— Надо было мне довериться своей интуиции и переехать, — сказала она, вытерев слезинку.
— Детка, — заворчал я. Обхватив её руками, я уткнул лицо ей в шею. — Я люблю тебя. Я просто пытаюсь уберечь вас с Мэдди.
Она повернулась ко мне, выставив перед собой телефон.
— Мне не нравится, что ты с такой лёгкостью врёшь мне в лицо! Что ещё ты от меня скрываешь?!
Я стоял, разинув рот. Прежде я не говорил ей о своём прошлом, потому что не хотел испортить момент. Теперь же я боялся, что Дарби бросит меня.
— Дарби, — вздохнул я. — Я рассказал тебе всё, что мог. Остальное не важно.
— Нет, зато возможность доверять тебе — это важно. Иди ты к чёрту! Ты доказал, что Лэйн права!
Рывком открыв дверь, Дарби проковыляла к машине. Я кинулся бегом за ней, открыл ей дверь и помог забраться в машину. Дарби пристегнулась и уставилась прямо перед собой. К тому моменту, когда я уселся за руль, она уже плакала, закрыв лицо руками.
— Детка, прости меня. Пожалуйста, не плачь.
— Так Шон был здесь? Ему известно, где я?
— Главное, что ты под защитой. Он не сможет подобраться к тебе.
Дарби вытерла глаза, и её лицо приняло выражение, которое я давно не видел — с начала нашего знакомства. Она замкнулась в себе, оберегая себя от боли, страха и переживаний по поводу того, что может с ней сделать Шон. Она заползла обратно в свою скорлупу, пребывая там всю оставшуюся часть дороги до работы. Даже рождественские гирлянды, развешанные на домах по пути от нашего дома до гостиницы, не могли её отвлечь. Её слёзы высохли, а свет в них окончательно угас.
Я притормозил под козырьком и поставил рычаг коробки передач в положение «паркинг».
— Дарби…
— Я в норме, — отозвалась она, собирая вещи.
— Мы справимся с этим вместе.
— К слову, я никогда ещё не чувствовала себя более одинокой.
Она выбралась из машины. Я заглушил двигатель и прошёл за ней в гостиницу.
Майя заканчивала свою смену, выходя из компьютерной программы и натягивая ремешок от сумки на плечо. Она казалась измотанной.
— А где Лэйн? — поинтересовалась Дарби.
— Она не вышла в свою смену, — пожала плечами Майя. — Андер и Ставрос сейчас со своей семьёй, а ты вот-вот лопнешь. Так что… я осталась на вторую смену.
— Мне очень жаль. Она что, даже не позвонила?
Майя замотала головой.
— Извини, мне надо поспать. Увидимся утром.
— Весёлого Рождества, Майя. Будь осторожна за рулём, — сказала Дарби, раскладывая свои вещи и заходя в программу.
Мы остались одни в вестибюле, тишину нарушил лишь звук открывшихся и закрывшихся за Майей дверей. Включился обогреватель, под дуновением которого ёлочные игрушки, развешанные под потолком, принялись раскачиваться взад-вперёд. Я молчал, пока Дарби готовила своё рабочее место.
Она упорно хранила молчание, решая мою судьбу без моего участия. Я решил дать ей остыть, сесть в другом конце вестибюля и даже, возможно, заработать пару очков, заказав какой-нибудь еды, от которой Дарби не сможет отказаться — хоть я и не был голоден. Я набрал азиатский ресторан и отправил Наоми сообщение, пока ждал.
Наоми сочувствие не проявила, как я и ожидал. Она ведь говорила мне быть честным с Дарби. Я думал, что у меня всё под контролем. Я выводил отряды из ситуаций куда более безнадёжных, поэтому и решил, что отказ Дарби встречаться со мной из-за того, что я был военным, был всего лишь заскоком, и я легко с этим справлюсь. Но я просчитался по всем фронтам.
Когда наконец доставили еду, мне пришлось начать есть, чтобы заманчивый запах наполнил вестибюль и Дарби отважилась подойти и забрать свою порцию. Она ела молча, глядя куда угодно, кроме меня.
— Дарби, — сказал я, когда она закончила.
— Убирайся, — ответила она, убирая остатки еды.
Я вернулся обратно в своё кресло и принялся ждать. Я ждал всю ночь, надеясь, что к концу её смены она будет готова выслушать мои аргументы — ну или хотя бы мольбы. За час до окончания её смены я предпринял ещё одну попытку.
— Я понимаю, что ты испытываешь злость, — начал я.
