Аврора вскинула голову, нахмурив брови и нахмурившись. «Что, нет!»

Я в шоке быстро моргнул. «Подожди, что? Ты этого не делала?»

Она яростно покачала головой, но затем покраснела от стыда и отвернулась. «Я… эээ… я просто шантажировала его».

«Но я… ты…» — пробормотал я. «От тебя пахло сексом. Я ЗНАЮ этот запах. И я чувствовал запах его одеколона!»

Аврора вздрогнула, нервно елозя руками. «Я не спала с ним», — осторожно заявила она. «Я… Мне стыдно признаться, я бы стала. Я не знаю, в каком психическом состоянии я была в то время, но я бы… Я бы сделала все, чтобы исправить свою оценку. Мой драгоценный средний балл был чертовски важен для меня, что я пожертвовала бы… всем… ради его сохранения».

Несмотря на ее заявление о том, что она не спала с ним, я не чувствовал утешения.

«Профессор Ратледж не такой хищник. Он не меняет оценки на секс. О, он много флиртует, и он пытается заставить всех девочек называть его «Генри» вне класса. Он трахает Саманту Хичкок так долго, что это кажется вечностью, но у меня сложилось впечатление, что там всё взаимно. Я так понимаю, что он спал со студентками и аспирантами. Но он им не угрожает».

Я быстро моргнул, все еще удивленный.

Аврора скривилась. «Я соблазнила ЕГО. Я знала, что он наблюдал за мной весь семестр, раздевал меня глазами и все такое. Я повела его. Мы немного поцеловались, и я, вероятно, покрыла свою одежду его одеколоном. Я вошла в абсолютный вамп-режим, задрав свою юбку и продемонстрировав ему всё. Я даже мастурбировала, грязно рассказывая обо всем, что я хотела бы, чтобы он со мной делал. И я заставила его признаться, что он хотел меня трахнуть, хотя он все еще был моим преподавателем, и это было явно против правил. Зафиксировала все это на пленку. Я была в отчаянии. Я заставила его поклясться поставить мне А, иначе я обнародовала бы пленку. Он немедленно капитулировал».

Я все еще просто моргал от шока, едва понимая то, что она мне говорила.

В глазах Авроры стояла влага, и она смотрела себе на колени с таким выражением вины и боли, что я сразу почувствовал потребность утешить ее. Но барьер, воздвигнутый между нами за последние три месяца, держал меня в страхе, и я просто оставался на месте, хладнокровно наблюдая за ней.

«Старая Аврора никогда быне сделала такой ужасной вещи, вероятно, поэтому он был застигнут врасплох», — сказала она сорванным голосом. «Идеальная Аврора больше заботилась о своей целостности, чем о своем глупом среднем балле. Но я больше не был идеальной. Я была на грани провала. И я не могла с этим справиться».

Я долго молчал. Аврора больше ничего не говорила, вероятно, все еще мысленно бичуя себя за то, что сделала три месяца назад. Так что у меня было время собраться, прежде чем, наконец, сказать: «Я никогда не просил тебя быть идеальной. Я просто просил тебя быть собой».

Аврора не сразу отреагировала на это заявление. Она продолжала смотреть на свои руки, в ее глазах была заметна влага, хотя она и не начала плакать. Она медленно кивнула, соглашаясь либо с тем, что я только что сказал, либо с каким-то другим утверждением в своем разуме. И после глубокого вздоха она кивнула и посмотрела на меня. «Я знаю».

Я нахмурил брови, не совсем понимая.

Увидев, что я этого не понял, она еще раз глубоко вздохнула и объяснила. «Я знаю, что ты принял меня такой, какой я была, идеальной или нет. Я не понимала этого тогда; я понимаю сейчас. Именно поэтому ты предлагал мне все мои свободы. Если бы ты действительно думал, что я «идеальна», ты бы не чувствовал необходимость позволить мне заниматься другими вещами. Ты бы хотел, чтобы я оставалась такой, какой я была. Но ты видел, что я хочу большего, что у меня есть другие желания. Ты поощрял меня следовать им, обещая понимание и поддержку. Ты был таким невероятным во втором семестре, мирился со всеми моими эгоистичными желаниями и… плотскими… страстями. Наш разрыв не был твоей ошибкой, ни в малейшей степени. Это не имело никакого отношения к тебе, это было полностью обо мне».

