– Странный он какой-то, – проговорил Любомир.

– Ну не знаю, – отвечал воин, – если всю жизнь так же на цепи… – задумался Вольга.

– Да отойдет он, – поддержал Драм, – дайте срок.

Витязь наломал еще хлеба, сверху положил сушеного мяса, и поставил воды. Драм подложил еще дров.

– Ладно, пора ложиться, завтра трудный день, – сказал ремесленник. – Любомир, идем спать! – и вместе с юношей ушли.

– Я подежурю, и ты ложись, – сказал Вольга лекарю.

– Ты устал больше моего, – отвечал Мирин, – отдохнул бы сам.

– Давай, иди спать, – твердым голосом сказал витязь, – сменишь меня, когда луна будет в зените.

– Хорошо, – ответил молодой знахарь, потягиваясь и зевая, но не торопясь уходить.

Мальчик, что сидел на цепи, стал потихоньку подкрадываться к огню, но делал это осторожно, словно напуганный зверь.

– Малой, я тебя не обижу, садись к огню, – сказал воин мальчику, который набирался все больше и больше смелости, присел у еды, что наломал витязь, и принялся жадно ее есть. – Осторожней, не подавись, – сказал, улыбаясь он.

– Вольга, насчет тумана, – издалека начал лекарь, – я тоже видел огромного черного волка.

– Так ты же сказал, что привиделось? – напомнил ему старый солдат.

– Так-то оно так, но не так, – не все видели, что случилось, многие от страха пали ниц, и молили духов спасти их.

Тут малыш, показывая на Вольгу пальцем прокричал:

– Волк, волк! – и дальше принялся за еду, как будто секунду назад ничего не произошло.

– Вот видишь, и малой тоже самое говорит! – смеясь, сказал Мирин.

– Я расскажу тебе, но поклянись, что больше никто не узнает об этом, – полушепотом сказал Вольга.

– Клянусь духами своих предков! – ответил молодой знахарь.

– Я обязан тебе жизнью, – продолжил шептать витязь, – ты выходил меня, когда я был беспомощен. Я практически не помню всего того, что было до битвы, в которой я был серьезно ранен, как будто часть моей души покинула меня. С того дня, когда я очнулся в деревне, меня не покидало чувство, что за мной кто-то следит. Когда раны зажили, Лана водила меня на место, где она меня нашла, и там я впервые увидел жуткую тень. После, когда она пропала, я искал ее по сей день, и все время чувствовал чей-то тяжелый взгляд, но не мог найти его. Помнишь, когда как-то утром Некрас отправлял меня осмотреть?

– Некрас? Ты про старосту? Давно я не слышал его имени, всякий раз, когда мой старик ругался с ним, всегда называл его по имени, – вслед за воином, спросил шепотом Мирин.

– Ну да, так вот, – говорил Вольга, – в тот день я и встретился первый раз с этим монстром. Огромный, исполинских размеров волк, черный как сама ночь, задержал меня. Было настолько страшно, что было только одно желание, убежать и где-нибудь спрятаться, но он не тронул меня, лишь предупредил о какой-то опасности.

– Волк! – повторил малыш, и подошел к воину и сел рядом на лежащее дерево около костра.

– Да, да, волк! – смеялся Вольга. – Второй раз волк мне помог разыскать Сома. Он показал мне короткий путь, чтобы я смог спасти бортника и его сына.

– Складно ты придумываешь сказки! – не верил Мирин, – такого просто не бывает! – смеялся лекарь.

– Конечно, не бывает! – слукавил воин. – Я же говорю, привиделось тебе!

– Ты сказал, что искал Лану по сей день, – вдруг вспомнил лекарь, – неужели ты ее нашел?

– Нет, – ответил воин с тоской и грустью на душе, виня во всем себя. – Разбойник сказал, что убил ее, заманив в свое логово.

– Хорошая девушка была… – поник лекарь.

– Он так же замучил родителей Коша до смерти, – продолжил Вольга.

– Столько смертей… Надеюсь они теперь в лучшем мире, – скорбел знахарь.

– Надеюсь, – сказал воин. – Смотри, а юнец то осваивается, – заметил Вольга.

Мальчишка мирно посапывал у него на коленях. Мирин взял его на руки, и завернул его в свою куртку, положив возле костра.

– Все, иди, а то мы так до утра просидим! – проговорил старый солдат. – Иди отдыхай.

