– Хочешь, скажу, что я думаю?

– По поводу работы или невесты?

Она кивнула.

– Ну и?

– Я думаю, что тебе не светит ни то и ни это.

Любаша фыркнула и покинула машину.

Ох, и не понравился мне такой ответ.

На ходу долго шарил рукой по карманам, пока нашел носовой платок. Не сбавляя скорости, вытер пот со лба, высморкался, развернул платок, чтобы оценить результаты, и только потом спрятал его обратно в карман.

Странно, к Любаше ни злости, ни жалости не испытывал – скорее благодарен был за проведенное вместе время. Раздражала совсем другая женщина. Глиста в обмороке! Должно быть, ни разу в жизни удовольствия не получала от секса.

Накручивая баранку по дороге в Дуванкуль, попытался сосредоточиться. Надо было придумать, как подобраться к Деминой. Чем умаслить, чтобы потеснить в ее выборе на должность заведующего отделом Белоусова? Одно можно сказать точно – как мужчина я ей не интересен: проверено временем.

Не исключено, правда, что сработает запасной вариант – бюро меня рекомендовало резервом на должность редактора газеты «Ленинское знамя». Однако, если есть вакансия, почему бы не попытаться ее занять? Я почему-то уверен в своих способностях.

Вытер пот со лба рукавом куртки. Что же я так потею? От волнения, должно быть.

Тут в голове промелькнула интересная мысль – через газету конкурс объявить на замещение вакантной должности, как это делается в цивильном обществе. В открытом состязании, какие у меня есть преимущества перед коллегами? Да по всем статьям пропаганды и агитации! Проще назвать, в чем я проигрываю. Не знаю школьного дела, как Люкшина. А что там особенного? Не знаком лично с большинством руководителей производственных предприятий района, как Белоусов. Зато знаком со всеми секретарями, которые уже почувствовали на своей шкуре твердую руку моего контроля. В голове завертелись сотни звонков по телефону – а что вы сделали по вопросу…? И глазом моргнуть на местах не успели, как это стало моим основным занятием, на котором я сколотил определенный имидж.

Заниматься всем этим я стал не случайно. Цель была: контроль – как инструмент власти. И я ее достиг. Правда, власть эта была неформальной. Можно сказать, заработанный авторитет. Как теперь этот дивиденд превратить в реальное кресло заведующего отделом? И все по-деловому, все по-тихому – без лишних эмоций. Я и Троицкий район планировал таким же сапом под себя подмять. Почему же я раньше не подумал о том, что придется бороться за кресло заведующего отделом? От того, наверное, что очень уютно было работать с Пал Иванычем.

На этой мысли мой путь закончился – я приехал на молочный комплекс села Дуванкуль совхоза «Рождественский». Судорожно сглотнул, покачал головой, увидев три легковые машины – в одной даже водитель сидел.

«Красный уголок» молочного комплекса показался уютным местом, несмотря на специфический запах и стервозных гостей.

– Вот и райком подъехал – пора забивать «козла».

И что самое интересное, больше и делать-то здесь было ничего – ну, не ходить же за тетей Мотей по коровнику. Может, есть смысл развернуться и сразу обратно – все на месте проверяющие, все присутствуют согласно списку. Фамилии я запомнил, какого рожна еще здесь торчать?

Для этого надо просто выйти за дверь. Но я сажусь и стучу костяшками. Черте что!

Впрочем, стоит послушать увельские сплетни – чем район дышит? Чем черт не шутит, может, мыслишку какую подкинут, как стать заведующим пропагандой.

– Как отдохнули, Анатолий Егорович?

– Что у вас нового, Александр Николаевич?

Главный агроном райсельхозуправления посмотрел на меня в упор.

– Стало быть, расклад такой, – сказал он, улыбаясь, – фермерство нам партия насаждает. Мол, землю берите и обрабатывайте, налоги платите – остальное ваше.

– Это как?

– А вот так – семейный подряд на селе.

– В чем отличие от колхоза?

Бочарова передернуло.

– Воровство это все.

– Но кто-то же должен выполнять Продовольственную программу партии, раз совхозы не в состоянии.

