Какую-то часть времени обязательно пилишь свой будущий гонорар и только потом, когда уже и здесь все дела улажены, спокойно засыпаешь. В тот день я проспал до обеда, как младенец. Встал с гордо поднятой головой. Быстро проглотил легкий завтрак, привел себя в порядок и поехал за котлетой. «Гоните мне мои бабки, сучки!»

Прошло несколько дней. Я направлялся на одну встречу по рекламным вопросам. Был приятный солнечный день, что даже для этого времени года — большая редкость. Солнце будто не любило наш край.

У нас с ним довольно натянутые отношения, и мы встречались на бегу лишь пару раз в году. Есть даже старый анекдот из жизни, на сто процентов описывающий эти отношения:

— Мальчик, ты откуда? Чего такой бледный? У вас что, солнца совсем не бывает?

— Бывает, просто я в ту неделю болел. Сквер был усыпан зеленью и относительно ровно посаженными кустами и деревьями. Серо-черны-ми пятнами по брусчатой дорожке паслись голуби, слоняясь от лавки к лавке в поисках еды. Я прошел небольшую часовню, стоящую посередине сквера, и на одной скамейке заметил ту самую девушку, с которой мы однажды пришли к мнению, что третий в нашей семье — лишний.

Она сидела в гордом одиночестве… Слегка облокотившись на спинку скамьи и подставив лицо солнечным лучам, видимо, размышляла о своем… о женском. По ее виду я понял сразу, что появление того самого, третьего, не за горами. На ней было темное длинное платье, на плечи накинута кожаная косуха, а на ногах легкие боты. Беременный гранж, так сказать. Ее за-крытые глаза, легкое дыхание и слегка развевающиеся на ветру волосы говорили о том, что она спокойна. Но из прохожих был только я… Я и жадно клюющие брусчатку голуби. Услышав шорох, она слегка приоткрыла глаза, как раз в тот самый момент, когда я почти поравнялся с лавкой.

— Привет, — томно, с нотками удивления произнесла она.

— Привет, — улыбаясь, ответил я.

— Вот это встреча! — на ее лице тоже появилась улыбка. — Давно не виделись.

— Очень давно. Как ты? — искренне интересуясь, продолжил я разговор.

— Да, так… нормально. Все хорошо… — снова по-меняв выражение лица на спокойное, ответила она.

— Теперь уже точно ничего не скроешь… — кивнув на живот, с ироничной улыбкой произнес я.

— А?.. Да… Теперь да… — видимо, не сразу поняв,

о чем я, с небольшой паузой ответила она. — Давно тут сидишь? — снова спросил я. — Не особо… Около часа… Гуляла… Дошла до парка… И вот, решила посидеть, отдохнуть, — прищуриваясь слегка от солнца и улыбаясь, ответила она.

Увидев, что ей не совсем удобно так общаться и слепит глаза, я сделал полшага правее, создав тень.

— Так лучше?

— Да, спасибо.

— Как ты, правда? Есть время? Давай поболтаем? Ты, наверно, проголодалась? Может, я быстро куплю что-то перекусить? Посидим, пообщаемся? — интонацией и жестами старался показать, что я действительно этого хочу и что это не отнимет много времени.

Где-то в глубине души я ожидал от нее ответа типа: «Блин, мне уже пора идти. Давай как-нибудь в другой раз». Но неожиданно для меня она застенчиво улыбнулась и ответила: «Хорошо». Простое, легкое «хорошо» меня сильно обрадовало. Я быстро перебежал на другую сторону дороги, зашел в ближайший магазин, купил пару слоек с яблочной начинкой, коробку сока, пару стаканчиков, литровую бутылку воды без газа и попросил взвесить полкило белого винограда. На удивление, в этом небольшом угловом магазине именно в тот самый день на прилавке лежал чертовски симпатичный виноград. Что для нашего края, как и в вопросе с солнцем, было редкостью… Или же продавалось за несопоставимые с подобным продуктом деньги. Вернувшись обратно, я быстро вы-дал даме слойку, налил сока и помыл водой виноград прямо в пакете. Разложил все это на лавке и сам сел с другой стороны накрытой «поляны».