Я приподнял бровь. «Извинения «Это не ты; это я»? Правда?»

Аврора удалось выдавить улыбку. «В данном случае — точное заявление. Даже когда я зашла далеко, ты пытался удержать нас вместе. Ты обещал остаться со мной и все исправить. Ты умолял меня не оставлять тебя. Но я ушла; я ДОЛЖНА была. Я была так полна ненависти к себе, что не могла больше находиться рядом с тобой. Я знаю, что мы много лет говорили о том, как я просто ждала, когда ты созреешь, чтобы мы могли быть вместе, но в тот момент я действительно чувствовала, что я была той, кто не заслужил тебя. Как я могла заслуживать тебя после того, что я сделала?»

«Я прощаю тебя», — ровно заявил я, а затем почувствовал комок в горле сразу после того, как сказал это. Слово «прощаю» было громким. Осознанно или нет, но я никогда не прощал Авроре измену мне. Я думал о том, что может случиться, если она вернется и попросит у меня прощения, но на самом деле я так и не решил в своей голове, что прощу ее.

Сейчас я это сделал.

Все лицо Авроры смягчилось, и она посмотрела на меня с надеждой. «Действительно?»

Я глубоко вздохнул и кивнул, повторяя: «Я прощаю тебя. Я не претендую на то, чтобы полностью понять, что заставило тебя сделать то, что ты сделала. Я вообще не могу притворяться, что меня устраивает то, как все повернулось, но я согласен с тем, что ты сожалеешь о случившемся, и я думаю, что если бы у тебя была возможность вернуться в прошлое и повторить все заново, ты бы мне не изменила».

«Я бы не стала», — решительно заявила Аврора, умоляя глазами меня понять. Я до сих пор не понимаю нашу предполагаемую психическую связь. На самом деле, я не думаю, что мы действительно можем читать мысли друг друга или что-то в этом роде. Но когда я посмотрел ей в глаза, я почувствовал, что слышу ее голос в своей голове, добавляющий: «Аврора, которую ты любил, никогда бы не сделала этого с тобой; но я больше не была той Авророй».

Я взвесил эту мысль в своей голове, идею о том, что к тому времени, когда все развалилось, она уже не была той Авророй, в которую я влюбился. Скорее, она стала сломанной версией самой себя. И чем больше я думал об этом, тем больше я думал, не должен ли я быть лучше, не должен ли я видеть признаки, чтобы предотвратить ее слом и, таким образом, не дать ей вообще когда-либо изменить мне. Не то чтобы я был виноват в ее измене. Но я не мог избавиться от мысли, что если бы я поступил по-другому, мы все еще были бы вместе.

«Ты действительно можешь меня простить?» — тихо спросила она.

Я кивнул.

«Даже если я спала с другим мужчиной?»

Я фыркнул. «У меня было 70 любовниц — извини — 71. Как бы безумно ты не вела себя этим летом, я действительно не думаю, что ты меня догнала».

Ты ведь не догнала?

Аврора покраснела и нервно отвела взгляд от меня, отчего у меня немного забилось сердце. А затем с застенчивой ухмылкой сказала: «У меня восемь».

Я приподнял бровь и глубоко вздохнул. «Восемь за три месяца? Это не так уж плохо».

«Нет!» Она яростно замотала головой. «Всего восемь. За всё время. Включая тебя».

«Эээ…» Я нахмурился и посчитал: я, Райан, Бретт и Алан на вечеринке с завязанными глазами, Берт, Кенни и Харон = семеро. «Этим летом ты переспала только с одним парнем?»

«Пару месяцев назад, он был очень симпатичным юристом в Вашингтоне», — застенчиво сказала Аврора. «Это было во время поездки, и Гвен неделями уговаривала меня перестать ненавидеть себя и позволить себе расслабиться на одну ночь».

Я удивленно моргнул. «Но это все???»

Аврора нахмурилась. «Пожалуйста, не будь таким удивлённым».

«Мне очень жаль», — быстро извинился я. «Просто… то, как ты меня бросила… И то, как ты извергала всё это библейское дерьмо о том, что ты блудница и шлюха».

«Что, ты думал, я каждую ночь ложусь спать со случайным парнем?»

Смущенный, я многозначительно уставился в пол.