«Привет и тебе», — протянула я с ухмылкой. «Эээ, я не вовремя?»

«Что? О, нет… конечно, нет», — пробормотала она, пытаясь сориентироваться, как будто только сейчас вспомнила, где она и почему она здесь. Собравшись с силами, красивая блондинка улыбнулась и протянула ко мне руки. «Привет, любовник…»

Почувствовав некоторое облегчение, я принял ее объятия. Но вместо того, чтобы позволить ей утащить меня, я опустил руки на ее задницу и поднял ее, с визгом поднимая её в воздух, пока она снова не обрела равновесие, прижимаясь к моей груди, ее ноги обвились вокруг моей талии, с её губами на моих. Мы нежно, не торопясь, поцеловались. Несмотря на мое прежнее рвение, я понял, что мы не собираемся торопливо снимать одежду и бежать трахаться как кролики. Это должен был быть вечер долгой прелюдии для разминки.

Но даже тут я переоценил ситуацию. Несколько мгновений спустя Диди оторвала свои губы от моих и вздохнула с печальной нотой, которая скорее убила зарождающуюся эрекцию в моих штанах. Спустив ноги с моей талии, она заставила меня поставить ее на ноги и расслабить мои руки. И когда она отступила на шаг и обернулась, мне пришлось спросить: «Что случилось?»

«О, это не имеет никакого отношения к тебе», — сразу же ответила она, повернувшись назад и смело улыбнувшись мне. «На самом деле это Мари».

«Мари? Что с ней?»

«Ты не заметили, насколько она тиха была за ужином?»

Я недоуменно посмотрел на нее и пожал плечами. «Мари провела тихо МНОГО ужинов последние несколько недель. Разве ты не сказала мне сегодня утром, чтобы дать ей время и место, и что она вернется ко мне?»

«Так ты не разговаривал с ней перед ужином или когда-то ещё? Никакой быстрой прогулки на Балкон?»

Я покачал головой. «Ее не было рядом. Я понял по словам остальных, что она ушла куда-то гулять одна».

Диди вздрогнула и тяжело села обратно в кресло. «Она делала это весь день».

«Действительно?» — спросил я с некоторой озабоченностью. Если бы кто-нибудь мог это заметить, то это была Диди. Этим утром она была назначена на ту же работу, что и Мари, и этого было достаточно, чтобы они собрали свои обеды и вернулись в лагерь только перед ужином.

Диди кивнула. «Когда мы работали, все было хорошо. Она была сосредоточена на работе и говорила, когда нам нужно было общаться. Но во время перерывов она уходила одна, а за обедом просто забрала сумку и исчезла».

У меня не было немедленного ответа на это. Нахмурившись, я скрестил руки и сел на край кровати, мысленно перебирая последние несколько дней в поисках каких-либо ключей, которые могли бы привести меня к причине последнего поведения Мари. Она всегда была закрытым человеком, склонная уходить одна и держать людей на расстоянии вытянутой руки. Но тип поведения, который только что описала Диди, был тем, каким Мари была в первые неделю или две программы, а не поведением того друга, с которым я общался в последние несколько месяцев.

«Я беспокоюсь за нее», — вздохнул Диди.

Я согласно кивнул. Пару минут мы оба просто сидели в тишине, вместе, но наедине со своими мыслями.

Диди разрушила чары. Она внезапно вскочила с кресла, одарив меня виноватым взглядом, когда она села ко мне на колени и потянулась, чтобы коснуться моего лица. «Ой, мне очень жаль. Это именно то, чего я хотела избежать во время наших встреч».

«Что, разговоров о другой женщине?»

Диди рассмеялся. «Нет! Ну… да, но не то, что я имела в виду. Я просто имела в виду погружаться в тяжелые эмоции и все такое дерьмо. Если бы мы хотели поговорить о наших друзьях, мы могли бы сделать это где угодно. Но здесь… в этой хижине… Это для развлечения! Это для секса. Это для того, чтобы расслабиться, снять стресс и получить королевский трах после долгого рабочего дня, верно?»

«Верно, верно», — согласно кивнул я и глубоко вздохнул. «Мне жаль».

«Тебе не нужно извиняться. ТЫ был в правильном настроении; это моя вина». С широкой улыбкой она завела ладони мне за уши, приподняла мое лицо и прижала мой подбородок к своему декольте. «Но, по крайней мере, я могу решить эту проблему».

