Все изменилось. Все стало иначе. Теперь я, наконец, смогла увидеть дальше того, что так долго держало меня в ловушке, того, что затуманивало мое виденье и мои суждения. Я была свободна. Свободна. Свободна. Свободна стать той, кто — «ОЙ!!!»

Свет вокруг меня погас, и мои ноги оказались на земле. Реальный мир казался темным и холодным после небес, которые я только что посетила. И когда боль взорвалась у меня во лбу, я хлопнула ладонью по ее эпицентру, и давление облегчило мою боль.

«О, черт. Прости, Мари!» Ник появился с другой стороны двери, которая только что хлопнула меня в лицо, его глаза расширились, а выражение его лица отражало чистое извинение. Он вздрогнул, глядя на меня, а затем повернулся, чтобы осмотреть крыльцо. «Я найду твои очки».

Учитывая, что я прекрасно видела, мне потребовалось еще одно мгновение, чтобы понять, что я сейчас без очков. «Ах, да», — пробормотала я и развернулась, на мгновение меня охватила паника, что Ник найдет их передо мной и обнаружит, что прозрачные линзы без диоптрий.

Но, к счастью, мои очки были прямо позади меня, и я быстро присела на корточки, чтобы поднять их. Я потерла линзы большим пальцем, чтобы очистить их от грязи, а затем поспешно надела их обратно. Ник сильно извинялся, но я попыталась смягчить это. Меня больше раздражало то, что мой психический подъем ушёл, чем сам удар, и я заверила его, что я крепче, чем выгляжу.

Затем, как джентльмен, Ник приоткрыл для меня дверь и жестом показал, чтобы я продолжала свой путь. Но, сделав два шага в коридор, я поняла, что это означает, что он пойдет в своем собственном направлении, и обнаружила, что не хочу этого.

Со мной только что произошло что-то удивительное, и я хотела этим поделиться. И с кем лучше этим поделиться, как не с Ником? Он сказал мне, что подождет меня, и я вошла внутрь, чтобы переодеться. Проведя несколько часов с новорожденным жеребенком, я сильно запачкалась. И хотя я вымылась как могла, мне отчаянно хотелось переодеться в новую одежду.

Я все еще гудела от энергии рождения, и по какой-то причине от этой энергии мне захотелось выглядеть красивой. Я не привезла ни одной майки, не желая выставлять моих девочек напоказ. Вместо этого я остановилась на свежей белой футболке, которая казалась идеальной из-за своей чистоты, и сине-белой клетчатой ​​рубашке на пуговицах, которая мне всегда нравилась как «симпатичная деревенская». Я надела джинсы, которые мне действительно подходили, а не были слишком мешковатыми. На пол пути к тому чтобы завязать волосы в хвост я мельком увидела себя в зеркале и спонтанно решила оставить свои волосы распущенными, отбросив несколько длинных прядей в сторону, прежде чем позировать, улыбаясь зеркалу.

Таким образом, удовлетворенная своей внешностью — не слишком красивой, но и не такой уж явно некрасивой — я вышла из нашей каюты. Я соскочила с крыльца, когда присоединилась к Нику, и он прокомментировал, как я была счастлива, учитывая, что он только что ударил меня дверью по лбу.

Я подумала о жеребенке и улыбнулась. «У меня был хороший день».

«Так расскажи мне об этом».

Я кивнула, а затем поняла, что, хотя я определенно хотела поделиться, я не хотела вести этот разговор перед всем лагерем. Так что я потащила Ника по тропе, уходящей от главного ложа, с нежностью вспоминая старые ностальгические моменты, когда мы так же двигались между гостевыми каютами. И я восхищалась волшебством этого места, которое, казалось, всегда создавало магию для меня каждый раз, когда я возвращалась.

Ник был не в восторге. Избалованный городской мальчик все еще слишком привык к своему существованию, и я подшучивала над ним за это. «О, верно. Я разговариваю с парнем, который находится здесь только по постановлению суда».

«Это хорошее место», — несколько оборонительно ответил Ник. «Хорошая погода. Свежий воздух. Никаких пиратов, охотящихся на меня в душе».

