– Все правильно. Так и нужно планировать свой день, – хвалю я мальчишку. – Когда я отдохну, пойдем гулять?

Наверное, я поступаю неправильно, что не отпускаю Егора гулять одного. Со дня аварии меня не отпускает страх, что с братом что-то случится, а меня не будет рядом.

– Договорились.

– Вот и отлично. Я отсыпаться, – треплю братишке волосы.

– Эй, ну хватит этих твоих нежностей, – он поправляет наушники и поворачивается к монитору. – Все, я учусь. Иди уже.

– Не засиживайся только, – прошу и выхожу из комнаты.

Раньше это была общая комната, где мы смотрели телевизор, но после аварии мне пришлось занять крохотную комнатку брата, а его переселить сюда. Здесь можно перемещаться без опасения что-то свалить или упасть самому.

За дверью меня ждёт Женя, и не успеваю я выйти, как он кладет мне в руку телефон.

– На.

– Кто-то звонил? – спрашиваю я.

– Нет. Это ты сейчас позвонишь и предупредишь, что больше не выйдешь на работу.

– Я этого не сделаю.

– Еще как сделаешь!

Женя не дает мне пройти, загораживает собой узкий коридор.

– Не сделаю. Это мой единственный источник дохода. Я нигде больше не получу таких денег с неоконченным образованием. А мне нельзя терять заработок. Егора тут же заберут, – я говорю тихо, поглядывая на закрытую дверь, надеясь, что брат нас не услышат.

– Ему платят пособие.

– Его не хватает на нужные лекарства, и часть я откладываю на реабилитацию. А еще нам надо есть и платить за квартиру. И у меня должно быть официальное место работы, только с этим условием мне позволили взять опеку над братом. Я в душ.

Я кладу телефон на тумбу и обхожу парня.

Стоит мне зайти в ванную, как слышу громкий хлопок входной двери.

Я вздрагиваю.

Обиделся и ушел…

Меня бьет нервная дрожь, трясущимися руками настраиваю воду горячее и шагаю под струи. Просто стою. Минуту. Две. Три. Не знаю, сколько я провела времени без движения, но адреналин перестает бушевать в моей крови, и наваливается усталость. Несколько движений мылом по телу. Насухо вытираюсь полотенцем, заматываю волосы, накидываю на тело халат, иду в свою комнату и падаю на кровать. Я точно пожалею о том, что легла с мокрой головой. Но как же мне лень ее сушить.

Не успев заснуть, я слышу скрип двери, шаги и голос Жени:

– Есь. Ну не притворяйся, что ты спишь.

– Я не сплю, – отвечаю, не открывая глаз.

– Смотри, что я тебе принес.

Я поворачиваю голову и приподнимаю отяжелевшие веки. Женя держит в руках упаковку моего любимого печенья. Слоеные сердечки, посыпанные сахаром. Значит, сходил в магазин, расположенный на первом этаже нашего дома.

– Сердечки, видишь. Это я типа люблю тебя.

Я невольно улыбаюсь формулировке сказанных слов.

– Спасибо, – благодарю и поднимаюсь с постели.

Спать в халате и с полотенцем на голове неудобно.

– Тебе сделать чай, малыш?

– Нет, – отвечаю я.

Слышу за спиной шаги сразу же, как скидываю халат и беру с полочки футболку.

– Не одевайся, пожалуйста, – просит Женя. – Давай не будем ругаться.

Мужские руки ложатся мне на грудь, мнут полушария и болезненно сжимают соски.

– Больно, Жень, – я стараюсь отстраниться.

– Тс-с-с, – Женя шепчет мне на ухо. – Ты такая красивая, – его ладони спускаются ниже, гладят живот, бедра.

– Я очень устала, – веду плечом.

– Знаешь, что все мужики в автосервисе завидуют мне? – спрашивает и прижимается ко мне всем телом. – Ты охренительная просто. Не удивлюсь, если они дрочат на тебя, когда ты ко мне заглядываешь.

– Не говори так, – прошу и пытаюсь вывернуться из объятий. – Это мерзко.

Женя чуть толкает меня.

– Упрись руками, малыш. Упрись в шкаф, – он не дает мне уйти. Гладит меня по пояснице, спускается по внутренней стороне бедра. – Давай, расставь ноги, – касается меня между ног и разочарованно произносит: – Хоть раз мы сделаем это без смазки?..

– Жень, ну хватит! – я дергаюсь. – Егор за стеной.