Мы говорили о многом. Сначала она расспросила почти обо всем, что со мной произошло за эти полгода. Затем и я принялся терроризировать ее в ответ. Из услышанного даже по интонации понял, что тот образ матери-одиночки, который она себе нарисовала когда-то давно, оказался не таким веселым. Шумные, пьющие и курящие компании она стала посещать редко, да и ее теперь не часто жаловали на таких мероприятиях. Ведь агитатор с нарисованным большим восклицательным знаком на пузе, беременная баба на тусовке — это словно большой плюшевый аниматор, отпугивающий других телок и кричащий всем своим видом: «Опомнитесь! Не успеете оглянуться, как случится “это”!» Ей было скучно и одиноко. Родители проедали плешь, работать уже было тяжелее, а из тех друзей, кто оставался на контакте постоянно, остались одни скучные семейные рожи, которым ранее она уделяла бы, может, пару часов в месяц. Мир меняется вокруг тебя согласно твоим собственным изменениям и трансформациям, и ребенок — не последняя причина для этого. Правда, нам не всегда удается это понять и принять. Можно забить, конечно, как это делают некоторые, продолжая бухать и отрываться… Вряд ли твой будущий питомец тебе что-то за это предъявит. Гуляй, веселись, пока молодой. Жизнь одна и коротка. Не стоит останавливаться по таким пустякам. Но мать моего ребенка все-таки нашла педаль тормоза. Не скажу, что ей далось это легко. По одному ее взгляду было понятно, что ломала она себя с болью и криком, до-носящимся по вечерам из чрева души. Души, которая хотела петь и танцевать, лихо и с размахом тратить свое время, не обращая внимания на часы… Где закат и рассвет — словно кулисы твоего бесконечного театра, с коротким перерывом на футуристический антракт.

В какой-то момент разговора, когда речь в основ-ном уже шла только о ребенке и о том, как тяжело таскать этот уже полюбившийся рюкзак, я попросил разрешения прикоснуться к животу. Такой интерес проявляли в фильмах мужья и отцы, которые с нетерпением ждали появления своего будущего чада. А я… Я будто снова спонтанно узнал или резко вспомнил, что вот здесь, совсем рядом, в нескольких сантиметрах от меня, периодически шевелится и мешает своей маме свободно передвигаться моя плоть и кровь… Учитывая подходящий к родам срок, мои шансы прикоснуться именно к этому состоянию ребенка были невелики. Ведь сейчас он попросту мог спать. Да и к тому же никто не знал, чем закончится наш разговор… и когда мы снова увидимся в следующий раз. Меня предупредили, что ничего интересного я не почувствую, так как малыш, скорее всего, спит. Но такой шанс выпадает нечасто, и глупо было не попробовать. Я положил руку ей на живот, и мы продолжали говорить о будущих планах, финансовых возможностях содержать ребенка и прочих бытовых вопросах, которые меня все равно интересовали. И вдруг я почувствовал легкий тычок прямо в пальцы. Затем еще один, и потом несколько слабых подряд.

— Прикольно… — произнес я. — И такое ты чувствуешь постоянно? Жесть… Ощущения, наверно, словно чужой у тебя внутри, — иронизируя и пытаясь пошутить, добавил я.

Это была, конечно, не самая лучшая шутка в моем исполнении, тем более по отношению к беременным, но она улыбнулась.

— Да, порой кажется, что там внутри дискотека и танцы, — поддержала она.

Мы еще пообщались минут десять, после чего она сказала, что ей пора уже домой, да и я не стал настаивать на продолжении встречи. Лишь спросил, можем ли мы увидеться еще раз, на что получил положительный ответ. Мы обменялись мобильными номерами и разошлись. «Был интересный день», — подумал я. И правда, замечательный, чудесный день… Солнце… Малыш, танцующий по пальцам твоей руки… И, конечно же, конечно же, Его Сиятельство Виноград. Душу еще грели воспоминания о том, как накануне я провел достаточно удачную вечеринку, считая, что мне удалось-таки пробить стену! В не самый летный клубный день!.. В воскресенье!.. На тусовку, тема ко-торой для нашей дыры была в диковинку!.. Я собрал полный зал. Настолько полный, что даже вентиляция не справлялась, и периодически приходилось открывать окна. Директор клуба отдавал мой процент, словно отрывая от сердца. Небольшую, но все-таки котлетку жадно перелистывал дрожащей рукой. Было #заебись на душе. Именно это слово, а не какое-то другое под-ходило тому внутреннему настроению. Так ощущалась победа! Взятие Бастилии состоялось! Ворота замка пали, толпа разъяренных воинов ворвалась во дворец и заняла трон. Голодные, злые, но довольные…