Еще мне доводилось уезжать из топовых столичных клубов в обнимку с тетями лет на пять-десять меня старше. Одна из них, как оказалось после, была известной поп-звездой, правда, лишь на тот момент… Блистала она не долго, и не сказать, чтоб ярко… Рассказала мне по секрету, как на самом деле ведется бизнес в этой сфере и через что и как попадают люди на сцену. Сидела она вся такая с виду крутая в оплаченной ею
ВИП-зоне, но в ее глазах я не видел радости и при-знаков счастья. Разговоры о ее ремесле были ничем не круче, чем рассказ рядовой стриптизерши о своих трудовых буднях…
У меня также были официантки и барменши, девочки гоу-гоу и простые симпатичные, а порой и не очень, студентки… А иногда красивые, юные и милые, но за-частую очень глупые модели. Хотя… кому в таком возрасте нужен ум?.. Теперь я еще более отчетливо понимал, какая сила движет мужчинами, заставляя их совершать немыслимые поступки, писать шедевры, рушить целые державы и так легкомысленно и просто прощаться с жизнью. Склонитесь перед могуществом и всевластием великой музы и богини — Пизды. Слов-но чародейка с помощью магии, она умеет душить свою жертву на расстоянии лишь силой мысли. Размышляя об этом, я даже вспомнил короткий стих:
«И вот мы, сидя на породистом,
как падпараджа, скакуне,
Горящие, как ведьма на костре,
В одной руке — с шедевром наголо,
В другой зажав свой хер,
чтоб не пробить им брюки,
Несемся в неизведанную мглу,
Выкрикивая: «Сдохну, но счастливым, ради этой суки!»
Список наших «ради» по прошествии жизни дополняется такими пунктами, как «семья» и «дети». У подверженных манипуляциям власть несущих в список попадает и «родина» с избушками на курьих ножках, где рядом с орнаментами висит расписание удобного времени для подношений. Но до того самого дня, пока нас по затылку не огреют обязательствами «должен», мы прокопаем землюшку насквозь во имя поисков заветной треуголки.
Из-за контраста обстановки между столицей и периферией мои желания не всегда совпадали с предложениями на рынке. И как бы это грубо ни звучало (о нет, ну что вы, я отнюдь не сексист), но то, что про-исходит в ста процентах отношений между мужчиной и женщиной, — это лишь рыночные отношения… У вас товар, у нас купец… И сколько бы женщины ни строили из себя вечно обиженных и недовольных, они прекрасно понимают, что эту ситуацию не изменит ни коммунизм, ни буддизм, ни диктатура… и уж тем более ни недошитая демократия…
Это дарвинизм. Такова природа наших ценностей. Порой из-за нашей недальновидности мы снимаем только сливки, хватая на бегу лишь то, что спьяну приглянулось… А по правилам рынка, что до нашей эры, что при царе Горохе, что сейчас, все действуют исходя из фразы «один дурак продает, другой покупает».
И зарабатывает на этой сделке тот, кто окажется более хитровыебанным.
Я же был разочарован выложенным на витрину то-варом. С виду-то обертка порой была очень фирмовая: с приятными глазу глянцевыми гладкими изгибами, яркими цветами, обещающими разные начинки внутри, и строгими, но чувственными деталями, придающими изделию некий шарм. Это часто заставляло не раздумывая сунуть безделушку в пакет и выбить чек на кассе. Но как только, будучи уже трезвым и в состоянии врубить мозги, ты начинал обращать внимание на детали, то сразу понимал, что это не более чем подделка. Липа, реплика… фуфло. Приглядевшись поближе, сравнив с более утонченными версиями столичных брендов, ты понимал, что это далеко не то, что ты ранее привык юзать.
И большинство милых дам не виноваты были в том, что они стали хамоватым, дерзким и криво ограненным, на скорую руку, мутно-серым быдлянским алмазом. Среда меняет человека, а не человек среду.
