– А как же школа? Не слишком ли странно срываться с места меньше чем за месяц до её окончания?
– Ты ведь хорошо учишься. Сможешь сдать всё за неделю экстерном?
– Думаю, да, – придётся поднапрячься, конечно, но это реально.
– Вот и договорились.
Эаль ушел. Я ещё недолго посидела на берегу Океана и вернулась домой. Сделала несколько наборов и отдельных украшений, собрала весь оставшийся жемчуг и уложила его в небольшой мешочек из мягкой кожи. Работа сегодня шла на удивление быстро и легко.
До ночи ещё оставалось час-полтора, когда появилась Полина. Не знаю как и почему, но постороннее присутствие я уловила сразу. Заявила вслух, что пора промыть рис и почистить овощи для завтрашнего обеда и погрузила руки по локоть в воду. В этот больше всего на свете я надеялась, что Эаль прав, и вода заглушит звук моего голоса.
– Полина, привет, если это ты, – прошептала я. – Выяснились кое-какие обстоятельства. Я не могу просто так говорить с тобой. Давай проверим, сможешь ли ты понять то, что я напишу.
– Чего-то подобного мы и ожидали, – она вздохнула. – Ты, кстати, чувствуешь только моё присутствие или ещё одного человека тоже?
Я прислушалась к ощущениям и отрицательно помотала головой.
– Нет, только ты.
– Жаль, – сказала невидимая гостья. – Я пришла не одна. С подругой и Стражем. Её зовут Ника. – Она ненадолго замолчала. Наверное, переговаривалась со второй невидимкой. – Ладно, не будем терять времени и привлекать ненужное внимание. Пиши, а я постараюсь понять твои записи.
Я тщательно вытерла руки и написала в блокноте: “Люди Правителя, похоже, следят за каждым из нас с помощью голофонов. Снять его нельзя. Только вода и специальные устройства искажают звук”.
– Я поняла! – вскрикнула Полина. – Ты не можешь снять этот браслет-следилку. Звук глушит только вода и изобретения местных хакеров.
“Кто такие хакеры?” – написала я. Судя по ответу Полины, Эаль являлся одним из них.
Следующие два с половиной часа мы провели: я, судорожно строча ответы, а невидимка, задавая всё новые и новые вопросы. Иногда я понимала, что в разговор вступал третий участник – слишком отличались вопросы и высказывания.
После того как история последних двух дней моей жизни была изложена перед двумя невидимыми собеседницами, Полина надолго замолчала. Я даже начала думать, что она ушла не попрощавшись, когда вдруг раздался тихий голос.
– Линда, скажи, ты когда-нибудь испытывала особенные ощущения от камней? – спросила Полина. – Может, одни казались тебе приятнее, чем другие, или навевали особенные мысли и чувства?
Я попыталась объяснить, что по-особенному “слышу” камни и так собираю украшения по индивидуальным заказам.
– Чёрт! Как же хочется ошибаться! – ни к кому не обращаясь высказалась Полина. – Линда, тебе случайно не достался в наследство необычный кулон. – Она замолчала, будто каждое слово давалось тяжелее предыдущего. – Три переплетенные спирали: прозрачная, желтая и красно-оранжевая?
Я встала и направилась в спальню к родителям. С трудом отодвинула кровать на несколько сантиметров, подняла единственную из незакрепленных досок пола и достала из тайника маленький холщовый мешочек. Трясущимися пальцами развязала завязки и вытряхнула на ладонь точно такой кулон, как описала Полина. Воцарившуюся после этого тишину, казалось, можно было потрогать и понять каково будет на дне Бездны.
– Я даже не знаю, поздравить тебя или посочувствовать, – спустя вечность прошептала Полина. – Ты Проводник, Линда. И ты тоже можешь путешествовать между мирами.
Я долго молчала, прежде чем решилась написать вопрос: “Чем это грозит мне и Алексу?”.
– Тебя можно уважать только за то, что умеешь задавать правильные вопросы, – ответила невидимка. – Попытаемся вместе понять степень бедствия.
Дальше на меня посыпалась такая масса вопросов, что я едва успевала хоть что-то соображать, записывая ответы на них. Когда я почувствовала первое притяжение к камням? Да, вроде ещё когда родители живы были, лет двенадцать назад. Появлялись ли когда-нибудь странные сны, а потом нестерпимые боли в области груди и солнечного сплетения? Нет, никогда. Случалось ли что-то странное или необъяснимое в детстве, что я запомнила? Что-то яркое и не поддающееся разумному объяснению.
