— Ну как уж получится.

— Нормально все должно получится. Кстати, начальник твой про стекло тоже вкурсе.

— Как?! Зачем вы ему сказали? — возмутился я.

— Я не говорил. Может сам вычислил, может кто нашептал.

Вот это поворот. Интересный наш Орлов жук, все знает, свои какие-то интересы имеет. Может догадался что ему бы то же влетело за тот стенд? Наверняка. Ну да и ладно, проехали же уже. Я бы не сказал, что две слудующие недели были особо халявными, в спортзале потеть приходилось в разы больше, чем плывя по течению курсантской жизни будучи командиром отделения. На соревнованиях на сей раз до финала не дошел, не повезло как-то. В общем не оправдал надежд.

— Мансур отпетые мошенники приезжают! — едва вернулся я в казарму, после бесславного турнира, налетел на меня Стасиков.

— Куда? В институт?

— Нет. Ты чего дебил?

— Сейчас за дебила…

— Да я в смысле в город приезжают. В Китеже концерт будет, будут отпетые мошенники.

— И?

— Ну блин надо идти! — подпргивал от нетерпения Стасян.

— Так и так пойдем, дружно, строем, в оцепление. Тебя записать что ли?

— Да нет! Дождь выступать будет то же, на том же празднике.

— Да ну нахер? Где Дождь и где мошенники?

— Да там же праздник, самодеятельность в основном, а что бы разбавить пригласили типа кого покруче, в общем короче будут мошенники и Дождь то же что-то петь будет.

— Ну ладно, и что?

— Ну и он короче предлагает выступить нам.

— Нам? На хрена? Где я и где песни?

— Да короче у него идея клевая.

Клевая идея оказалась пародией на песню отпетых мошенников, которая только только начала набирать популярность.

— Да не не буду я. — отнекивался я когда послушал задумку.

— Да ты чего Мансур? Я же прям тебя ток и видел когда переделывал ее! — настаивал Дождик.

— Да не, не хочу я, сами пойте. — краснел я и отнекивался.

— Стесняешься, что ли?

— Ну есть немного. — признал я.

— А на ринге ты же в зале выступаешь на соревнованиях?

— Там другое.

— Какое другое?

— Там я умею. Знаю, чего надо делать, а тут я не умею.

— Да фанера будет, все запишем заранее, только сыграть чуток надо!

— Дай-ка текст, я еще раз почитаю…

— Пап я тут подработку нашла помнишь рассказывала?

— Конечно — кивнул Романов, жуя завтрак. — Уже выгнали?

— Нет, все нормально, мне интересно, и я справляюсь.

— Ага, ладно, — закивал тот. — Я рад что ты взялась подрабатывать, хоть и непонятно что это за глупости с этими, — покрутил он рукой, — ну в общем хоть что-то.

— Это не глупости, у нас серьезная продюссерская компания.

— У нас?

— Ну, правда я там стажер, но компания серьезная. И я правда работаю!

— Ага, серьезная. — кивнул Романов, он уже отправил своего начальника СБ объяснить в этой конторе всем кто есть ху, что бы у девочки недоразумений не было с творческими личностями. — Лучше бы пошла ко мне…

— Пап?!

— Ладно-ладно, молчу, помню. — поднял руки отец.

Ладно пусть занимается ерундой, пока учебе не вредит. Прогулы с гулянками сильнее вредили. Работа это уже не плохо, правда работой называть эту ерунду язык не поворачивается. Ну ничего, все лучше гулянок, а потом в институт поступит, на стажировку как-нибудь в нашу компанию заманим. Или можно и не в нашу, пусть опыта набирается, договорюсь с кем-нибудь, в чужой даже лучше будет, ответственней. Хотя, поздно ее воспитывать, замуж выйдет и внука потом воспитаю как надо. Замуж… Эх, за кого тут ее выдашь то? Эти чурки уроды, у Ивановых то же девки, аж две. Эти слишком высоки для нас, вряд ли выгорит…

— Ну так что скажешь? А, пап? — выдернул вопрос дочери из размышлений отца.

— А? Что прости, я задумался.

— Опять о своей работе думаешь? Сам просил больше времени проводить с тобой, завтракать хотя бы. Ну и? Я за завтраком, а ты где летаешь?

