Глава 12

— Я хочу жить здесь!

Такое безапелляционное эмоциональное заявление сделала Ульяна, узрев раскинувшийся перед нами пейзаж. Долина в пойме реки, где расположилась моя деревня, впечатляла даже осенью. Пусть леса на горах скинули листву, а трава вдоль берегов пожухла, это не умаляло уютной красоты белых домов, быстрой реки и серо-голубой дали моря.

— Представляю, какая красота весной, во время цветения садов, и осенью, в пору листопада… — мечтательно протянула художница, вдыхая смесь морского воздуха с пряно-хвойным ветерком с гор. — Тут даже дышится иначе!

Ульяну в качестве компаньонки для похода в деревню мне навязала Глафира.

— Не пристало барышне в одиночку с чужими мужчинами гулять. Прасковья занята чем-то, а я, прости, лапушка, уже не в тех годах, чтобы по горам скакать. Поэтому возьми Ульяну. Да и засиделась она в поместье, пусть развеется.

Пусть. Жалко, что ли… Девушка всю дорогу вела себя как шаловливый ребёнок. Гонялась за Дружком, собирала букет из сухих трав и причудливо изогнутых веток, что-то напевала себе под нос. И вот итог:

— Хочу здесь жить!

— Давай спустимся и поближе посмотришь на быт деревенский. Вдруг картинка другой окажется, — предложила я компаньонке, делая вид, что держусь за её локоть, а на самом деле удерживая возбуждённую девицу от желания побежать по крутой тропинке вниз.

Но Ульяне нравилось всё: лабиринты улиц и белёные дувалы, широкий пляж и шумный накат, стайка мальчишек, увязавшихся за нами.

— Почему они не учатся? — строго спросила девушка старосту, указав на сорванцов.

Хайдар, не зная статус гостьи, покосился на меня и, получив разрешение в виде кивка, ответил.

— Рид старый уже, трудно ему с мальцами возиться.

Художница, выслушав ответ, решительно повернулась ко мне:

— Роксана, это недопустимо! Дети не должны быть безграмотными. Решено, буду сельской учительницей, — и вновь строго к Хайдару: — Где тут у вас школа?

Как ни странно, но школа была. Хоть и требовала небольшого ремонта, но крыша не текла, и окна, застеклённые самым дешевым мутным стеклом, были целы. Строители, ходившие за нами по деревне хвостиками, осмотрели здание и сказали, что легко всё могут поправить дня за четыре. Был бы материал…

Ох уж этот материал…

Если при строительстве дома в Калиновке всё необходимое, выбранное Глебом, сами торговцы привезли из ближайшего городка, то по здешним горным серпантинам возить кирпичи и доски дело затратное и небезопасное.

— Только у Перкакиса заказывать, — пожал плечами староста. — Но купец за доставку чуть ли не половину цены требует.

Грабёж! Кто там господина Франка пиратом называл? Так то факт недоказанный, а тут почти узаконенный.

Печник, видя мой недовольный вид, подошёл, кашлянул осторожно:

— Барышня Роксана, дозволь обратиться? — и, увидев, что привлёк моё внимание, предложил: — Надоть земли местные посмотреть. По признакам тут глина должна быть…

— Есть глина! Как же не быть, — встрял в разговор Хайдар. — Мы ею стены домов обмазываем, дувалы ремонтируем. Как же без глины в деревне?

Влас терпеливо дождался, когда староста выскажется, и продолжил:

— Смотреть надоть глину. Может статься, что кирпичи сами сделать сможем. Как я понял, вы печь для разных нужд хотите?

— Да. Для сушки и выпечки. Но в обоих случаях высокие температуры не нужны… — начала было объяснять я, какие функции должна выполнять печь, но, увидев, как хмурит брови Влас, поняла свою ошибку. Вряд ли ему известно слово «температура». — Печь не для сильного жара.

Печник кивнул: понял.

Прибежала Ульяна, тащившая за руку Глеба. Пока мы обсуждали насущные проблемы, неугомонная девица исследовала всё здание.

— Роксана, там есть жилые комнаты! Я могу здесь жить!

Строение имело два входа и общую печь. Комнаты были маленькими — развернуться негде, но художница радовалась им, как ребёнок Рождественскому подарку.

