наполнил салон чистый мелодичный голос. Далее последовал двумя тонами выше припев (по коже пошли мурашки).

– Красивая песня, – переключил скорость отец, когда закончилась.

– Группа «Альянс», – со знанием дела сказал Юрка. – Еще советская.

– Хорошая тогда была эстрада, добавила сзади мать, а Оксанка спросила, – тот дядя улетел?

– Улетел, дочка, улетел, – приобняла за плечики.

Спустя минут двадцать подъехали к поселку Тошковка, где, подвернув к старому клену на окраине, попили холодной воды из кринички. По преданию ее выкопали еще запорожцы, возившие с Азова на Сечь соль.

– Па, можно теперь я за руль? – вопросительно взглянул на отца Юрка.

– Давай. – утер губы. – Только осторожно.

Снова уселись в автомобиль (сын на водительское сидение), плавно тронул с места. Теперь дорога шла по грунтовке, позади клубилась пыль, изредка ее перелетали фазаны. В последние годы они небывало расплодились, то же случилось с зайцами и воронами.

Потом вдалеке появилась синяя лента Донца, окаймленная лесами.

С высокого, поросшего ковылем косогора дорога опускалась вниз. Там, в садах, белели сельские хаты.

Нижнее было старинным селом, основанным во времена императрицы Екатерины сербами как военный шанец* и тянулось вдоль низменного берега. Насчитывало три сотни дворов, относилось к Попаснянскому району.

Выехав на околицу, автомобиль покатил вдоль одной из улиц с высокими осокорями по сторонам, свернул в переулок и остановился у ворот последней усадбы. Юрка просигналил. Они распахнулись, встретил улыбающийся дед, въехали во двор.

Из двери веранды тут же появилась бабушка, «девятка» остановилась. Оттуда первой выскочила внучка, радостно визжа, побежала к ней.

– Ты ж моя хорошая! – подхватив на руки, поцеловала в щечку.

Остальные тоже поприветствовали друг друга, отец с Юркой достав из багажника мешки с углем, оттащили их в сарай. Из-за него, сонно зевая, возникла крупная овчарка. Дружелюбно замахала хвостом

– Ну что, сторож? Проспал? – укоризненно спросил хозяин.

– Гав! – басовито ответил тот, подойдя, уткнулся Юрке носом в ладонь.

– Привет, Джим, – потрепал по загривку.

Усадьба Грачевых в селе осталась от родителей деда, лежавших теперь на местном кладбище и являла собой огороженный участок в двадцать соток, плавно спускавшийся к Донцу. На нем стояла средних размеров хата из дикого камня, обмазанная глиной и беленая известкой. С другой стороны приземистая комора* и сарай. Рядом, под навесом, стоял трактор «Белорус» с тележкой.

В конце двора, за штакетником с калиткой, имелись сад и довольно обширный огород. С уже цветущим картофелем, грядками с помидорами, огурцами, луком и морковью. Имелась у стариков и живность: по зеленой травке расхаживали куры, за сараем в клетках шебушились кролики-шиншиллы.

От завтрака гости отказались и вскоре все кроме Оксанки, переодевшись, окучивали на огороде «синеглазку»*. Урожай обещал быть богатым. Рукастый дед проложил от воды став с насосом и вечерами обильно поливал участок.

Работали, пока солнце не повисло в зените. Потом женщины ушли готовить обед, а отец с дедом и внук, поработав еще немного, присели в холодке под старой грушей на вкопанную в землю лавку. Взрослые закурили, он возил зубы в сорванную с ветки душистую лимонку.

– Ну как там у вас в городе? – чуть помолчав, глубоко затянулся сигаретой Петр Иванович.

– Все так же, – пустил сын носом дым. – Работы, считай, нету. Одни шабашат в России, другие уезжают, многие спиваются.

– М-да, – пожевал губами. А на вашей копанке?

– Тоже не фонтан. Пласт, считай, выбрали, еще месяц – два и надо закладывать другую.

Место нашли?

– Ага. Там где была шахта «Альберт», в сторону Стаханова. Если помнишь.

– Как же. На ней работал еще мой отец, твой дед. Взорвали в 41-м, когда наступал немец. Пласт там неглубоко, кое-где выходит на поверхность. А лицензию получите?

– Не вопрос. Хозяин у нас из донецких бандитов. По слухам человек Ахметова*. У него тут все схвачено.

Сверху, топоча босыми ножками, примчалась Оксанка.

– Мама с бабушкой зовут обедать! – обвела всех глазенками.

– Уже идем, – погладил ее по головке дед. Убежала

Чуть позже вся семья сидела за столом в тени дома, с аппетитом поедая холодную окрошку. За ней последовал молодой отварной картофель с тушеным кроликом и компот из черешни.

Во второй половине дня, когда жара чуть спала, женщины занялись грядками. Отец принялся налаживать барахливший водяной насос, а дед с внуком отправились на тракторе за травой. С разрешения Петра Ивановича, Юрка сидел за рулем, уверенно управляясь с техникой.

Попыхивая дымком, «Беларус» выехал со двора в проулок, оттуда на улицу, и затарахтел по дороге. У последней хаты свернул к неглубокой балке, спустился вниз и через километр вырулил к заливному лугу. Дальше голубела река с наклонившимися над ней вербами, на лугу стояли копешки скошенного пырея.

У крайней Юрка заглушил мотор, вместе с дедушкой выбрались из кабины. Достав из тележки пару вил, загрузили ее с верхом

– Деда, я искупнусь? – утер со лба пот Юрка.

– Искупнись, внучек, а я остыну в холодке, – согласно кивнул.

Вскоре тот плескался в текучей воде, а старик, попыхивал сигаретой в тени деревьев. Накупавшись и поныряв, Юрка уселся рядом с Петром Ивановичем. Помолчали.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.