Романтический герой должен иметь возможность реализовывать свое намерение. И здесь особое знание приобретает то свойство фантастического, о котором мы будем более подробно говорить в главке "Фантастические миры". Фантастика - всегда та или иная степень изоляции вымышленной реальности от остального мира. В случае с фантастическим героем мы имеем, прежде всего, изоляцию самого его деяния, и на этом метафизически выделенном из остального универсума деянии сосредотачивается восхищенное внимание читателя. Реализация романтического намерения происходит как бы в вакууме, как бы в изоляции от материального мира - за исключением случаев, когда столкновение со средой становится важным смыслонесущим элементом сюжета. То есть романтика исключает какие-либо отвлекающие детали, она сосредоточена на главном. Реализации романтического намерения не могут мешать досадные мелочи или случайные препятствия, романтический герой выглядит нереальным, в том числе и потому, что он освобожден от случайностей этого мира, от влияния его мелких подробностей. Все препоны, встающие на пути романтика, - значимые и эстетичные в своем могуществе, при этом необходимость их преодоления не вызывает сомнения: противник не может обременять героя романтики своей относительной правотой.
Стоит также отметить, что если романтика означает возвышенные эмоции, то слово "возвышенный" часто употребляется не только в смысле "поднявшийся над реальностью", но и в более узком смысле - как "благородный" и "высоконравственный". Понятие романтики очень часто связывают с отсутствием цинизма и благородностыо мотивировок. Кстати, и о романтизме в узком, историческом, смысле слова очень часто говорили, что его отличие и от предшествующего классицизма и от последующего реализма - в мотивировках персонажей, которые в романтизме, как правило, выступают аномально-экзальтированными и в нравственном отношении идеализированными. На это обращает внимание, например, Шопенгауэр: "Различие между классической и романтической поэзией, о которой в наши дни так много говорят, как мне представляется, заключается в том, что первая не знает иных мотивов, кроме чисто человеческих, реальных и естественных, тогда как вторая, кроме того, придает еще значение и мотивам искусственным, условным и вообще воображаемым, к которым относятся, например, мотивы, почерпнутые из христианского мифа, или возникшие на почве фантастического и утрированного принципа рыцарской чести, или связаны с пошлым и смешным христианско-германским культом женщины и нелепой лунатической влюбленностью" 142). Таким образом, мотивировки романтиков далеки от реальной действительности. Но это значит, что если романтик хочет по мере реализации своих душевных порывов сохранять достоинство, то он остро нуждается в фантастическом преобразовании действительности. Романтический герой особенно нуждается в фантастических средствах, поскольку его намерения неадекватны суровой и безнравственной реальности.
Тайное богостроительство фэнтези
Наилучшей иллюстрации того, как тоска по романтике проявляется в фантастической литературе в форме участия в героическом деле, может стать анализ двух самых популярных сказок последних десятилетий - эпопеи о Гарри Поттере Джоан Ролинг и эпопее о Средиземье Джона Толкиена. Анализ того общего, что объединяет две сказочных серии, может, во-первых, показать, какие психологические комплексы кроются за возбуждаемыми "героическим делом" романтическими, возвышенными эмоциями, а во-вторых, продемонстрировать логику перехода фантастики в религию - причем этот переход осуществляется именно при максимизации градуса романтики.
В эпопеях Толкиена и Ролинг повторяется одна и та же сюжетная коллизия. В романах Толкиена за мирным обывателем-хоббитом приходит волшебник, и вот обыватель уходит из дома сражаться с чудовищами и спасать мир, становясь, разумеется, по ходу дела чуть ли не витязем. Происходит это дважды: в "Хоббите" волшебник Гендальф приходит за Бильбо, а во "Властелине колец" за его племянником Фродо. Нечто аналогичное произошло с Гарри Поттером, который сначала вел в доме дяди убогую, но мирную жизнь сиротки-золушки, но затем его забрали из дома в школу волшебников, где тот приобрел статус, удивительные способности, - а также множество случаев бороться со злодеями.
