Литмир - Электронная Библиотека
A
A

- Честно говоря, я несколько удивлен темой вашего разговора, продолжал Крокен. - Разве вам чего-нибудь не хватает? Спасибо, мне виски. Да я за минуту докажу, что людей счастливее вас не найти на расстоянии многих миль, - улыбнулся управляющий Биржей. - Начнем с вас, Стипол. Известный актер, публика боготворит. Слава, деньги, почет... чего же более? Или вы, Кружевье. Виднейший конструктор. Смелые решения, патенты, свежий ум... Постоянный поиск, обширное поле деятельности. Да что говорить! Но богаче всех из нас, конечно, Карина. Красота, молодость, время, полное надежд, и вся жизнь впереди... Ах, Карина, поверьте в искренность слов старого завистника. За вас!

Девушка чуть смутилась и задержала бокал в воздухе.

- Вы забыли о Монке, Крокен.

- И не случайно я о нем ничего не сказал, - засмеялся Крокен. - У нас с ним давняя дружба, он на моих глазах, что называется, постигал мудрость жизни, и я пока боюсь считать его законченным счастливцем.

- Почему так, Монк? - удивилась Карина.

- Вы знаете, - доверительно зашептал ей Крокен, но так, чтобы все слышали. - Он, разбойник, счастлив. По крайней мере для этого у него есть все. Но он все еще надеется на что-то большое и неосуществимое...

- Крокен, не выдавайте меня до конца, - засмеялся Монк. - Карина, не верьте этому лгуну, он клевещет на меня. Я расскажу вам сейчас одну историю из моих юношеских снов.

- Ха-ха-ха, - рассмеялся Стипол. Покраснела Карина, услышав про юношеские сны. Монк ухмыльнулся. - Не смущайтесь, эти сны невинны...

На этот раз все, даже осоловелый Кружевье, дружно рассмеялись.

Выпили еще, и Монк в полной тишине стал рассказывать о том, как мечтал он когда-то о чудесной стране Утросклон и однажды, в грозу, вещий голос за окном сказал, что он сможет туда попасть...

- Почему ты до сих пор здесь?! - вскричал Крокен, и дружный хохот взорвал тишину гостиной.

Легко и весело покатилась пирушка дальше. Вспоминали всякие загадочные случаи, рассказывали тонкие анекдоты, пили, ели, курили, когда же в комнате сделалось душно и дымно, вся компания шумно высыпала в сад.

Был как раз тот короткий миг, когда день еще не совсем угас, а вечер не наступил окончательно. Сумерки. Принесли лампу, и гости стали на веранде пить ликер с кофе.

- Вы очень правы, Монк, когда не ходите в свой замечательный ресторан, - признался актер. - По мне никакие увеселительные заведения не заменят тихой и доверительной атмосферы домашнего очага. Вот эта полутемная веранда...

- Да, здесь легко дышится, и забываешь обо всем, - заметила Карина и благосклонно посмотрела на Монка.

- И сон на свежем воздухе крепок, - вставил Крокен и, сделав страшные глаза, кивнул на спящего в плетеном кресле Кружевье.

Тихонько посмеялись над изобретателем.

- Ба, да у меня великолепная идея, - хлопнул себя по лбу Крокен. О-хо-хо, даже мороз по коже. Давайте сыграем великолепную шутку над нашим милым изобретателем.

- Каким образом? - оживился Стипол.

- А очень просто, о-хо-хо...

- Не томите, Крокен.

- Да, да, сейчас, - унимал смех управляющий Биржей. - Вы все, наверное, знаете это костлявое чудовище, вернее два... двух чудовищ... Ну, одним словом, Синявка. Я предлагаю привезти ее сюда и каким-то образом сосватать ей нашего невменяемого Кружевье. Ведь она кого-то все ищет... Откроет он глаза, а тут она...

Идея была с восторгом принята.

- Я сейчас же добуду Синявку, - загорелся Монк и бросился к гаражу. Через полчаса, ждите! - крикнул он на ходу, и через минуту его автомобиль вырвался на вечерние улицы Ройстона.

Уняв возбуждение, подобравшись, Монк медленно вел машину, внимательно вглядываясь в прохожих.

Пил он сегодня мало, и голова была ясной. Он с легкостью думал о великом волшебстве жизни - человеческом общении, которое, как лампа, отгоняет прочь мрак одиночества.

