- Когда всё закончится, - подытожил Адам.
- Думаешь, сработает?
- Надеюсь...
- Тогда, если не возражаешь, пойду к ребятам! Так мне будет спокойнее.
- Добже!
* * *
Усевшись в кресло и пристегнув ремень, Элина надеялась вновь погрузиться в дремотное состояние, когда томительное ожидание проходит незаметно. Смотреть в иллюминатор не хотелось, чтобы не видеть угрозы, исходящей извне. Как и прежде, от неё ничего не зависит и вся надежда на Капитана, который наверняка знает, как справиться с опасностью.
"Андраш симпатичный, определённо - мой тип! - вдруг подумала Элина. - Но какой в этом прок, если я как аквариумная рыбка могу лишь размахивать плавниками и улыбаться..."
Решив, что сейчас не самое подходящее время для подобных размышлений, девушка переключила внимание на ребят.
По всей видимости, брат с сестрой уже вдоволь наговорились. А может, просто устали общаться на повышенных тонах, перекрикивая гул мотора. Направив свой взор куда-то вдаль, Мирослава застыла, будто музейное изваяние, лишь изредка моргая. Что сейчас творится в её голове, Элина выяснять не решилась, боясь растревожить собственных химер, никуда не девшихся, а затаившихся где-то в дальних закоулках подсознания, готовых в любой момент оттуда выскочить, и трепать нервы, как собака набитую ватой куклу.
В то время как Мирослава пребывала в состоянии рассредоточенного релакса, Марек изучал шлем, до того лежавший в картонной коробке с инструментами, бутылками с минералкой и большим пакетом с едой. Практичный Адам называл это "походным комплектом на все случаи жизни", ставшим традиционным приложением к поездкам за пределы Калиновки. Там же лежал и рюкзак Марека, с которым он не расставался никогда. На вопрос Элины: - Зачем ты его таскаешь, когда в твоём распоряжении целый микроавтобус? - мальчик ответил предельно лаконично: - Это подарок мамы и папы на день рождения. Решив, что тема родителей в нынешней ситуации запретная, о вещах, которые ребята берут с собой даже в короткие поездки, девушка больше не спрашивала. В любом случае, это не её дело.
"Дался ему этот шлем! Когда и успел достать из коробки? - подумала Элина, обратив внимание на предельно сосредоточенное выражение лица мальчика, упорно пытавшегося что-то отыскать внутри. - Типичный скаут, или даже - следопыт. Напрашиваются минимум два варианта: обычная любознательность - элементарный интерес к новому гаджету, а может, просто ковыряется, чтобы убить время. Какая разница? Захочет, сам расскажет!"
Если поведение Мирославы - вполне типичное для девочки-подростка, не представляло никакой загадки, то её брат периодически удивлял Элину своей непредсказуемостью. Возможно, родись она мальчиком, помыслы Марека были бы для неё открытой книгой, но судьба распорядилась иначе, поэтому многое приходилось додумывать, опираясь скорее на житейский опыт, нежели на логику и здравый смысл.
Действия и мысли подавляющего большинства представителей рода человеческого не казались Элине чем-то непостижимым и загадочным, поскольку легко укладывались в некие стандартные поведенческие шаблоны, предсказуемые практически на сто процентов. Даже не будучи дипломированным психологом, получившим знания в структурированном виде на лекциях и различных семинарах, а лишь работая обычной медсестрой в городской больнице, она имела обширный опыт общения с самыми разными людьми. Притом, в обстановке, когда пациенты сами рассказывают о своих сокровенных страхах и фобиях, что при некоторой склонности к анализу ставило её даже выше многих дипломированных социологов, черпавших свои знания в основном из книг и учебников по психологии. Плюс к этому - свободный доступ к медицинским картам, позволявший подкрепить или опровергнуть первое впечатление, зачастую оказывающееся наиболее верным. Дети и подростки, ещё не успевшие обзавестись собственным жизненным опытом, нередко вели себя импульсивно, пренебрегая логикой и расчётом, но даже это не слишком искажало общую картину. Марек, внешне мало отличаясь от своих сверстников, выпадал из всех шаблонов. Заметив такую странность, девушка решила ещё немного понаблюдать, и тогда можно будет более точно предсказывать его действия.