— Да как же ты не понимаешь, Роксана! Мне давно уже пора жить самостоятельно, как и Феденьке. А это шанс. Балы и приёмы устраивать не собираюсь. Кровать, стол и стул в этой комнате поместятся, а в этой будет кухня. Готовить я умею, да и много ли мне одной надо? Хорошо бы сени пристроить, чтобы переобуться и одежду верхнюю снять, но уж как есть.

Тоже мне, Джейн Эйр гиримского разлива, хотела было ругнуться я, но вспомнила, как сама в её годы рвалась на свободу, в прерии, в пампасы, и махнула рукой. Не попробуешь, не узнаешь.

А школа и впрямь нужна. Хорошо бы ещё найти учителя, знающего гиримский язык — но и русский лишним не будет. Умение читать, писать, решать простые примеры для местных ребятишек неплохим подспорьем в будущей жизни может стать.

— Подозреваю, что братец твой оторвёт мне голову за согласие, но и отказать не могу, — кивнула я Ульяне. — Думается, в твоей сумке найдётся лист бумаги и карандаш? Тогда сядь, подумай и составь список необходимого для школы. Уважаемый Хайдар, — позвала задумавшегося о чём-то старосту: — Вам с госпожой Ульяной Зиновьевной следует обойти дома и переписать всех детей от восьми до двенадцати лет, желающих учиться. Сейчас зима, работы на огородах и в поле нет. Думаю, родители смогут отпускать деток на три-четыре часа в школу. — Вспомнив, что равные права для женщин в эти края придут ещё не скоро, добавила: — Девочек тоже записывайте, пусть учатся. Господа строители, внимательно осмотрите здание, начните чинить что возможно. Глеб, с вас также список необходимого. Влас, если школьная печь не нуждается в ремонте, то подумайте, где и каким образом можно делать и обжигать кирпичи. Посоветуйтесь с уважаемым Хайдаром, кого взять в помощники.

Раздав указания, я вдруг осознала, как выглядит наше собрание со стороны. Стоит десятилетняя пигалица и рассказывает взрослым мастерам, что им следует делать. И пусть в этом мире сильны сословные различия и у «простых» людей почтение к аристократом впитано с молоком матери, но по сути своей картина сюрреалистична.

Все разбежались по делам, а я, взяв в провожатые одного из мальчишек, направилась в гости к Амине.

— Роксана, как же я тебе рада, — захлопотала знахарка. — Ты одна, без Прасковьи?

— Без Прасковьи, но не одна, — улыбнулась я гостеприимной хозяйке. — Привела строителей. Пора начинать строить цех по обработке миндаля. Несут орешки селяне?

Амина без энтузиазма пожала плечами:

— Несут. Я их в летней кухне храню. Время от времени печь там протапливаю, чтобы не отсырели. Только никак не пойму, зачем мы деньги на ветер выбрасываем?

— Почему на ветер? — обиделась я за свой проект. — Потерпи немного, придёт время, и ты сама поймёшь, что дело выгодное. А сейчас насыпь мне немного миндаля с собой. Хочу испечь печенья по самому простому рецепту. Передам с рабочими, попробуешь.

Пока женщина ходила за орешками, я вспомнила ещё об одном насущном вопросе.

— Амина, подскажи, есть в деревне человек, знающий гиримскую грамоту? Хотим школу для деток открыть. Учительница есть, но она русская. Будет неправильно, если на родном языке дети читать не научатся.

Женщина, прикрыв рукой рот, села на табурет и смотрела на меня таким взглядом, словно у меня на лбу рог вырос.

— Ты беспокоишься о гиримской грамоте? — переспросила она.

— Конечно. Это изначально ваша земля, здесь много веков жили ваши отцы и деды, у вас есть своя культура, свой язык, свои книги. Тот факт, что полуостров присоединился к империи, не значит, что гиримский народ должен забыть свою историю.

— Откуда у юной барышни такая мудрость? — словно сама у себя спросила Амина.

А я поняла, что опять забыла, сколько мне лет. Изобразила смущение и пролепетала:

— Это не я. Это мой учитель истории и географии Николай Иванович этому учит.

Знахарка с самым серьёзным видом встала и поклонилась в пояс.

— Передай своему учителю поклон от всего гиримского народа. — Вот так! Не больше и не меньше… Дождусь я розг от графа, ох дождусь. За инициативу и ссылку на его имя. — А грамотея для детей я обязательно найду. Не тревожься.