Его Святейшество Великий понтифик Эребианской церкви Спасителя, пребывал в противоречивых чувствах. Поступили известия с юга Апенарии. Трёхдневная битва с армией вторжения бараханцев предводительствуемой королём Алкарином, закончилась с неопределённым результатом. КременцийI мало знал в истории примеров столь эпических битв, в которых сходились бы армии сторон достигающие, а то и превышающие отметку в сто тысяч, что бы они закончились ничем.

Вернее, результат был и очень даже значительный. Обе армии понесли чудовищные потери не получив над противником никакого преимущества. Несколько раз ситуация и у тех и у других висела на волоске, но оба полководца удержали свои позиции вводя в бой резервы. В сражении, успели даже поучаствовать лично оба полководца на самых критических направлениях.

— Каковы потери с нашей стороны? — обратился понтифик к военному кардиналу.

— Не менее сорока тысяч в пехоте и до пятнадцати в кавалерии. Более подробные данные будут к вечеру, подсчёт ещё ведётся! — Со скорбной миной на лице доложил кардинал.

— Сколько потерял конкретно наш контингент в общей массе?

Кардинал назвал цифру с более подробной раскладкой по кавалерии и пехоте.

Понтифик едва сдерживаясь издал утробное рычание и повернулся к кардиналу.

— Как такое могло случиться?

— Наши рыцари, а так же орденская братия находились на острие тарана, что должен был рассечь вражескую пехоту в центре. Чем всё закончилось, Ваше Святейшество, Вы уже в курсе. Тяжёлая кавалерия увязла в плотных построениях бараханской пехоты, с флангов ударили тяжёлые пикинёры. Пока наша пехота подтянулась на выручку и оттеснила саррисофоров, львиная часть кавалерии полегла в сражении. Выйти смогли не многие.

— То есть, мы потеряли в сражении три четверти нашего рыцарства? — Уточнил понтифик.

— Боюсь, гораздо больше. Девять из десяти. После главного удара, нашу кавалерию поставили во второй эшелон, на фланг. Но именно там ударила нармованская конница осуществившая глубокий охват. Орден Святого пламени потерял вообще всех рыцарей!

Понтифик приложил кулаком о ладонь.

— Каковы потери альгемарцев?

До половины кавалерии и примерно две трети в пехоте. В кавалерии, основные потери у них пришлись на унгаронских стрелков. Именно они остановили прорыв нармованцев.

— И что у нас осталось? После всего?

— Сотни полторы кавалерии, из них не более трёх десятков рыцарей и до двух тысяч пехоты.

Понтифик выслушал данные по численности и потерям остальных участников объединённой армии и отпустил кардинала милитария.

Император Оттован II снова подтвердил своё звание хитроумного и жёсткого политика и военачальника. Умело подставил под самые сильные удары контингенты союзников максимально сберегая свои собственные. Правда это всё равно не уберегло его от высоких потерь, но он всё таки сохранил себе почти пятнадцать тысяч войска, включая почти три тысячи тяжёлой кавалерии. Больше чем у всех остальных владетелей Апенарии вместе взятых.

Общая численность эребианского воинства под флагами Асквийской империи, ужалась до тридцати тысяч с первоначальных восьмидесяти пяти. Всё равно много. Но, если не учитывать что у бараханцев осталось не меньше. Правда и потеряли они больше. Вот только уже было известно о переправе в Апенарию с Эсентарии второй армии Алкарина в которой было ещё сто тысяч, а разбить даже первую, не удалось.

Положение, можно было бы считать безнадёжным, если бы к району сосредоточения враждующих армий не подтягивалась армия Вилифанской империи насчитывающая не менее семидесяти тысяч. А это, давало хорошие шансы ещё поиграть на противоречиях и глядишь, что то вымутить для себя и наиболее верных союзников. Императора САИ, Кременций к таким не относил. Правда императора Вилифана, почитал за союзника ещё меньше, разве что вынужденно. Но, в любом случае, начать набор новых полков, следовало незамедлительно.