Монк примерно знал, где искать Синявку в этот час, и потому колесил по безлюдным окраинам города, щедро расплескивая свет фар, но безуспешно Синявки нигде не было. Он миновал рыночную площадь, объехал стадион. Здесь город кончался, впереди были только лес и пустынная дорога, еле различимая в свете звезд. Пусто кругом, ни души. Монк стал уже искать место, где удобней развернуться, как впереди вдруг увидел длинную тень на дороге. Это была Синявка!

Она обернулась на свет фар и прикрыла рукой глаза, чтобы не слепило. Монк замешкался. Не столько от неожиданности, сколько от растерянности и испуга, Он теперь понял всю нелепость затеи Крокена. Ему стало стыдно, он вовсе не хотел говорить с сумасшедшей старухой здесь, на краю леса, в ночи. Ну что скажет он ей, убогой. Тем более у ног ее скалит клыки косматое чудище... Но старуха не спешила уходить, она напряженно следила за машиной, сделала шаг навстречу.

- Кто там светит? - спросила она неожиданно громко.

Монк, который в растерянности сидел за рулем, оцепенел. Окрик старухи словно заморозил его. И вдрув волнение, радость, ужас и надежда завладели всем его существом. Он узнал тот неведомый голос, который давней глухой ночью таинственно прозвучал под окном его дома. Так вот кто это был!

Старуха еще раз окликнула его, и Монк теперь окончательно убедился, что слышит его, тот самый голос надежды, надежды на Утросклон, который он было похоронил и сам же сегодня публично высмеял. Как же он так мог! Да, даг именно она, Синявка, полоумная старуха, Судьба, знает дорогу в Утросклон.

Монк решительно выбрался из машины. "Расположить старуху к себе, соображал он, - только тогда откроется путь в Утросклон".

- Здравствуйте, - улыбнулся Монк, - я могу вас подвезти...

Синявка испытующе посмотрела на незнакомого человека и отозвалась не сразу:

- Разве я нуждаюсь в этом?

Разговор мог угаснуть, как спичка на ветру, и Монк стал говорить первое, что приходило в голову:

- Сегодня я решил уехать из Ройстона. Именно сейчас, когда все нормальные люди сидят дома в теплых и светлых гостиных, жуют пудинги и толкут воду в ступе...

Старуха терпеливо слушала и придерживала зверя, который настойчиво тянулся к чужому человеку.

- ...и вот я вижу, что не один. Для меня сейчас каждый, кто идет из Ройстона, - друг...

Вез передышки говорил Монк и верил каждому своему слову. В нем просыпалась забьпая тревога, боль об утраченном и несбывшемся в жизни, о счастливой и неоткрытой стране. Только теперь Монк так остро ощутил, как не хватает ему этого маленького, потерянного где-то в мире островка счастья.

- Ты так спешил из города, будто за тобой гнались...

- Чем быстрее, тем дальше. И уже никогда не возвращаться.

- Куда же твой путь?

- Не знаю, едем куда-нибудь!

Синявка уже не так холодно смотрела на Монка.

Даже с интересом. Этот человек в щегольском костюме, с холеным подбородком и отчаянной тоской в глазах на самом деле походил на неудачника.

- Меня считают сумасшедшей, - негромко сказала старуха. - Ты один из немногих людей, которые не гнушались со мной говорить, и первый, кто предлагает мне помощь. Ты увидел во мне попутчика, хорошо... Остальные спрашивали, насмехались, грубили, в лучшем случае - просили.

- Поверьте, я от чистого сердца... - смешался Монк.

- Ты, наверное, знаешь, почему меня считают сумасшедшей? Тихо! обернулась она к зверю. - Не волнуйся... Я называю себя Судьбой...

- Я знаю, я не верю...

Старуха неожиданно звонко рассмеялась:

- И ты не веришь, что я неприкаянная Судьба?

- Вовсе нет, я хочу сказать, что никакой судьбы нет. Как в это поверить, если вся моя жизнь серая и скучная, как дождливый рассвет?

Старуха рассмеялась еще звонче.

- Ты предлагаешь мне быть твоею спутницей? Хорошо. Но что подумают о тебе люди, когда увидят тебя рядом со мной и вот с ним? - кивнула Синявка на зверя.

- Как меня может волновать мнение людей, если я их всех не принимаю тупых и ленивых, довольных и забитых, а самое страшное - равнодушных. Я пробовал жить с ними - и вот бегу из страха, что у меня нет сил восстать против них. Я хочу быть собой и только собой...

49
{"b":"82002","o":1}