Я задумалась, и в памяти всплыла картина, как мы с родителями причаливаем к Материку. До сих пор я никогда не вспоминала тот день так ярко и четко. Алекс тогда гостил у бабушки на острове Жемчужин и заодно учился нырять. А мы сели на самую быстроходную лодку и направились к Материку. Откуда у родителей столько кредитов взялось на путешествие?! Маленькую меня это совсем не интересовало.
Пальцы и кисть онемели. Я никогда так много не писала, но упорно продолжала выводить строчки в напряженной тишине. “Мы с родителями, почти не останавливаясь для отдыха, быстро продвигались к Синим горам. За три дня пути я так вымоталась, что почти ничего не видела и не соображала, когда мы наконец-то добрались до поселения дикарей. Дальше воспоминания путаются и расплываются. Странно одетые люди с волосами, заплетенными в множество косичек, и мужчины, и женщины с обилием разноцветных бус и браслетов. Меня, обессилевшую и засыпающую на ходу отец на руках внес в просторный шатер. Внутри было темно, несмотря на то что на едва миновал полдень, пахло дымом, маслами и травами. Посередине шатра среди множества подушек сидел старик. Его загорелая кожа была испещрена морщинами, а руки от запястий до предплечий покрыты браслетами. Отец положил меня на подушки перед стариком и отошел. Что было дальше, я не могу вспомнить, как ни старалась. Следующее воспоминание – как мы сели в лодку и отправились домой. Родители отказывались рассказать, что за странное место и с какой целью мы посещали. Отговаривались тем, что придёт время, и я сама всё узнаю. А через три месяца они погибли, и мне стало совсем не до странных воспоминаний или их отсутствия”.
– Понятно, – сказала Полина спустя какое-то время. – Похоже, твои способности как-то заблокировали. Хотелось бы мне пообщаться с этим стариком... – задумчиво протянула она. – Ну да ладно, не до того сейчас. Но как только найдём Алекса, займемся и этим вопросом. Обязательно. Блокировка дара наверняка не проходит бесследно для его носителя. Сколько тебе сейчас?
Я вывела цифру семнадцать.
– Надеюсь, время ещё есть, – проговорила невидимка. – Мой дар проснулся в восемнадцать.
До моих восемнадцати осталось три недели. Не так уж и много времени осталось... но не буду об этом, а то точно мозги вскипят. Только особых способностей мне и не хватало для полного счастья! Можно подумать без этого мало проблем?!
– Линда, – позвала Полина. – Понимаю, что ты растеряна и хочешь задать миллион вопросов, но я уже чувствую зов портала. Через несколько минут нужно будет уходить. Поэтому выслушай меня внимательно, – попросила невидимка. – Все записи обязательно сожги. Про то, что у тебя возможно есть дар не говори никому, даже Эалю. Кулон всегда носи с собой. Если вдруг почувствуешь резкую боль в груди, жар или головокружение ни с того, ни с сего, обязательно коснись спирали. Это должно ослабить болезненные ощущения. С твоим планом на ближайшее время я согласна. Только, пожалуйста, будь осторожна. Я постараюсь приходить часто. Надо бы придумать способ экстренной связи... Всё, нам пора. Удачи тебе, Линда, береги себя!
Полина ушла, и я длинно выдохнула, только сейчас сообразив, насколько этот разговор вымотал меня. На автопилоте вырвала исписанные листы и сожгла их. Умылась, тщательно почистила зубы и, кажется, уснула до того, как голова коснулась подушки.
Мне снились камни. Огромная пещера с высоким сводом, в центре которой я стояла, и разноцветные кристаллы везде, куда ни падал взгляд. Они росли из пола, потолка и стен и были совершенны в своей многогранной красоте. Огромные, с меня ростом и выше, и крохотные – с фалангу мизинца. Абсолютно прозрачные и непроницаемо чёрные. Фиолетовые, голубые, розовые, зеленые, желтые... они словно светились изнутри. Никогда в жизни я даже представить не могла чего-то подобного. В этой волшебной пещере-сокровищнице я чувствовала себя ужасно неловко. Будто бурое пятно грязи на белоснежном платье. Боялась шелохнуться и дышала через раз. А о том, чтобы протянуть руку и коснуться ближайшего сверкающего камня, даже думать себе не позволяла.
