— Тогда, я не смогу пропустить вас.

— Ты дурак что ли? Тебе хоть один оперативник стволы сдавал, когда их на суд вызывали посреди работы?

Вряд ли пристав успел прочесть, что именно написано в моих документах, мент и мент, почти стопроцентно быстро предъявленная ксива не дает информации неопытному проверяющему. А парень явно неопытный. В моем удостоверении написано должность «милиционер-конвоир» и специальное звание «сержант милиции». Я до сих пор со старой ксивой прикрытия что осталась с внедрения. У большинства коллег, документы прикрытия или оперативников иных отделов, или кадровых работников, как вариант что-то еще под конкретную операцию.

Я хотел было напомнить начальнику про свою «левую» ксиву. Может начальство забыло, а может планировалось что-то еще где нужен именно сержант? В общем я так и не напомнил, а зря, думается мне они просто забыли. Странно если бы конвойник пришел в гражданке на какой-то суд, да еще и с пистолетом. Документы сотрудника УСБ в этой ситуации, я естественно показывать не собирался. И уж тем более еще одно удостоверение, выданное конторой, предъявить сейчас было бы верхом идиотизма. К счастью новичок не вчитывался что там написано.

— А… ну… я тут так-то недавно работаю. — подтвердил он мою гипотезу.

— Ну вот видишь, если бы я в форме заходил, ты бы меня вообще останавливал? Решил бы что я с конвоя, так?

— Так. — честно признал он.

— Так какого фига?

— Ладно, проходи.

Никогда не понимал фильмов, в которых мент опускает пистолет на землю или вообще отдает его бандиту, если тот приставил ствол к голове жертвы. Какой бред! Я вот даже в сейф на входе в здание суда, его не сдал бы, уехал бы нафиг обратно тогда, если бы пристав уперся. Жаль конечно было бы пропустить заседание. И так уже пропустил несколько.

— Шилова в каком зале сейчас? — оглянувшись уточнил я у пристава.

— В четвертом. Это…

— Да я знаю где. — махнул я рукой.

Сегодня очередное заседание по второму делу Саши. Маскарад нужен был мне чтобы конвой меня не узнал. Стыдно и неловко. Если повезет там будет вообще кто-то незнакомый или малознакомый. Не хотел, чтобы кто-то видел, что я к ней на суд прихожу. В тюрьму разок приходил, за взятку, так дали только постоять у решетки. Зато там меня никто и не знает, на тюрьме.

— Миша! Привет! — мгновенно вскакивает она, узнав меня сразу, несмотря на предпринятые шаги по конспирации.

Спалила. Попытка тихонько пройти и сесть на лавочку провалилась. У нее трое конвоиров, словно опасная преступница, блин. Один из них меня кажется узнал, выглядит удивленным. Еще один новичок, а, наверное, он стажер вот и трое их. А второй служил при мне, но не общался со мной, так что возможно он меня и не помнит.

Судья тем временем уточняет кто явился, на суд, кто доставлен приставами, а кто нет, можно ли продолжить рассмотрение дела в отсутствии части не явившихся свидетелей. Всегда ведь кто-то не является, но процессу это не мешает. Мы же с Сашкой обмениваемся знаками и говорим-читаем по губам. Нет, мы оба не знаем азбуки жестов, но у нас своя азбука.

— Так. А вот вы, молодой человек, кто у нас? — спросила судья. — Молодой челове-ек?

— А? Я?

— Да-да, вы, тот что натянул кепку аж до самых плеч. Представьтесь.

— Я друг, просто пришел поддержать обвиняемую.

— Вообще-то, судом вынесено определение, согласно статьи двести сорок первой, части второй, пунктов два и три, судебное заседание будет закрытым. Так что представьтесь, если вы участник дела, а если нет, то на свидание отправляйтесь в следственный изолятор.

— Ясно, извините. — пришлось мне выйти.

— Лицо мне что-то ваше знакомо… — задумалась на секунду Шилова. — А… — видно вспомнила, что я однокурсник ее сына, а может и нет. Все равно будь я хоть ее сыном в зале сидеть она мне не разрешит. Может стоило прикинуться сотрудником отдела ООП, приехать по форме никто бы и не проверил поди документы? Встал бы да стоял у двери.

Что так быстро? — спросил на выходе пристав.

— Что-то перепутали в отделе, не на то заседание приперся. — бросил я в ответ и вышел.

