила мне Адриенну своими формами, уверенностью в себе и поведением, и это напоминание только подогрело мое возбуждение. Даже если я фантазировала о Нике время от времени, пока водила Биг-Беном по моей киске, ну, я пару раз фантазировал о Диди, в то же время лаская себя. Я заметила, когда ее полотенце соскользнуло в ванной, и я на мгновение увидела ее набухший сосок. Я обнаружила, что оглядываюсь, когда она сгибается в талии, чтобы поднять что-то с пола. И я чувствовала запах ее духов, когда она наклонялась ко мне, чтобы поделиться каким-нибудь остроумным комментарием, или когда я помогала ей сегодня утром показать правильный угол для нарезки лука.
Ее глаза продолжали слезиться от лука, что испортило ей настроение. И она не была очень осторожна, чтобы правильно держать овощи, что приводило к смещению центра и неровным полоскам. Я сказал ей держать его прямо, и когда это не помогло, я встала рядом с ней и сама порезала одну, просто чтобы показать ей, как правильно.
Но Диди пошла еще дальше. Поставив ногу между моими, она встала между мной и столом. Затем, взяв нож, она положила мою правую руку поверх своей и тихим голосом спросила: «Покажи мне еще раз?»
Я не особо задумывалась об этом, чувствуя в этот момент больше раздражения, чем неловкости. Я имею в виду на самом деле, насколько сложно резать лук? Так что я просто схватила ее за руку и поставила в линию, позволяя ей делать фактическую нарезку после того, как каждый раз я выставляла нож. И я также потянулась левой рукой, чтобы поправить ее хватку на самой луковице.
Мне потребовалась минута, чтобы понять, насколько тесно мы были прижаты друг к другу в этом положении. Я была, может быть, на дюйм выше ее, но разницы в росте было недостаточно, чтобы наши руки совпадали по длине, пока я стояла позади нее. Моя грудь плотно прижалась к ее спине, и мои большие сиськи мешали. И это не помогло, когда она, казалось, прижалась своей задницей к моей промежности, запрокинула голову и… принюхалась… ко мне.
Мой нос внезапно наполнился ароматом чего-то фруктового… персика? И когда я в замешательстве посмотрела на нее, наши глаза на мгновение встретились с шипением электричества.
Взволнованная, я немедленно отпустила ее руки и попятилась. «Ага. Думаю, ты поняла», — пробормотала я.
Она как бы скромно покраснела и застенчиво отвернулась, ее лицо повернулось к столу, но ее глаза снова посмотрели на меня. Я просто развернулась, заставляя себя сконцентрироваться на своей плите, пока я делала глубокий успокаивающий вдох.
До конца дня я заметил, что Диди находила небольшие способы показать свое тело и сексуально попозировать только для меня. Она старалась изо всех сил дотронуться до меня, маленькие поглаживания здесь или встреча наших рук там. Я продолжала наблюдать за ней и поняла, что она делала это не с Санни или Мелани… только со мной. Она также продолжала поглядывать, смотрю ли я на нее, и что… ну… я смотрела. Но затем пришло время подать обед, что мы и сделали, и Диди вернулась к своему нормальному поведению, когда мы общались с друзьями и ели.
Во время уборки после обеда я начала наблюдать за ней, чтобы понять, продолжает ли она… заигрывать со мной… из-за отсутствия лучшего термина. Она преднамеренно выставляла себя напоказ, но в тот момент, когда прозвенел звонок на обед, она выключилась, как будто щелкнули выключателем. А теперь, когда мы приступили к уборке кухни, этот переключатель больше не включался. Диди оставался дружелюбной, но… флирт… прекратился.
У нас был перерыв на полдник, и мы разошлись. Ник работал, и я решила самостоятельно отправиться на интроспективную прогулку. Я думала обо всем: о себе, о своем прошлом, о своих чувствах к Нику и о том, что, черт возьми, творится с Диди.
Но потом я вернулась на кухню, чтобы приготовить ужин. И когда мы включили печь для выпечки, несмотря на низкие температуры снаружи, внутри стало очень тепло. Диди прокомментировала, что становится жарко. Мелани согласилась с ней. И Санни начала придумывать, как избавиться от кухонных дежурств на лето.
А потом Диди сняла рубашку.
Серьезно. В какой-то момент она вытирала пот со лба, в следующую минуту она сказала: «К черту!». И стянула рубашку через голову.
ПРИВЕТ! СВЯТЫЕ СИСЬКИ НА ДВА ЧАСА!
На самом деле я не знала, было ли Диди ее настоящим именем или прозвищем, связанным с ее сиськами. Мой глаз подсчитал, что эти штуки действительно БЫЛИ чашками с двойной D, если быть точным, 36DD. Конечно, это мог быть просто действительно хороший бюстгальтер с эффектом пуш-ап, но я успела увидеть их в душе достаточно, чтобы подумать, что это все настоящее. Сегодня у Диди были эти большие сиськи И очень красивый бюстгальтер, что привело к огромному количеству декольте, которое она нам продемонстрировала.
Некоторые девушки, которым нравятся девушки, хотят, чтобы женское тело было настроено на скорость. Они либо любят их, как мужчины, либо просто стройных и подтянутых. Сиськи якобы были предметом мужской похоти, в то время как мы, склонные к лесбиянству, ценили упругую попку и ухоженную киску.
Мне? Мне нравились пышные формы. Отнесите это к моему первому сафическому опыту с Дайной. Или, может быть, я просто так устроена. Это определенно означало, что я ценила вкус Бена к женщинам. Всю свою жизнь я прекрасно понимала причины, по которым парни страстно желали красоток с большими сиськами, и прямо сейчас одни из них смотрел мне прямо в лицо.