Приняв решение и немного успокоившись, понтифик решил выслушать главу своей личной разведки, по редонскому вопросу, тем более что там появилось что то новое.

— … таким образом, можно констатировать полный провал миссии Тарасия. По наблюдениям нашего агента, герцогу с его ведьмой и водолянским жрецом, потребовалось менее четверти часа, что бы прикончить епископа. Все люди последовавшие за ним, за исключением тех, что сразу же ушли в подполье, были уничтожены. И не сказать, что это составило серьёзную трудность для князя. Он сам и его новая жена, дочь бургграфа, показали феноменальный рост магического уровня. В первую очередь, конечно же сам князь. На сегодняшний день у него твёрдый десятый ранг и он продолжает расти.

Кардинал перевёл дух ожидая реакции своего патрона, но тот молча. Внимательно слушал.

— Особенное удивление вызывает тот факт, что юная дочь бургграфа развила совершенно необъяснимую деятельность в сфере магического строительства. Из под её руки выходит множество самых разных артефактов, усиленных магией доспехов, в которые она одела себя, князя и жреца, но и смогла приручить алтарь захваченный в одной из церквей вырвав его из нашей сети. Вместе с младшей женой герцога поставленной во главе специальной службы, занимающейся призрением за нуждающимися и благотворительностью, она активно занимается лечением. Больше всего, вызывают удивление её познания в магии. Совсем недавно, она не подавала никаких признаков к тому.

И, как я докладывал ранее, герцог со своими жёнами едва ли не еженощно предаётся разнузданным оргиям. Совсем недавно, для этих целей ими даже использовался захваченный алтарь, отчего, большинство обитателей замка пришли в такое состояние, что так же, предались массовому разврату. Есть подозрение, что именно это и служит причиной столь быстрого роста в магических рангах князя и его рыжей жены. Не вызывает сомнения, что она унаследовала талант суккуба от своей матери.

— А что принцесса? — Задумчиво поинтересовался понтифик.

— Она так же быстро набирает магические ранги. Но, это и неудивительно. При наличии при ней Ключа. Принцесса, так же как и жёны герцога, занимается благотворительным лечением. Их популярность, не смотря ни на что, постоянно растёт.

— Даже не смотря на контрибуцию, церковные проповеди ещё совсем недавно и ограничение самоуправления? — Уточнил Кременций.

— Герцог набирает большую армию, при чём, на очень привлекательных условиях. Завалил местное население заказами на год вперед, взял под контроль цены на продовольствие, обеспечил всех работой и лечением, законодательно ограничил произвол господ над своими крестьянами. Его уже едва ли не благословляют в открытую!

— А что местные сеньоры?

— Тех, что пытались возмущаться, кого перевешал, кого разогнал и конфисковал их имения. Да и было то их немного. Большинство император увёл с собой, а тех что остались, не имеют достаточных сил.

— И много он набирает?

— Сколько собирается всего, неизвестно, но число уже набранных, приближается к двум тысячам!

— Откуда там столько наёмников и на какие деньги? — удивился понтифик.

Кардинал позволил себе снисходительную улыбку.

— Он набирает в армию простых крестьян. Профессиональных наёмников среди них не так много. Зато, по окончании службы, обещает всех наделить землёй на праве собственности и освободить почти от всех налогов! Деньги берёт из ранее захваченной добычи, от контрибуции и конфискаций. У одного местного барона, по слухам, захватил более полутораста тысяч крон серебра!

— Но против кого он готовит свою армию? Не собирается же он воевать с империей?

— Это выяснить не удалось. Но смею предположить, справедливо опасается гнева со стороны императора за приближенную к себе принцессу? Да и с нами, отношения у него не ахти какие. Готовится отстаивать свои новые владения? К стати, на следующий же день, после уничтожения епископа, герцог заказал торжественную литургию в Соборе! Провёл, один из местных священников. По всем признакам, герцог не желает ссориться с нами, но даёт понять, что за своё, будет воевать до последнего!