Вошла доярка – румяная, полная – как с картинки, в белом халате.

– Молочка не хотите, товарищи приезжие? Парного, процеженного. Ну, как хотите, только нам переодеться надо. Дойка закончилась.

Мы на выход. На дворе темная ночь. Мы попрощались душевными голосами. Четыре машины одна за другой выехали на дорогу.

На утро докладывал лучезарно улыбающейся Деминой результаты своей проверки.

– И это все?

– Если позволите, личное впечатление.

– Ну, давай, – стало заметно, как она нервничает.

– Смеются над нами – говорят, райком на большее не способен.

Людмила Александровна плавно перешла от улыбки к выражению на лице крайней озабоченности. Актрисой, надо сказать, была она классной.

– Не нами придумано.

– Если думать не будем, ждет нас трагедия хуже гамлетовской.

– Вы какой-то не такой приехали с Кубы.

– Хотите, расскажу, как они по два яйца в день умудряются получать от несушек?

С лица Деминой медленно сползло похоронное выражение – его место заняла всегдашняя масляная улыбочка.

– Может организовать вам творческий отчет о поездке перед аппаратом? Никто из нас на Кубе не был.

– Я бы с удовольствием – впечатлений масса.

– Я подумаю.

Потом покосилась на меня, явно давая понять, что пора отчаливать. Но я продолжал сидеть.

– Что-то еще?

– Я вот подумал, раз без проверок не обойтись, может к этому делу подключить коммунистов на местах? Проверят – доложат по телефону. На негативную информацию реагируем. А так – сколько бензину спалим и времени…. Опять же авторитет в глазах районных специалистов теряем.

Руки Деминой на столе начали непроизвольно подергиваться, и она убрала их на колени.

Ага, – подумал, – лицо-то мы можем контролировать, а руки никак!

Задачей этого демарша было показать Деминой, что я по-прежнему полон идей, которые раньше выплескивал на Кожевникова, а теперь готов пойти к первому, если с ней не договорюсь.

Кажется, она поняла, начала осторожно:

– Есть постановление бюро, где ясно сказано, кто проверяет, а кто контролирует. Ваше предложение притянуто за уши и может наделать ненужного шума.

– А вот шума как раз и не хватает. Журналисты у нас, чем занимаются?

– У вас отличный загар, – вдруг очень мягко сказала Демина.

Пожал плечами:

– Так я же с субтропиков приехал.

– Приехали, не разобрались и уже предлагаете сломать то, что отлажено.

Руки Деминой вернулись на стол. Похоже, она успокоилась.

– Одну поездку отмените, другую, и пошло-поехало – как снежный ком. А мы год начали с сильным отставанием от госплана по поставкам молока. Просто кошмар!

– А вы уверены, что эти поездки повышают надои?

– А как же! В Новый Год убийство в Рождественке произошло. Неделю в селе работала выездная следственная бригада. Суточные надои подскочили на сорок процентов.

– Коровы прониклись уважением к моменту?

– Да полно те! Просто люди боятся воровать на глазах у милиции. Корабельников вчера в форме был?

– Да, конечно, и на служебной машине с мигалками.

– Ну, что, все вопросы обсудили? – почти по-приятельски спросила Демина.

У дверей окликнула:

– Анатолий Егорович, знаю, как вам не хватает Кожевникова. Он всегда нахваливал вас – мол, не инструктор, а настоящий генератор идей. Вы ко мне заходите – я всегда вас выслушаю, подскажу, направлю. И уверена – не всегда буду против ваших идей.

– Да это так, просто мысли вслух. Настоящую тему надо разрабатывать – все извилины напрягать и не один час.

Она улыбнулась мне на прощанье.

Вроде прошло удачно. Я ведь хотел Деминой показать, что по-прежнему полон идей. И, раз нет Кожевникова, готов изливать их ей. Если она не готова к такому сотрудничеству, пойду дальше – ко второму секретарю, первому. Со вторым-то быстро общий язык найду – как-никак родственник.

И Демина дала понять, что будет меня принимать со всеми моими новациями. А если почувствует с них прибыток, задумается – стоит ли меня Белоусову отдавать? То есть, того ли она инструктора в завотделы толкает?