Я, закатив глаза, выдохнула. Ну и зловредные шуточки у моего будущего муженька!

– Признайся, Исаев, ты и этот номер с неожиданным захлопыванием двери, и фразу, что сказал после, придумывал не один день. Небось, еще и репетировал, да не раз.

Андрей навалился плечом на дверной косяк и с наигранной обидой в голосе произнес:

– Не преуменьшай мои таланты, это был чистый экспромт.

– Для кого-то экспромт, а лично для меня – шалости избалованного, вредного мальчика пяти лет.

– Почему пяти? Мне на прошлой неделе исполнилось шесть.

– Как я погляжу, у кого-то чересчур игривое настроение. Может, мне уехать домой?

– Цветочница, не капризничай, заходи и заноси свои баулы. Зря ты, что ли, приехала? – сказал Исаев и скрылся из моего поля зрения.

– Однозначно зря, – проворчала я, когда затащила в квартиру самую тяжелую сумку.

Андрей вырулил в коридор, когда треть вещей я уже занесла в дом. Он держал в руке красивое красное яблоко и, отрезая от него ножом кусочки, аппетитно ел.

Никогда в жизни мне не хотелось яблок так, как сейчас, прямо слюнки потекли. Как только поселюсь, сразу же помчусь в магазин.

Исаев стоит, ест яблоко и смотрит на меня исподлобья, внимательно так. А я дую на длинную челку, чтобы не мешала, и, конечно же, ношу сумки.

И не то чтобы я сломалась под весом поклажи, не такая уж она у меня и большая, просто таскать ее, когда рядом, буквально в метре от меня, стоит без дела детина под два метра ростом, как минимум обидно.

– Если бы ты попросила меня о помощи, я бы тебе ее оказал, – первым нарушил молчание Исаев.

– Если бы ты предложил мне помощь, я бы ее приняла, – в ответ бросила я.

Мой сожитель пожал плечами, как бы говоря: хозяин – барин, не желаешь просить – надрывай спину, сколько влезет.

Ну и черт с ним! Если он так ставит вопрос, я не уступлю, даже если завтра не смогу разогнуться.

Стиснув зубы, под пристальным взглядом Андрея заношу в квартиру оставшиеся вещи. Опершись ладонями на колени, выдыхаю, а когда выпрямляюсь, как ни в чем не бывало спрашиваю:

– Где моя комната?

– Самая дальняя, вдоль по коридору, потом направо, вторая дверь, – не без удовольствия сообщил Андрей и еще радостней добавил: – Только в первую дверь не ломись, там кладовая.

Все ясно, выделил мне что похуже.

– Там хоть окно-то есть?

– Ага, – кивнул Андрей. – Поверь, недостатка в освещении у тебя точно не будет.

Хорошее освещение – это же плюс. Почему тогда у Исаева глаза такие хитрые и на лице ухмылка ехидная играет?

Чувствую, где-то тут подвох.

Чтобы не ходить порожняком, я прихватила с собой легкую коробку с наклейкой «Кисти» и отправилась на поиски своего будущего спального места. Андрей от меня не отстает, дышит в спину, топает след в след. Если я резко заторможу, он наверняка в меня врежется.

– Эта? – обернулась я к Исаеву, остановившись, как мне кажется, у нужной комнаты.

– Да.

Толкаю дверь, надеясь на лучшее, но морально готовясь увидеть холодное необжитое помещение, кровать с панцирной сеткой и клопами в матрасе.

– О-о-о, а мне очень даже нравится, – не сдержалась я и улыбнулась.

Слово «нравится» не совсем точно выражало мои эмоции от увиденного, скорее я пришла в полнейший, неописуемый восторг. Если бы Исаев не стоял рядом со мной, не исключено, что я бы запрыгала и заплясала от восхищения. Не комната, а ожившая мечта каждой девушки. Если описать интерьер образно, мне в голову приходит сравнение с легким бежево-розовым перышком.

Про окна Исаев не соврал, их тут ого-го сколько. Если быть точной, две стены от пола до потолка состоят исключительно из них. А кровать какая широкая-а-а, уютная, с тюлевым балдахином. Да, тюля здесь предостаточно, окна именно им и занавешены, а плотных штор нет.

Столик туалетный красивый, белый, пуфик возле него мягкий, круглый, у постели – скамейка с резными ножками. Дополнительная дверь в стене слева вселяет надежду на то, что и ванная у меня будет своя, отдельная.