Я улыбнулся, желая выбросить Мари из головы. Она была моим дорогим другом, и я беспокоился о ней. Но в ее маленьких приступах одиночества не было ничего нового, и я был уверен, что она скоро придет в норму. Будет время поговорить с ней… позже.

Прямо сейчас у меня были более важные дела.

Диди была со мной согласно, и вскоре я обнаружил, что лежу на спине поперек кровати, а она ползла по мне, как пантера, преследующая свою добычу. Золотые волосы моей девушки падали на мое лицо, пока она не оттянула их в сторону и не наклонила голову, чтобы удержать их там. Я повернул свое лицо, чтобы соответствовать ее, и мы встретились в жестоком поцелуе, который вскоре поглотил все наше внимание и помог очистить наш разум от любых посторонних отвлекающих факторов. Мои руки нашли ее задницу и скользнули под ее свитер, чтобы погладить обнаженный позвоночник. Она потянула за край моего свитера, точно так же задрав его вверх, обнажая мою обнаженную грудь. И через пару минут мы разорвали поцелуй на время достаточно, чтобы я стянул рубашку через голову, и она сделала то же самое, подняв руки скрещенными руками, которые я всегда люблю видеть.

Затем Диди вернулась ко мне и поцеловала сильнее, чем когда-либо, в то время как мои пальцы касались застежки ее бюстгальтера. Как только я расстегнул его, она помогла мне снять его с рук, разрывая поцелуя. Я застонал ей в горло, когда почувствовал, как ее твердые соски прочертили бороздки на моей груди. А потом мои ладони опустились на заднюю часть ее рабочих штанов, касаясь ягодиц, прежде чем схватиться за пояс, чтобы тоже потянуть их вниз.

«Привет, ребята, извините, что прерываю. Но мне действительно нужно поговорить с вами обоими».

Голос чертовски удивил нас. Обычно я запирал входную дверь, когда входил, но в своем рвении я, должно быть, забыл об этом сегодня. Диди скатилась с меня и начала цепляться за простыни, инстинктивно прикрываясь, и я поднял руки над своим лицом, заняв оборонительную позицию, прежде чем мой мозг догнал мои глаза и понял, что это была всего лишь Мари.

Только… это была не она. Женщина, стоявшая передо мной, стояла прямее, у неё не было часто ссутуленной фигуры моего друга. Ее темные волосы были уложены, ниспадая на плечи мягкими изгибами, рожденными щипцами для завивки, которыми Мари никогда не пользовалась. У нее не было очков, и я мог ясно видеть ее ангельское лицо с искусно нанесенным макияжем. Тени для век подчеркивали кристально чистые голубые глаза, а помада подчеркивала форму нервной улыбки.

И она больше не прятала тело, которое, как я давно понял, у неё было. На ней была стандартная флисовая куртка Morris Camp Polar Fleece, но эта, похоже, ей подходила по размеру. На самом деле, на второй взгляд, она показался ей слишком маленькой, как будто она одолжила одну из курток Зои. Застежка-молния была приподнята лишь частично, оставив верхнюю половину куртки открытой, чтобы прикрыть вздутие ее большой груди. А джинсы, которые на этот раз не выглядели на два размера больше, завершали образ.

Подняв руки, Мари виновато посмотрела на нас и продолжила. «Я знаю, что поймала вас обоих в неловкий момент, и я хотела бы, чтобы я не помешала. Но это то, с чем я не могу. И действительно, вы не скрываете ничего, чего я еще не видела».

Диди оправилась быстрее меня, и на ее лице расплылась кривая ухмылка. Она не отбрасывала простыню и не хвасталась, но села прямо, скромно прижимая простыню к груди из элементарной скромности. На мне все еще были штаны, поэтому я просто повернулся и попытался собраться с мыслями. И когда мы оба устроились, Диди с любопытством сказала: «Конечно. Что случилось?»

Мари глубоко вздохнула, положила руки на бедра и растянула все пальцы, чтобы размять их, прежде чем сжать руки и сделать еще один глубокий вдох. И, посмотрев Диди прямо в глаза, а затем повернувшись, чтобы пристально взглянуть на меня, она заявила: «Прежде всего, вы должны знать, что мое настоящее имя — Аврора».