Хотя попытаться, конечно, и можно, но ты скорее сам первый сломаешься пополам и сдохнешь в муках, лежа в гордом одиночестве, прежде чем хотя бы малая доля общества развернется в принятую тобой сторону. Среда же периферий всегда была жестока к эволюции стиля и вкуса. Когда ты приезжал из центра с модной серьгой в ухе, первая волна протеста доносила до тебя информацию, что, по всей видимости, ты, друг, пидор, раз позволил себе такое. Второй волной, если каким-то образом сигналы, поступающие от первой, до тебя так и не дошли, в одном из ночных клубов в одну из первых суббот после приезда совершенно неожиданно и бесцеремонно тебе разбивают ебальник. Ну а уж совсем тупорылым и непонятливым чуть поз-же в одной из пятничных забегаловок вручают их любимое сердцу украшение вместе с кровавыми ошметками мочки. Серьга в итоге отправляется на пыльную полку, пока все продолжают жить мирно и счастливо, не раздражая друг друга своими столичными понтами. Да и девушки же не пацаны… Жанна д’Арк не рож-дается в каждой десятой семье… Их хрупкие и нежные натуры ломаются и прогибаются в сотканной обществом системе. Основная девичья задача — выжить в сложившемся режиме, а наша, наоборот, противоположная — создать подходящий для себя уклад. Как же часто меня больно резало по яйцам восприятие несоответствия милых пухленьких губ и того, как они грубо перемалывают неподходящие для этих аппетитных уст слова.
Я пробовал создать свою небольшую движуху… отдушину, так сказать. Старался выбить разрешение от любого клуба, чтобы устраивать тематические вечеринки по образу и подобию московских тусовок. Если б мне кто-то тогда сказал, что я бьюсь головой о гранит толщиной в десять лет, то я бы бросил эту затею. Хотя тогда мой юношеский максимализм вперемешку с амбициями, скорей всего, послал бы этого советчика нахуй. Все же я договорился в одном развлекательном центре и провел пару удачных вечеров, создав атмосферу, более-менее приближенную к той, что меня радовала. Но по итогу, на длинной дистанции я был в жестком минусе, как эмоционально, так и финансово. Параллельно я работал везде, где придется, получая на тот момент копейки, которые тратил на то, что не окупалось или закрывалось в ноль. К моему великому сожалению, в то время я был одним из не-многих, кто ходил в широких штанах, не говоря уже о двух серьгах, нагло сверкающих в моих ушах. Дырки в них мне пробили не в каком-то крутом тату-салоне на Тверской, а в одной из комнат моего студенческого блока, с помощью обычной швейной иглы и ластика. Уже только одна неприязнь к моему образу в этом отсталом городе должна была натолкнуть меня на мысль, что я зря трачу время, меча бисер перед свиньями. Но… водолей в год быка… Что тут скажешь?!
Где-то в начале этого нелегкого пути я встретил свою первую жену Кристину (тогда еще не подозревая об этом). Мы сразу влюбились друг в друга, и у нас закрутился бурный и страстный роман. Познакомились мы на радиостанции. Я записывал рекламный ролик в студии, а она вела ночной эфир. Чтобы закончить работу над роликом, нам требовался женский голос, дабы произнести одну фразу. Звукорежиссер предложил обратиться к их радиоведущей, которая как раз работала в это время в ночную смену, и я спросил: «А как у нее с голосом?» Он не стал распространяться, а просто включил эфир. Больше ничего не требовалось. Ее голос тихо и незаметно подошел ко мне и, показывая настойчивость своего характера, заставил пятиться назад. Идя шаг за шагом по моим стопам, прижал меня к стене, плавно, но несколько грубовато, опустил свою руку мне прямо в штаны и, обхватив ладонью мой хер, начал медленно его надрачивать, шепча на ухо прогноз погоды на выходные. Я влюбился в этот голос! Он был приятен, нежен и ласков, но в то же время игрив и кокетлив, с нотками страсти и безумия. Мои уши текли, как киска веденой телки при виде Bugatti.
Сразу, как только Крис закончила и включила пес-ню, звукарь зашел в кабинет радиоэфира и пригласил ее к нам на пару слов. Я, как и подобает всем парням в такие минуты, начал занимать подходящее положение, чтобы ей сразу же понравиться. Это ж как презентация своей бизнес-идеи… Тут нельзя облажаться… Да, если ты, конечно, выдал что-то более-менее стоящее и цифры были внушительны, но твой рассказ о модели этого бизнеса был сухим и невнятным, тебе дадут второй шанс, для того чтобы прояснить для всех момент, можешь ли ты лучше или это предел. Но в идеале на таких встречах нужно выбивать пять из пяти, а первое впечатление здесь — основной фактор. Я, раз-валившись, расположился на кресле, закинув ногу на ногу, сверху положил правую руку, а левой подпер подбородок. На голове была бейсболка с логотипом NY, на груди поверх черной майки блестела цепочка с крестом. Позади меня была звукозаписывающая рубка с микрофоном, звуконепроницаемое стекло, студийные пульты и еще огромная гора музыкальной аппаратуры, о роли которой я ни черта не смыслил. Не Dr. Dre, конечно, но, думаю, смотрелся заебись.