Парень не слышит меня, одной рукой стаскивает с бедер спортивные штаны, а второй гладит, теребит плоть, трет. Я терплю. Я свыклась с тем, что не могу испытывать удовольствие от секса. Никогда не могла.

– Он всегда за стеной. И пацан уже взрослый, понимает, что мы здесь не в куклы с тобой играем.

Я облегченно выдыхаю, когда Женя убирает руку, но лишь на пару секунд. Он достает из тумбы презерватив, вскрывает упаковку, раскатывает его на члене.

– Черт, смазка почти кончилась, – выдавливает прозрачные капли себе на пальцы и растирает их по моим складочкам. – Ну! – машет головой, чтобы я повернулась спиной.

Я выполняю просьбу.

– М-м-м, – тихо выдыхаю, когда ощущаю давление между ног.

– Тебе будет хорошо, малыш.

Я прикусываю губу и считаю толчки.

Один.

Два.

Три.

Четыре.

Пять.

Шесть.

Семь.

– Да, детка, – парень хрипит на ухо, бьется всем телом об меня.

Восемь.

Девять.

– Черт. Как же хорошо… – он тяжело дышит, несколько секунд упирается лбом мне в затылок, отстраняется. – Ты спать будешь? – спрашивает.

– Буду, – я отвечаю и наконец надеваю футболку, что все это время сжимала в руке.

Шелест одежды за спиной.

– Ок. А мне разбор подогнали. Я пошел, – Женя целует шею. – Пока.

– Пока, – повторяю, не поворачиваясь.

Дверь закрывается, и я быстрым движением стираю слюну, оставшуюся на шее после поцелуя.

– Поздравляю, Кузьмина, с окончанием первой рабочей недели, – Алиса подняла бокал с вином. – Теперь ты в нашей команде, – девушка улыбалась приветливо.

– Спасибо, – ответила я, отпивая глоток.

Мы договорились отметить мое посвящение в среду, в мой первый рабочий день после отсыпных. В среду нет нагрузки ни в Первом, ни во Втором залах. Вино Алиса принесла из ВИП-комнаты. Подобное практиковалось. Что зря пропадать алкоголю или фруктам, если к ним даже не притронулись? Повар приготовил пасту, подал мясную и овощную нарезки.

– Хорошо вам посидеть, девочки, – пожелал он.

Теперь я понимаю, почему те, кто работал с ВИПами, считали себя выше других. К ним действительно было особое отношение. Даже Ольга Сергеевна перестала воспринимать меня как пустое место.

– А может, вы с нами? – предложила я.

– У меня еще дел по горло, – ответил мужчина с улыбкой.

Мы расположились за столиком у выдачи.

– Спасибо, Илья Дмитриевич, очень вкусно, – выкрикнула я.

– На здоровье.

– Отличное вино, – заметила Алиса, потягивая темную жидкость. – Его я еще не пробовала. Очень достойно, – крутила бокал в руках.

– Да, вкусно, – согласилась я. – Я ничего дорого в принципе не пробовала, – призналась честно.

– Ничего. Я тоже три года назад таращила глаза на сыры с плесенью. А уж попробовать мясо с кровью меня было не заставить. Про морских гадов я вообще молчу. А теперь попробуй отбери у меня мидии. Особенно если они в сливочном соусе. М-м-м, – девушка мечтательно закатила глаза.

– Ничего из этого не пробовала, – ответила я.

– Успеешь, поверь. Многие богатые дядьки любят сорить деньгами. Пытаются произвести впечатление. Но только те, что «из грязи в князи». Понторезы. Вот ими можешь спокойно пользоваться, только не забывай восхищаться.

Я слушала, кивала, но знала, что ничем подобным точно заниматься не буду. Этого мне не позволит совесть. Улыбаться и льстить за кусок сыра… тем более с плесенью. Нет.

– В идеале, конечно, лучше найти себе постоянного мужика. Как это сделала наша Ольга Сергеевна, – эту фраза Алиса произнесла, предварительно осмотревшись, шепотом. – И жить припеваючи за его широкой спиной. И плевать, что за его спиной живут еще жена и дети. Если у мужика хватает средств и терпения на двух баб, грех им не воспользоваться.

Девочки за столом согласно закивали.

А Ольга Сергеевна словно почувствовала, что говорят о ней – ворвалась в кухню. Как обычно, торопливо шагала, не выпуская телефон из рук и что-то набирая на экране.