— Бывает. — прилетело мне в след.

— А и знаешь, — вернулся я, и по доброте душевной, решил просветить пацана, — там закрытое заседание, пост вроде положено выставлять вам, нет?

— А-а… — озадачился тот вводной молоденький пристав.

Придется узнавать опять насчет свидания в СИЗО, кому оно положено, кому нет, за деньги дороговато. Дербаню по чуть-чуть Серегины отступные за долю в клубе. С дядей я переговорил про Сашкино дело. Тот вроде обещал переговорить с судьей. «Вроде», потому как, как-то очень неуверенно это прозвучало из уст дяди. Надо бы убедится в этом. А то дядя теперь совсем большой человек, все ему некогда, мог и забыть о такой мелочи. И кстати, раз Шилова и один конвойный меня узнали, значит борода не сильно помогла, ладно попробую все же сбрить и посмотреть, как я выгляжу с усиками.

— Прикольно! — сообщил я своему отражению в зеркале и своей «психологине», стоящей за спиной.

— Ты словно с плаката советская милиция годов эдак семидесятых.

— Хе-хе, а мне нравится. Да и ты будешь спать со взрослым мужчиной, да?

— Так вот к чему маскарад, ты комплексуешь? Ну сбрей этот ужас, я тебя прошу.

— Ничего не могу поделать, это надо по работе.

— Врешь ведь? Проболтался уже.

— Нет, честное… это самое честно… честное какое? Знаешь не могу сказать какое честное, честное секретное, вот.

— Точно врешь. Сбривай.

После небольшой борьбы я победил. Мне удалось сохранить свои усики. Чисто посмотреть, как окружающие воспримут, мне все же кажется очень сильно меняет восприятие такая маленькая деталь на моем лице. Старше кажусь что ли. Черт! Опять психолог права, копается в моей голове без разрешения. В общем-то хотелось бы добавить немного возраста иначе люди предвзято относятся.

— Так, Рошфоров на месте? — опять пошутил шеф, заглянув в кабинет. — А вы кто собственно… Черт! Какого?! Я же сказал тебе все сбрить, а не оставить эти странные усики?!

— Есть! — улыбнулся я. — Сбрею, я просто проверял как я выгляжу и насколько меняется внешность. — сказал я довольный. — Даже жы вы, шеф, не сразу меня узнали.

— Вот же детство в жопе играет, говорил я нельзя таких молодых сотрудников брать в органы и в тем более в наш отдел. Пошли со мной. И никакой я не шеф, даже не пытайся приклеить мне прозвище.

— Ладно, а куда?

— Увидишь.

— Вот знакомьтесь, тот самый, наш оперативный сотрудник.

— Здрась-те.

— Гхм, пф-ф… что за дурацкие усы? Чтобы старше что ли выглядеть?

— Ну-у… да, так-то.

— Слушай, Антон, а действительно он нам подойдет? — засомневался дяденька.

— Уверен на все сто. Мы его обкатали на разных уже подставах по мелочи. Опыта мало, но интуиция у него просто невероятная. — расхваливал меня зачем-то начальник.

— Ну так, это мелочи.

— Конвойное дело.

— О-о?

— Я этого не говорил.

— Да ладно, я же, ты же знаешь. К тому же ты сам предложил своего человека.

— Знаю. Ладно, значит дело у нас такое, Мансур. Помнишь своего командира с конвойной роты?

— Конечно помню.

— Какие у вас были отношения?

— Сначала он меня гнобил, но с его слов делал так что бы меня приняла остальная часть коллектива. Ну типа общий враг объединяет, если кратко.

— Понятно, это действительно было так?

— Без понятия. Потом просто я полезен стал, в плане документооборота. Плюс неформально он попросил меня заняться документацией по ЧОПу.

Все это, мой начальник знал и так. Похоже я, вкратце повторял это все для нашего гостя.

— Так вот к этому мы как раз и идем. Ты сделал ту документацию?

— Он меня попросил об этом практически в финале нашей операции. — посмотрел я выразительно на начальника.

— Да он в курсе, говори свободно, — кивнул начальник. — У нас планируется совместная операция с уголовным розыском. Это начальник уголовного розыска. Уж кто-кто, а он тебя не сдаст. Егор Ефимович сам у нас работал когда-то. И будет твоим куратором в этом деле.