— Злость? Я чувствую себя преданной, обманутой… жертвой манипуляций… слово «злость» едва ли описывает мои чувства, — Дарби трясло от гнева, пока она говорила. — Ты прекрасно знал, как сильно мне не нравится, когда Вэл ковыряется в моём прошлом.
— Я лишь пытался разыскать Шона, Дарби.
— И давно ты знал? Когда он появился в Колорадо-Спрингс?
— Какое-то время назад, — ответил я, засунув руки в карманы, — Я не хотел, чтобы ты волновалась.
— Ты полностью забил на всё, о чём мы говорили — на мои чувства, мои права… ты не владеешь мной, Трекс. У тебя нет права принимать за меня такие решения.
— Нет, я не владею тобой. Но я люблю тебя и это даёт мне право пытаться заботиться о тебе наилучшим из известных мне способов.
— Я не могу быть с тем, кому не доверяю, — покачала она головой. — Пожалуйста, уходи.
— Дарби! — мой голос прозвучал громче, чем мне хотелось. Мой шок было легко принять за ярость. — Я не уйду. Давай всё обсудим.
Входные двери разъехались в стороны и Дарби натянула дежурную улыбку королевы красоты, которая быстро сменилась страхом. Она заморгала, отведя взгляд от вошедших. Я повернулся и увидел двух мужчин, в одном из которых я узнал пассажира из белого седана, припаркованного у гостиницы в ночь Дня благодарения.
— Счастливого Рождества, — громко поприветствовал нас мужчина, словно обращался к вестибюлю, заполненному людьми. На нём была гражданская одежда, но волосы были стандартной для военных длины. Черты его лица были заострёнными, подбородок был длинным и квадратным. Хоть он и был низковат по сравнению со вторым мужчиной, его рост всё же составлял не меньше ста восьмидесяти пяти сантиметров. Лёгкая щетина оттеняла его тонкие губы. Я сразу же догадался, кто он, стоило ему впериться взглядом своих прозрачных голубых глаз в Дарби. Зрачки у него занимали почти всю радужку, длинный нос чуть загибался книзу на самом кончике, a на подбородке красовалась едва заметная ямочка. Парень напоминал Курта Кобейна с неудачной стрижкой.
Я шагнул ближе к Дарби. Мой «глок» остался в бардачке машины — слишком далеко, чтобы быть полезным сейчас.
Дарби медленно потянулась к ящику под кассой, выдвинула его на десять сантиметров — достаточно, чтобы просунуть руку и нащупать крошечный пистолет. Я видел его лишь краем глаза, но за ту секунду, что я успел его рассмотреть, я узнал модель «бэби браунинг» конца шестидесятых[32]. Я понятия не имел, как Дарби удалось заполучить оружие, цена которого превышала семьсот баксов, но у неё получилось. Будем надеяться, если начнутся неприятности, пистолет окажется заряженным и готовым к стрельбе.
— Шон, — поздоровалась Дарби.
Было в её голосе что-то такое, чего я раньше никогда не слышал — что-то, от чего Шон заводился. Дарби по-прежнему боялась его, и он получал от этого кайф. Если бы демоны существовали, то он был бы одним из них.
— Давненько не виделись, крольчонок.
— Не называй меня так, — вспылила она.
Шон оперся локтями на стойку и наклонился вперёд. Дарби отшатнулась, и он улыбнулся.
— Я скучал по тебе. Ты и представить себе не можешь, каково мне было, когда ты бросила меня у алтаря. Немало месяцев ушло, чтобы прийти в себя, — он смерил меня взглядом. — Я Шон. Но тебе это уже известно.
— Трекс, — прорычал я в ответ.
— Рад наконец познакомиться с тобой, Трекс. А это, — сказал Шон, ткнув пальцем в сторону Дарби, — моя невеста. Должно быть, она упоминала это, когда ты её трахал.
— Готов поспорить, что для того, чтобы она считалась невестой, вы должны быть обручены, — возразил я.
— О, — спокойно отреагировал Шон, — мы обручены. Мы так и не поженились, так что, как видишь, мы до сих пор обручены. — Он перевёл взгляд на Дарби. — Но скоро мы это поправим, крольчонок.
Дарби передёрнуло от отвращения.
— Убирайся, — сказал я.
— Ох уж эти морпехи, — фыркнул Шон, направляясь к выходу. — Чертовски самоуверенные! — воскликнул он, обращаясь к своему приятелю. Опомнившись, он прикрыл рот рукой. — Прости, крольчонок. Забыл, что ты терпеть не можешь это слово, — он вернулся назад, снова положив локти на стойку, и нагнулся вперёд, прожигая меня взглядом. — Всегда недолюбливал морпехов. Надменные вы ублюдки.
