– Клубы, девочки и…

– Секс с ними? Да. Я ночевал у них и приезжал домой только под утро.

– Но тебе было пятнадцать. Как?

– Я выгляжу немного старше своего возраста как ты выглядишь младше. Когда Лисовец привел тебя к нам я подумал, что старик умом тронулся. Тебе с натягом тринадцать. Так ты выглядела.

– Бабушка говорила, что это генетика. Я научилась с этим жить. – повернувшись к нему, я внимательно посмотрела на него. – Знаешь, как тяжело жить, когда все думают, что ты только недавно начальную школу окончила.

– Не представляю. – перекатившись он оперся на руки и навис надо мной. – Но представляю, как хорошо, когда целую тебя. – и прижал свои губы к моим.

Поцелуй ощущался как отчаянная попытка стереть воспоминания о прошлом. Обвив руками его шею, я запустила пальцы в его волосы. Его язык проник ко мне в рот, и я позволила ему выплеснуть в поцелуе все свое отчаяние, боль и стыд перед отцом. Он терзал мои губы снова и снова словно изголодавшись по ним.

Может я и не права, что дала возможность выплеснуть на меня все те эмоции, которые он держал в себе более года, но я чувствовала, что должна это сделать.

Прервав поцелуй, он продолжил:

– Но большим потрясением для меня стало, то что я услышал, когда смирился с тем что стану отцом.

– Если не хочешь можешь не продолжать. – прошептала я.

– Нет, я хочу, чтобы между нами не было секретов. – перекатившись на спину он увлек меня за собой и получилось, что я оседлала его.

– Двусмысленная поза. Не правда ли? – я улыбнулась.

– Не для меня. – он тяжело вздохнул и собираясь с мыслями, посмотрел на небо. – За день до дня рождения я пораньше пришел домой. Я хотел поговорить с Юлей, чтобы прояснить нашу ситуацию. Я хотел сказать, что готов нести ответственность за ребенка, но… когда я зашел домой, то услышал, как она с кем-то разговаривает. Подслушивать нехорошо, но… – он горько усмехнулся. – Она кому-то говорила, что круто развела своего молодого любовника, сказав ему что беременна. Я не слышал, что ей отвечали, но она говорила, что ничего страшного. Потом она сделает вид, что у нее случился выкидыш. Ей опять что-то ответили, и она назвала причину почему спит со мной. Оказалось, что ей мало моего отца, а я очень напоминаю его, да и молодость немаловажный фактор. И разница между нами не такая большая и главное, что я ее завожу. У нее еще такого не было. Да и то что ее мужу никто не расскажет об этом также является преимуществом, так как ее новый любовник близкий ему человек. Она не хочет попасться как его первая жена, то есть моя мать. Я не помню, как уронил вазу с цветами, но она вскочила и увидев меня испугалась. Развернувшись я выбежал из дома и вызвав такси добрался до отцовского клуба. Там я провел три дня. Ник думал, что я свихнулся, когда нашел меня там. Я не мог ему многое объяснить, но он помог мне прийти в себя. Я загнал все эти чувства внутрь себя. Мне так легче. Рассказав тебе мне стало легче. – немного помолчав, он спросил. – Знаешь, что я до сих пор не могу понять?

– Что?

– Как может жена изменять мужу? Мой отец сначала поймал мою мать на этом, а потом и Юлька. Но здесь есть и моя вина.

Я решила, что надо все расставить в его голове по местам. Он до сих пор чувствует вину перед отцом и ему придется решить эту проблему.

– Ян, послушай меня, и я хочу, чтобы ты услышал. – наклонившись к нему, к спросила его, – ты был влюблен в свою мачеху?

Его глаза расширились от удивления.

– Не знаю. Когда она появилась мне было двенадцать, а ей двадцать. Она была моделью и этим все сказано. Она постоянно делала мне комплименты, что я красивый и все девчонки будут вешаться на меня. Сама понимаешь мальчики, осознающие себя привлекательными для девочек, а особенно для таких как Юля оставляют свой мозг ниже пояса. Наверное, я испытывал к ней какие-то чувства.