"Он такой же, как все, - убеждала себя Элина, - не стоит искать в нём каких-то особых талантов!"
При этом подсознание активно сопротивлялось подобным выводам. Изображая послушного ребёнка, он охотно принимал любые аргументы взрослых, соглашаясь и кивая в ответ. Но стоило отвернуться, как Марек начинал действовать вопреки запретам, будто бы в его голове существовал какой-то иной кодекс, отличавшийся от привычных правил, декларируемых взрослыми. Он как хамелеон подстраивался под внешнюю среду, при этом, продолжал исполнять собственные планы, что определённо вызывало уважение. Плюс - упорство, далеко не детское...
Была и другая странность, убеждавшая девушку в том, что для своих одиннадцати лет Марек совсем не прост.
Элина давно заметила, что у брата с сестрой существуют какие-то особо доверительные отношения, будто и нет никакой разницы в возрасте. В свои четырнадцать Мирослава охотно шла на конфликт с кем угодно, независимо от возраста - спорила, отстаивала свою точку зрения, даже готова была драться, прекрасно осознавая реальное соотношение сил, но только не со своим младшим братом. Почему-то его мнение для девочки всегда становилось решающим, что со стороны выглядело противоестественно, но понять, что лежит в основе таких взаимоотношений, Элина так и не смогла.
Вспомнив, насколько тяжело далось установление доверительных отношений с девочкой, она подумала:
"Мирослава не из тех, кого можно подчинить силой, и купить её лояльность за сверкающую безделушку тоже не выйдет - она знает себе цену. Возможно, в собственном брате она видит нечто такое, что мне никак не удаётся уловить..."
Размышляя о мотивах поступков Марека, девушка демонстративно смотрела в другую сторону, чтобы тот ничего не заподозрил, и продолжил заниматься своими делами. Во всяком случае, это лучше, чем глядеть в иллюминатор и задавать вопросы, ответов на которые Элина не знает.
Буквально кожей ощутив на себе чужой взгляд, девушка повернула голову и ничуть не удивилась тому, что источником неприятного "зуда" оказался Марек. Вместо того чтобы копаться внутри шлема, он ждал, когда Элина обратит на него внимание. Достигнув своей цели, мальчик изобразил рукой жест, вполне определённо говорящий: "Скорее иди сюда!". Не желая исполнять просьбу, внешне выглядевшую как приказ, она спросила:
- Ты хочешь что-то сказать?
Марек утвердительно кивнул.
- Я слушаю! - громко ответила девушка, довольная тем, что не уподобилась глупой болонке, бегущей к хозяину по первому зову.
- Элли, мне показать нужно... - произнёс Марек настолько жалобным тоном, что от такой просьбы ледяная глыба тут же превратилась бы в лужу.
Неторопливо расстегнув замок ремня, девушка встала с кресла, и приблизилась к мальчику, заметив, что его сестра тоже заинтересовалась происходящим.
- Посмотри сюда, - Марек приподнял шлем ближе к глазам Элины, и указав пальцем в конкретное место, спросил: - Вот здесь, видишь?
Честно попытавшись разглядеть хоть что-нибудь, девушка недоумённо пожала плечами:
- Чёрная тряпка и кусочек поролона - ничего особенного...
- Смотри внимательно! - упорствовал мальчик. - Там прозрачная плёнка, а на ней жёлтые полоски...
Определённо, что-то похожее на блестящую пластиковую ленту она видела вполне отчётливо, но разглядеть её более детально не позволяла вибрация, передававшаяся через ноги от пола кабины.
- Ты лучше словами скажи! - смягчив тон, попросила Элина. - Здесь всё трясется, и освещение плохое...
Опустив шлем себе на колени, мальчик утвердительно кивнул.
- Плёнка уложена в углубление, - продолжил Марек, и снова указал пальцем в то же место, - а здесь она приклеена криво и упирается в пластмассовый штырь, от которого отломился кусочек.