Мои мысли вернулись к рождению жеребенка и тому, как я стала свидетелем такого чуда, и мне хотелось как-то заставить его понять это. Когда я огляделась, я увидела, что флора снова начала наполняться этим внутренним светом, небо прояснилось, и начали петь птицы. Когда я показала на них, мое волнение передалось в мой голос. «Тут так много ЖИЗНИ. Деревья, птицы. И эй, даже олень!»

И действительно, лань прокралась из-за угла хижины слева, не более чем в пятнадцати футах от нас. Я воодушевленно указала, прежде чем сообразила, что не стоит отпугивать создание, но, к счастью, Ник заметил её и так.

Мы оба замолчали, никто из нас не делал резких движений. Это было все, что я могла сделать, чтобы сдержать свой энтузиазм, восторг, бурлящий во мне, вместе с верой в то, что сегодня меня коснулась природа: сначала жеребенок, а теперь и эта лань. Как будто животное почувствовало мое общение с этими живыми существами и таким образом приняло меня как неугрожающую часть своего окружения. И еще через минуту она сделала три шага вперед, прежде чем остановиться и оглянуться.

О. Мой. БОГ.

Из кустов позади матери шагнул олененок. Я ахнула от удивления и попятилась, наткнувшись на Ника позади меня. Он удержал меня за плечо, поддерживая меня, и я чувствовала, как приникаю к его груди. Мое сердце колотилось, и я была уверена, что снова начала слышать арию этого ангела, поющего вокруг меня.

Жизнь. Является. Пре. Крас. Ной.

Лань прошла мимо нас, медленно и без страха. Я проследила за ними глазами, а затем последовала за ними еще несколько шагов, пока они не повернулись и не обогнули другую хижину, направляясь к открытому лесу. И как только они ушли, я повернулась к Нику с новым волнением в голосе. «Видишь?» — настаивала я, желая, чтобы он понял. «ЖИЗНЬ».

Ник казался ошеломленным встречей, довольным, если не подавленным, как я. «Это определенно была одна из самых крутых вещей, которые я когда-либо видел», — согласился он.

Внутри у меня всё трещало по швам. Энергия жизни текла через меня, растекаясь по венам. Я почувствовала, как моя кожа начала потрескивать от электричества, и мои ноги угрожали оторваться от земли. Я снова почти парила, все мое тело ожило.

И я была возбуждена.

Это не было похотью. Я не хотела заниматься сексом просто ради удовольствия. Но я прекрасно понимала, что у меня не было секса очень, очень долгое время, и прямо сейчас больше всего на свете я хотела СОЗДАВАТЬ. Я хотела СПАРИВАТЬСЯ. И я хотела это ПРЯМО СЕЙЧАС.

Я хотела завести ребенка. Я хотела родить и увидеть чудо собственного тела. Я хотела обнять ее, взрастить и, наконец, увидеть, как она встает на ноги. Я хотела сотворить ЖИЗНЬ.

И вдруг я обняла его. Я не знала, как я сюда попала, но я была здесь. Ник удерживал меня легко, его руки были под моими бедрами, а мне хотелось, чтобы они были под моей задницей. Я не могла не продолжать хихикать, только сейчас осознав, что вообще начала это делать. Я крепче обняла его за шею, продолжая крепко сжимать его и заверяя, что я была именно там, где хотела быть. Он действительно был красивым мужчиной, если смотреть сквозь пальцы. У него было приятное лицо, сильная челюсть, и его мышечный тонус резко улучшился. Прозвище «Толстый Ник» больше не подходило ему, и когда я почувствовала, что его сила держит меня, я поняла, что будет легко увидеть в нем достойного сексуального партнера, не говоря уже о сильном и способном защитить отце.

Каково было бы поцеловать его? Честно говоря, я никогда не думала об этом раньше. Несмотря на долгие часы, которые мы проводили вместе, большую часть времени в одиночестве, когда мы отправлялись куда-нибудь, чтобы поговорить, я никогда раньше не думала о нем ни в каком романтическом плане. Но теперь это пришло мне в голову, и, когда я подумала об этом, в моей голове начало формироваться решение. Возможно, это было подходящее время, чтобы узнать, что Ник на самом деле значил для меня. Друг? Конечно. Возлюбленный? Ну… возможно. И когда я оторвала взгляд от его губ, я глубоко вздохнула и сказала ему: «-»