Не зацвели больше розы в саду,

А я в лунном свете всё плачу и жду.

Всё в бога веруют они,

К нему молитвы воспевают.

Молитва на устах звенит,

А люди всё равно страдают.

Считают, что един господь,

Что мрут лишь по желанию бога

И не хотят сами бороть

Свои проблемы и немоги.

Лишь веруй! И не прекословь

Ты слову божьему, святому.

А в том сидит дурная кровь,

Кто будет верить по-иному.

О, как горел любви закат,

Закат души, души нетленной.

Охвачен страстью дерзновенной,

Я всё стоял у Ваших врат.

Я всё терпел и ждал ответа

От Вас, крушителя сердец.

И вот, дождавшись наконец,

Я горький плач услышал где-то.

Я вами мерил жизнь свою,

Я раболепствовал пред вами

И Вы прекрасными устами

Пророчили мне жизнь в раю.

Но вот, отдавшись всей душой

Вам, мой ангел вожделенный,

Остался я лишь с жизнью бренной

И с сердцем, что пронзает вой.

Как странно это – видеть сны, не закрывая глаз,

И глядя в тёмные аллеи, думать лишь о Вас.

Пред взором пьяным и туманным колеблется ваш лик.

И всё мне помнится один лишь нашей встречи миг.

Тот самый миг, в который взгляд Ваш меня тотчас очаровал

И я в безудержном влечении всё ваши руки целовал.

Слегка над синим бризом моря багровел закат,

А розы пряным, райским духом наполняли сад.

Но не забыты те мгновения, в которые я был пленён

Одной лишь Вашей красотою, в которую досель влюблён

Глядел я в тёмное окно

В надежде образ твой узнать.

Я одурманен был вином

Или тобою, моя страсть.

Насколько знаем мы, надежда

Последней испускает дух

И вера в сердце полугрешном

Томится, наш пронзая слух.

Истома вожделенной встречи

Меня всё гложет и гнетёт.

Твоё окно теперь не светит

И образ твой меня не ждёт.

Так и тянутся руки тебе написать,

Хоть и знаю – плохая идея.

Так и тянутся губы тебя целовать,

Хоть и чувств ты ко мне не имеешь.

Так и хочется в очи тебе заглянуть,

В твои  два хризоберилла

И в тот же момент в них утонуть,

Чтобы сердце моё остыло.

Любовь, что открывается иным.

Любовь, что не даётся всяким

И словно фимиам, она пленит,

Затронув душу, кутанную мраком.

Лишь тот сумеет воспарить над всем,

Кто сему чувству покорится,

И тотчас пустоту его светлицы

Любви заполонит тандем.

Сирень, полынь, луч солнца, ветер,

Даже майский душный вечер

Вдохновением полны.

Излучают вдохновение, опьянение, умиление,

Порождают чувства страсти

И нет мыслей о ненастье,

Не страшно солнца затмение и души моей забвение.

Пение птиц и шорох веток,

Мои тетради для заметок

Очарованием вечера полны.

Прекрасны все в округе звуки.

Ах, как сладостны те муки,

Что вдохновением названы.

Ярко-огненный закат,

Что обилием цветов богат,

Что излучает лучи света,

Уходящего момента,

Того момента вдохновения,

Опьянения, умиления,

Что бывает только раз.

Мы часто лепим ярлыки,

Которые от правды далеки.

Мы часто обвиняем тех,

Кто совершает малый грех.

Мы все порочные людишки,

В нас сияют злобы вспышки.

По-настоящему быть добрым сложно,

Стать человеком-невозможно.

Питер, ты моя столица.

Ты прекрасен, ты велик.

Ты средь городов – Жар-птица.

Ты Европы белый лик.

В жизни повидал ты всех

И богатых уж и бедных.

Ленин одержал успех

На твоих бульварах бледных.

Ты блокаду отстоял,

Но был кровью весь залит.

Знамя ты в руках держал

И вскоре немец был разбит.

Ты в себе людей рождал

Самых культовых, известных.