Имя мальчика было… У него точно было имя, может быть даже самое прекрасное. Но не сегодня. Потому что сегодня он решил на вопрос «как его зовут», обязательно отвечать «Нескажу». Можно подумать, что ему не нравиться его настоящее имя, или еще хуже, что он – недружелюбная вредина. Но если бы кто и подумал так, то это было бы зря. Ведь Нескажу был хороший мальчик, так по крайней мере все отзывались о нем в Общем Доме. А дело все в том, что на носу был самый веселый и самый восхитительный праздник «Новый Год», который Нескажу с некоторых пор терпеть не мог.

   День прошел. Наступила ночь и в Доме уже все давно спали. А четвертая снизу кроватка Нескажу сиротливо пустовала, вглядываясь в темный потолок. Нескажу совсем не хотелось ложиться, но ночь на то и ночь, чтобы спать, даже таким, как Нескажу. Он уже стоял на прикроватной лесенке, ведущей на верхние ярусы, когда до его слуха донесся звук пианино.

   «Странно, – подумал Нескажу, – в такое время разве кто-то может играть».

   Звук клавиш был очень тихий, поэтому это вполне могло померещиться Нескажу. Но спустя некоторое время звук повторился. И это определённо было пианино из музыкального зала.

   Он тихо-тихо вышел из спальной комнаты в длинный-предлинный коридор, в конце которого была дверь, а за ней скрывалась тайна необъяснимых звуков. Дверь эту своим надежным бдительным сном охраняла Нянечка. Нескажу не то, чтобы сильно боялся Нянечки, но сон ее ему совсем не хотелось тревожить. Поэтому к двери он шел очень медленно, бесшумно повторяя под свои не всегда бесшумные шажочки бодрую считалочку:

   По дощечке половой

   Мне топтаться не впервой:

   Левой шаг и правой шаг,

   Тишине шагаю в такт.

   Чтобы спящих не спугнуть,

   Чтоб не раззадорить жуть,

   Тихим будь как птицелов,

   Будет славным твой улов.

   Когда Нескажу подошел к столу, за которым спала Нянечка, он с двух ног опустился на четвереньки, и по-звериному направился к заветной цели. Уже у самой двери Нескажу вдруг вспомнил, что в музыкальном зале стоит новогодняя елка. Нескажу ее еще ни разу не видел: когда все наряжали ее, он наотрез отказался помогать. И никто так и не смог его переубедить. Теперь мысли о новогодней елке, напомнили ему тот день, когда он совсем перестал любить Новый Год. Тогда мама, любимая мама, должна была найти ту самую заветную игрушку, о которой грезил Нескажу. Мама говорила ему, что купить игрушку ей будет не просто, но раз он так просит, то она обязательно ее найдет. Ожидание тогда было так томительно и волнительно, что казалось Нескажу вот-вот должен был лопнуть от нетерпения. Но время шло, а мама все не возвращалась и не возвращалась. И вот уже и Новый Год наступил: люди шумели, салюты громыхали за окном, перекрикивая далекие звезды. А праздник так и не пришел в дом Нескажу, в который не вернулась мама. Вспоминая это, Нескажу чуть во весь голос не расплакался. Лишь мысль о том, что Нянечка от его рыданий может запросто проснуться заставила его сдержать слезы.

   Осторожно, не спеша, Нескажу отворил тяжелую дверь. Из темноты зала сразу пахнуло свежестью душистой хвои. Темнота и мысль о том, что здесь происходит что-то неизвестное пугали Нескажу. Но, не долго думая, он вошел внутрь. К счастью или нет, внутри не было ничего пугающего и ничего таинственного. Только елка, такая же огромная, как и весь Общий Дом, возвышалась в центре зала. Когда глаза Нескажу привыкли к темноте, он смог даже разглядеть игрушки на иглистых лапах: шары, гирлянды и прочие украшения, красившие праздничное дерево. Вид новогодней елки, к удивлению Нескажу, обрадовал его, напомнив про забытое ожидание праздника и настоящего волшебства. Даже легкая, едва различимая тень улыбки скользнула по его угрюмому лицу. Но Нескажу не понравилось это, Новый Год не должен радовать его, как других, потому что праздник этот, как уже известно, он терпеть не мог. Так однажды решил Нескажу, и так тому и быть.