— Прости виноват, исправлюсь, так что ты спросила?

— Блин, опять все заново рассказывать. Фирму нашу просили организовать празднование дня города в Китиже. Что бы и бюджетно и красиво. В общем мне предлагают поехать в командировку.

— Куда?

— В Китеж.

— Нет, ну это слишком…

Разумеется, битва была нелегкой, но через пятнадцать минут, Александр Николаевич разрешил дочери ехать в Китеж в сопровождении начальника своей СБ. Ну может, Гена, еще одного двух сотрудников прихватит. Все-таки это была «папина» дочка. С другой стороны, хоть свою Ирочку можно будет домой пригласить, давно уже напрашивалась, даже обижаться стала.

— Итак сегодня у нас очень ответственный день! — вещал начальник курса. — Сегодня будет празднование дня города. И мы с вами будем стоять в оцеплении, что бы артистов никто не порвал на сувениры. Ах, да артисты! — под смех строя, спохватился начальник. — Наши курсанты так же принимают участие в этих плясульках и танцульках. Значит так, курсанты: Дождиков!

— Я!

— Стасиков!

— Я!

— Арт… так я не понял?! Артаньянов?!

— Я!

— Ты как в этот список попал?! — вызвал безумный хохот на взлетке шеф.

— Участвую, — густо покраснев пробормотал я.

— Не слышу, что там он бормочет?

— Участвую! — гаркнул я.

— Ну-ну… Серьезно или это розыгрыш какой-то? Дождиков, ты там вроде постоянный участник, что там Артаньянов забыл? Прикинулся красной шапочкой, наш серый волчонок? — продолжал веселить публику начкурса.

— Участвует в сценке, под песню, шуточную переделанную отпетых мошенников.

— М-да? Ну ладно. Отпетые негодяи значит. Артаньянов, ты вообще, как, подумал над тем что я тебе говорил или нет?

— Так точно!

— Ну и я вижу ты решил вообще в плясуны переквалифицироваться?

— Никак нет.

— Как же нет?

— Единичный случай, очень просили принять участие.

— Кто просил, Мухомор?… — тут опять прыснул строй от смеха. — То есть Грибов, начальник этих самоделкиных? — поправился шеф.

— Так точно! — за меня соврал Дождик.

— А зачем? Кроме него некому что ли?

— Только он может сыграть.

— А что за роль?

— А потом увидите, а то неинтересно будет. — заверил Дождик.

— Ну ладно Дождиков, заинтриговал, — предвкушающе пошевилил маленькими усиками, наш мини фюрер. — Идите, и без глупостей там.

— Есть.

— Никаких по стро грамм, для храбрости!

— Так точно.

— И никаких по пятьдесят то же. И пять по десять, никак нельзя! — перекрывал все лазейки шеф.

— Есть.

— Да Дождиков!

— Я!

— Ты за старшего!

— Есть. — немного растерялся Дождик.

В общем кое как отпустили нас готовиться к выступлению. Репетировать, так сказать. Отрепетировали, стало даже получаться вроде бы.

— Слушай, а мошенники эти, не обидятся что мы их песню поем?

— Так это не их песня, а переделка.

— Но переделка то их песни. Да и на переделку можно сильнее обидится.

— Да не думаю наоборот понравится.

— А если нет?

— Ну нет, так нет.

Пока мы репетировали наши все уже уехали в центр на площадь и как потом рассказали играли во всякие ситуации, теснили толпу туда, затем дробили на двое. Видимо теснили как-то разумно, поскольку жалоб на сумасшедших милиционеров не было, и приемы при этом отработали. Мы же втроем приехали к началу песенок.

— Маша что там выглядываешь все время?

— Да просто так.

— Знакомых что ли каких-то ищешь?

— Угу.

— Ну так договариваться надо нормально, в такой толпе разве найдешь.

Да уж в такой толпе, курсантов то же было немало, откуда столько! Ну ладно бы человек тридцать, но тут же их двести, наверное, или даже больше! Как-то и впрямь глупо она поехала непонятно куда непонятно зачем… Оставалось только кусать губы и всматриваться в одинаковых курсантов.

— А сейчас перед вами выступят Отпетые…