Мирин в этот раз послушал его и оставил воина одного у огня. Вольга подбросил еще наломанных веток, и огонь тут же разгорелся ярче, потрескивая сухими дровами.

– Погони нет? – спросил воин у темноты, оглядевшись по сторонам, и убедившись, что его никто не слышит.

– Нет, – раздалось в ответ.

– Спасибо тебе, – шептал Вольга, – я в вечном долгу у тебя!

– Да нет, – прорычала тьма, – это тебе спасибо, давно я не ощущал ярость битвы!

– Стереги их! – попросил воин.

– Будет сделано! – ответила темнота.

Вольга прилег рядом с костром, и провалился в сон, усталость свалила наповал стойкого воина. Проснувшись утром, он увидел, что найдёныш сидит рядом с ним.

– Доброго утро! – радостно сказал Драм. – Что-то мы совсем расслабились? А вдруг была бы погоня, а никто не стерег?

– Доброе! – ответил ещё сонный воин. – Не переживай об этом, я обо всем позаботился!

– Малыш то не на шаг от тебя не отходил, – продолжал ремесленник, смущая ребёнка, который спрятался за спиной витязя.

– Вот и славно! – улыбнулся воин.

После небольшого завтрака отряд выдвинулся в путь, и спустя полдня дороги, наконец-то вернулись домой.

– Они вернулись! – радовался Кош, ждавший все эти дни у ворот, и с криками побежал им навстречу. Сом, видя, как радуется юноша, вздохнул с облегчением. Он сидел на крыльце, так как со сломанной ногой далеко не уйдёшь. И вот, наконец все жители были дома.

– Что-то ты долго! – выговаривал бортник, едва сдерживая слезы радости. – Я уже хотел идти на выручку!

– И как далеко ты сможешь уйти на трёх ногах? – смеялся Вольга.

– Отец, – бросился к Сому Любомир. Бортник обнял сына и зарыдал.

– А это чей малыш? – вытирая слезы, спросил Сом, показывая на паренька, прячущегося за воином.

– Ну, наверное, он теперь мой, – ответил Вольга. – Пойдём, я покажу тебе новый дом, – сказал воин, обнимая ребёнка.

Спустя пару дней Вольга собрал на сход всех жителей деревни. На нем он предложил построить вокруг поселения деревянную стену, чтобы исключить такие нападения в будущем. Все как один приняли предложение. Уже все хотели расходиться, как Драм высказался:

– Многие погибли, кто-то потерял отцов, кто-то потерял детей. Но славный наш защитник, Вольга, спас всех от неминуемой погибели. Поэтому я предлагаю объявить Вольгу первым среди нас, и удостоить нас чести, стать над нами головой.

– Драм, ты опять за свое, – отвечал воин. – Какой из меня голова?

Народ зашумел, что они не видят никого кроме него, достойным быть старосты деревни. Вольга сначала отнекивался, после согласился. На этом и порешили.

***

После страшных событий прошло два года. За это время деревушка обросла частоколом из толстых бревен, и небольшой дозорной вышкой. Именно тогда, два года назад мужчины и юноши деревни поспросили Вольгу обучить их ратному делу. Они все как один добровольно хотели защитить свой дом, своих родных, чтобы такого больше не повторялось. На вышке практически всегда кто-то из них дежурил, не то, чтобы они ждали нападения, а так, на всякий случай. Вельс немного подрос, освоился. Теперь он не был тем испуганным мальчишкой, хотя первые месяцы жизни в деревне не давались ему легко. Он ни на шаг не отходил от Вольги, везде следовал за ним, и практически не разговаривал. При малейшей попытке с ним заговорить, Вельс зажимался, и прятался за воина. Многие тогда его звали Малой, но полгода спустя, когда они с Вольгой ужинали, он произнес:

– Вельс, меня зовут Вельс, – ели, выдавливая из себя слова, хоть Вольга после рассказал деревенским, его все равно по привычке звали Малым.

Витязь обучал Вельса все тому, что он знал. Но Вольга был воином, поэтому сам, когда был юнцом, мало уделял внимания грамоте, тем более, когда у него был такой друг, как Рун. Они вместе часто прогуливали занятия, и много времени уделяли воинской подготовке. Поэтому Вельс уже в двенадцатилетнем возрасте хорошо стрелял из лука, но довольно плохо владел мечом. Да и не хотел. А вот грамоте обучить в деревне его было не кому.