Итак, ключевым сюжетным ходом в главных сказках XX века является рассказ о том, как за мирным человеком пришли и увели из дома совершать подвиги. Поскольку XX век - эпоха мировых войн, то может возникнуть подозрение, что в сказках преломилась ситуация военной мобилизации. Но мировые войны не знают личного подвига, сюжет об "уводе из дома" гораздо старше. В этом сюжете слышны освященные мировой традицией мальчишеские мечты сбежать из дома, чтобы стать матросом или ковбоем. Так Том Сойер ночью сбегает из дома тетушки и уплывает на остров посреди Миссисипи. Также и Джим из "Острова сокровищ" Стивенсона бросает работу в трактире ради сражений с пиратами.
У той мечты, которую воплощают Гарри Поттер и Фродо, имеются некие общие свойства, и эти свойства, быть может, могут кое-что сказать о "диагнозе нашего времени". Напомним, что мы имеем дело не просто со сказками, а с самыми популярными сказками современности, имеющими миллионы поклонников во многих странах мира. С другой стороны, почти все сюжетные ходы в двух сказках (в том числе и тот, что рассматривается нами) нельзя назвать оригинальными, они отсылают к десяткам и сотням прототипов в предшествующей литературе. Таким образом, мы видим некий психологический и мифологический комплекс, который привлекал сердца людей у многих народов в разные эпохи, но в современную эпоху кажется, стал особенно притягателен. Перед нами романтика особого рода, и, быть может, именно этот род мечтаний можно назвать романтикой по преимуществу. Мечты романтика обладают несколько женственными чертами, романтик напоминает невесту, которая ждет жениха из-за моря. Романтик ждет, что за ним приедут и увезут. Мечту это также можно сравнить с мечтой ребенка в приюте, который ждет, что его выберут для усыновления. Но в данном случае увезти его должны не к родителям, а от родителей. Приехать должны гномы или волшебники, рыцари или инопланетяне, агенты немыслимой спецслужбы или жители параллельного мира. Попытаться проанализировать этот романтический комплекс - значит, собственно, попытаться ответить на вопрос, почему люди хотят быть увезенными из дома или, другими словами, ради чего, ради каких ценностей сказочный герой, мирный обыватель, - а точнее, мирный подросток - сбегает из дома.
1. Решение материальных проблем
Первое, что бросается в глаза - что герой сбегает из дома, чтобы не думать, на что жить и как зарабатывать. Конечно, в сказках глупо спрашивать, на что герои живут, но в современных сказках материальные проблемы не просто отсутствуют, а нарочито отсутствуют, финансовая беспроблемность является важным конститутивным свойством сказочного универсума. К тому же ни Толкиена, ни Ролинг нельзя упрекнуть, что они вообще не освещают финансовую сторону дела: Гарри Поттер получает большое наследство, экспедицию Фродо и Гендальфа снабжают всем необходимым сочувствующие ей короли. То есть так или иначе, но для Сбежавшего из дома полностью решается проблема куска хлеба. Это вполне объяснимо: если человек занят таким важным делом, как спасение мира, войной с чудовищами или совершением чудес, то он не должен думать о том, как заработать, его кормят другие - спецслужба, Министерство магии, эльфийский король - одним словом, благодарное за спасение человечество. Суперагенты никогда не заботятся о том, как кормить семью. Вопрос, который является главным в жизни любого человека, в сюжете про Сбежавшего из дома решается где-то вначале и потом уже не вспоминается. Сбежать из дома значит раз и навсегда избавиться от необходимости решать проблему хлеба насущного.
2. Вступление в сообщество избранных
Второе немаловажное обстоятельство заключается в том, что герой никогда не уходит из дома ради одиноких странствий. Из дома сбегают с кем-то и к кому-то. Сбегают из дома, чтобы стать членом некоего сообщества избранных витязей, магов, "братства кольца". Как правило, быть членом такого сообщества - значит стать элементом мощной, наступающей на своих противников силы, которая обеспечит тебе защиту. Это сообщество постоянно демонстрирует символы своего могущества и проецирует эти символы на присоединившегося к нему героя. В стремлении приобщиться к сообществу сильных проявляется некоторое родство хоббитовской романтики с фашизмом, недаром Сергей Курехин говорил, что всякий, кто хочет быть романтиком, должен быть немного фашистом.