   Выяснив, что в музыкальном зале все спокойно, Нескажу уже собирался вернуться в спальную комнату, но нестройные клавиши вновь зазвенели где-то совсем рядом. Справа от Нескажу были сложены огромные цветные кубики – это показалось ему хорошим укрытием от неизвестных глаз. В голове испуганного мальчишки пронеслись самые разные пугающие мысли. Съежившись от нехорошего предчувствия, он прислушался. Редкие звуки пианино теперь превратились в нехитрую мелодию, на которую вдруг легли стройные детские голоса:

   Шарик, шишку и снежинку

   С Елки тихо соберем,

   Ангелочка и машинку

   Мы в мешочек соберём.

   Новогодье нам не в радость,

   В радость портить праздник нам.

   Злица с Олком эту гадость

   Помогают делать нам.

   Совсем эти слова не понравились Нескажу. Одно дело не любить праздник самому, а другое дело портить его другим. Осторожно Нескажу выглянул из своего укрытия. И его детским глазкам предстала следующая картина. В пестрых обносках вокруг елки, напевая свою наглую песенку, суетились детки, только выглядели они совсем не как настоящие.

   «Как приведения», – подумал Нескажу.

   Очень сильно испугался этой картины Нескажу. Но разве мог он это все оставить так. Ведь столько сил и труда было потрачено на торжественный убранство ели, чтобы дать вот так все запросто испортить.

– Не трогайте игрушки, приведения, – не выдержал Нескажу.

– Мы не приведения, – ответили разом елочные воришки. – Мы – Нетики.

– Я никогда не слышал про вас.

– Нетики всегда все делают наоборот. Если нам говорят, что надо это, ты мы говорим, что не это, если нам говорят, что надо то, мы говорим, что не то. А если нам говорят, что «надо», мы говорим, что «не надо». Поэтому мы – Нетики.

– А зачем вы крадете чужие игрушки с елки?

– Мы не можем иначе, – отвечали Нетики. – Нам всем очень горько видеть чужой праздник. Веселье и смех, подарки и вкусные угощения проходили мимо нас. Тогда Злица с Олком пришли к нам и сказали, что мы – особенные. И теперь наш праздник – это красть чужой праздник. Так мы и делаем.

– А Злица – это кто? – спросил Нескажу.

– Злица и есть. – в унисон сказали Нетики. – и еще она наша мама. А Олк ее верный помощник. Он очень-преочень страшный и могучий. Но для нас он не опасен.

– Значит у вас есть мама? – завистливо спросил Нескажу.

– Конечно. У всех Нетиков мама – Злица.

– Хорошо, когда есть мама. Но красть игрушки – плохо.

– Нетики всегда так делают. А ты – тоже Нетик, как и мы, потому что видишь нас. Тебе очень повезло. Ведь ты несомненно тоже особенный.

– И мама значит у меня будет?

– Конечно будет. У всех Нетиков мама…

– Да-да. Мама – Злица, – перебил их Нескажу. – Но ведь для других деток праздник будет совсем испорчен!

– Конечно. Иначе, какой это праздник?

   Только они это сказали, окно неожиданно распахнулось, легкий тюль вздулся парусом от снежного ветра и миллионы серебряных снежинок засверкали в свете луны.

– Это Дед Метель! Он совсем близко! Совсем рядом! – повторяли в суете Нетики.

– Что случилось? – растерялся Нескажу.

– Это вредный Дед Метель гневается.

– И что вам теперь делать?

– Топ, прихлоп и дом вверх дном. Вот и все дела. Мы достаточно напакостили уже. Злица ух как довольна будет.

– Дом верх дном? – переспросил Нескажу.

   Но ответа не последовало. Все вокруг закружилось юлой, завертелось. Казалось, что огромный великан игрался с домом, чтобы потом поставить его вверх тормашками. Только Нескажу и Нетики как приклеенные остались висеть вниз головой, ничуточки не падая. Но оказалось, что они и вовсе не весели вниз головой. А потом и пол снова стал полом, и потолок – потолком.

   «Дом перевертыш», – подумал Нескажу.

   Дом этот совсем не был уже похож на Общий дом. Все здесь было очень старым и не уютным, не по душе стало ему.

   «Вед нянечки совсем расстроятся, когда не найдут его в кроватке?» – переживал Нескажу.