– А теперь я скажу, как это выглядит со стороны. Совершеннолетняя девушка делает комплименты несовершеннолетнему мальчику-подростку у которого началось половое созревание. Спустя пару лет застает его в нетрезвом состоянии и вместо того, чтобы обо всем рассказать отцу, она занимается с ним сексом. После чего используя вину перед отцом продолжает спать с ним. Я не отрицаю того момента, что и ты мог получать от этого какое-то удовлетворение, взрослая девушка обратила на тебя внимание и тому подобное, но в этой ситуации она понимала, что делает, а ты не до конца. Я не снимаю с тебя вины, так как ты должен был рассказать все отцу и от него получить свое наказание, а не наказывать себя страхом и виной перед ним. – я провела по его губам большим пальцем. – Поговори с отцом. Мне кажется, что он на это посмотрит также, как и я. Ей было больше двадцати, тебе исполнилось только четырнадцать. Насколько я знаю наше законодательство это трактует однозначно. Она боялась, что ты расскажешь еще и потому что ее могли посадить. Так что поговори с отцом.

– Я подумаю. – пообещал он. Ему надо снять этот груз с души и если надо пройти через признания вины перед близким человеком, то стоит это сделать.

Прильнув к нему, я поцеловала его. Втянув его нижнюю губу, я проникла языком в его рот и заставила наши языки двигаться в унисон. Парню понравилась моя смелая наглость. Он прижал меня к себе еще сильнее. Его руки поглаживали мою спину, а находясь сверху я прекрасно чувствовала его возбуждение.

Сколько длился раунд из поцелуев я не знаю, но мне надо было перевести дух, и я прервала его.

– А ты с каждым разом смелее и наглее?

– Сама удивляюсь. – театрально вздохнув, продолжила, – ты плохо на меня влияешь, вытаскивая все плохое во мне.

– Мне кажется это ты делаешь из меня подкаблучника.

– Не смеши меня. Ты и подкаблучник две вещи несовместимые. – парировала я.

С каждым разом я чувствовала себя с ним смелей и смелей. И мне нравилось это. Мое любопытство в познании друг друга раз за разом расширяло свои рамки.

– Кстати, я с сегодняшнего дня эмансипированная.

– Эмансипированная? – я слышал про это, но не вникал.

– Я признана полностью дееспособной, то что ты получишь в восемнадцать лет. Сейчас ты под опекой родителей. – похвалилась она.

– То есть ты уже взрослая? – она утвердительно кивнула. – И когда это произошло?

– Что?

– Твоя эмансипация?

– Месяц назад. Мне помог папа Алисы. Но единственное у меня на месяц была отсрочка решения так как мне не было еще шестнадцати. – она выпрямилась. – Я подрабатываю два года. Бабушка и дедушка позаботились, чтобы с их наследства оплачивалась квартира и мне выделялось ежемесячное содержание на продукты и все необходимое. Так что я полностью независима от взрослых. Мама вообще не работала ни дня.

– У тебя есть деньги? – я никогда не задумывался как она все оплачивает.

– Да. родители моего папы были успешными в своей сфере деятельности. Дедушка – филолог и арабист, а бабушка – историк и переводчик с корейского и немецкого. Я точно не вдавалась во все их дела, но деньги у них были. После смерти дедушки, бабушка продала дачу и еще что-то и положила на счет. Я не знаю сколько там, да мне и не интересно.

– А почему ты молчишь об этом? – я был удивлен. Она могла вернуть себе статус в школе, но добровольно отказалась от этого.

– Зачем? – ее голос был наполнен горечью. – Чтобы псевдодрузья стали со мной общаться. Вся эта ситуация помогла мне понять кто настоящий, а кто нет. Так что, я получила и опыт, и правду жизни.

– Значит ты взрослая? – решил я сменить тему.

– Можно, и, так сказать.

– Тогда, – я резко схватил ее и перевернув, уложил на спину, а сам оказался сверху. – Тогда мы можем заняться разными взрослыми штучками.

– Какими? – невинно задала вопрос Лана.

– Например вот таким, – я обрушил свои губы на ее.

В данный момент я видел и чувствовал только Лану. Ее запах сводил меня с ума, что возбуждал желание оценить каждый сантиметр ее кожи. Она обняла меня за шею и погрузила пальцы в волосы, перебирая их. Мелкими поцелуями я спустился на шею и уткнулся в нее лицом покусывая и целуя ее. Моя рука приподняла край кофты и прикоснулась к теплой кожи девушки. От прикосновения холодных пальцев заставили ее ахнуть, но я решил не давать ей шанс опомниться. Мои пальцы покалывало от ощущения бархатистости кожи и от желания перейти черту, которую девушка начертила.