– Устраивает? – поинтересовался Исаев.

– Еще как! – искренне отозвалась я. – Только немного душно, – заметила я, но когда прошла вглубь комнаты, осознала: нет, не душно, а невыносимо жарко.

– Это да, – с наигранным огорчением произнес Андрей и посмотрел на потолок. – Кондиционер «сдох» недавно, буквально вчера. Пока не отремонтируют, поживешь без него.

Чувствую, как у меня по спине покатилась капелька пота. Похоже, мне здесь придется не жить, а выживать!

Даю руку на отсеченье: Андрей сам кондиционер и сломал, чтобы мне у него в доме жизнь малиной не казалась.

Исаев ошибается, если думает, что это сойдет ему с рук. Он первым ступил на тропу домашней войны. Пусть теперь прячет аптечку подальше и следит за тем, что ест и что пьет, а главное – не оставляет без присмотра мобильный. Средство связи врага – неисчерпаемый источник для мести.

– Это не беда – техника часто ломается, – махнула я рукой. – Пока окна открою и как-нибудь пару часиков перетерплю, скоро ведь ремонтник приедет. Ты ведь его уже вызвал, да?

Исаев набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул.

– Понимаешь, тут такое дело, – сказал он, почесывая затылок. – В мой дом вхожи только проверенные люди, а мастер, чьими услугами я постоянно пользуюсь, ну как назло укатил с семьей в отпуск. В коем-то веке человек выбрался на море, не настаивать же на том, чтобы он немедленно возвращался!

Я что, по его мнению, совсем ку-ку, чтобы купиться на эту чушь? Ну да ладно, не мытьем так катаньем, все равно сегодня вечером агрегат, висящий под потолком, бодро зажужжит.

– Значит, ремонтируй сам, ты же мужчина, – приняв позу сахарницы, высказалась я.

– София, этот вариант – совсем не вариант. Каждый должен заниматься исключительно тем, что умеет. Я в технике не бум-бум.

– Я тебя научу. Находишь в интернете модель кондиционера, печатаешь, что с ним случилось, и целая лента роликов о том, как все исправить, тебе обеспечена, – не сдавалась я и, между прочим, дала Андрею отличный совет.

Как-то таким вот образом я пыталась привести в чувства свой старенький мобильный, правда, только окончательно его доломала, но это не важно, просто это был не мой день.

– София, не хотел тебе говорить, но я до жути боюсь электричества, в детстве меня сильно шандарахнуло током, теперь даже лампочки сам не меняю. Кондиционер же не чайник, у него просто так вилку из розетки не выдернешь, все подключено напрямую.

Ну Исаев и жук! И главное – ничего не стесняется: и фобию себе выдумал, и детскую травму приплел.

Как любит говорить мой хитрый дед: «Если тебе что-то нужно от человека, сначала вежливо попроси, добавив для умасливания лести и комплиментов. Если не получилось, переходи к уговорам, расскажи, какой ты бедный и несчастный. Если и это не помогло, приступай к откровенному шантажу, да старайся бить точно в цель, чтобы наверняка». Дедушка всегда добивался своего, и если раньше он точно следовал этой схеме, то в последнее время сразу перескакивал на пункт номер три – шантаж.

– Прости, – шмыгнула я носом. – Не хотела наступать на больную мозоль, мужчины же стыдятся своих страхов. Ребенком тебя чуть током не убило, – с сожалением покачала я головой. – Как же так, как же так, – запричитала я, но потом подняла подбородок и улыбнулась. – Мы с тобой собираемся жить вместе и, чтобы не попасть впросак, должны узнать друг о друге больше. Ты, конечно же, ничего не расскажешь мне о себе, но я знакома с человеком, который знает тебя лучше других. Завтра, когда приедет Вера Ильинична, мы с ней детально обсудим и твое детство, и твой страх перед электричеством, и почему перед тем, как впустить человека в квартиру, ты берешь у него отпечатки пальцев, – разглагольствую я, а сама на Исаева поглядываю.

Что-то он больше не светится, и самодовольная улыбка куда-то делась. Что, Андрюшка, уже не так весело, да?

– Я вот что вспомнил, – выпалил Исаев, – у нас в фирме отличный ремонтник работает, приглашу его.