Это только в арифметике от перемены мест слагаемых сумма не меняется. В вопросе целеполагание всё наоборот – на первом месте должна быть цель, отвечающая на вопрос «Зачем?».

Ночной разговор с офисным домовым Фомой получился довольно напряженным. Домовые, как огня, боятся… пожаров.

– Фома!, – настойчиво уговаривал друга охранник Степан Андреевич. – Если мы не покажем Кузьмичу, что он загадал совсем не то, что нужно, пожар действительно может случиться, а может и не один.

– Нельзя самому поджигать дом, в котором живешь!, – с нерушимой убежденностью стоял на своем Фома. – А если мы не уследим за огнем? А если что-то пойдет не так? А если?…

Степан Андреевичу предстояло преодолеть весьма серьезную позицию офисного домового, и пришлось пойти на хитрость. Договорились так: как только Фома что-то подожжет или закоротит электропроводку, Степан Андреевич нажимает кнопку и объявляет всеобщую пожарную тревогу. Для согласованности действий договорились, что каждый ровный час Фома организует возгорание, а через пять минут после каждого ровного часа Степан Андреевич нажимает на кнопку тревоги. Обязательное условие – недалеко от места должны быть настенные часы и камера видеонаблюдения.

Ровно в полдень следующего дня по офису заревела пожарная сирена. Сотрудники стали выходить из дверей офисов. Кто-то посчитал происходящее шуткой, кто-то подумал, что проверяют пожарную сигнализацию и не предупредили об этом, были и такие, которые пошли посмотреть, не горит ли что на самом деле. Наблюдая такую картину на мониторах видеокамер, Степан Андреевич дождался, пока газеты и ветошь в кладовке задымят из щелей двери, как следует, и объявил в микрофон:

– Внимание, внимание! Пожарная тревога! Очаг возгорания на третьем этаже! Всем сотрудникам немедленно покинуть помещение и выйти во двор офисного центра на безопасное удаление от пожара!

Страшные слова понеслись из громкоговорителей по этажам. Люди, не спеша, потянулись на выход из здания. Никто не попытался найти место возгорания и применить огнетушители. Прибежал взволнованный офисный домовой.

– Степан!, – истошно вопил он. – Горим! Спасайся, кто может!

– Погоди-погоди!, – попытался унять панику друга Степан Андреевич. – Пойдем со мной!

Офисный охранник вместе с офисным домовым поспешили на третий этаж к кладовой комнате. Из щелей двери уже валил вполне убедительный дым, подсвеченный пламенем. Степан Андреевич распахнул дверь и отшатнулся от дохнувшего на него жара. Дело плохо! Фома истошно заверещал.

Охранник подбежал к противопожарному щиту и распахнул дверку. Схватив в обе руки по огнетушителю, он вернулся к кладовке и попытался запустить первый огнетушитель в дело, но он был… пуст! Второй огнетушитель заработал, и Степан Андреевич бесстрашно, не боясь получить ожог от разбушевавшегося пламени, заливал огонь пеной. Одного огнетушителя не хватило, и он снова побежал к противопожарному щиту.

Размотав брезентовый рукав, Степан Андреевич растянул его до места пожара. Затем снова вернулся к щиту и открыл кран. Воды нет! Пламя уже вырывалось из открытой двери кладовки.

– Беги по кабинетам!, – крикнул Степан Андреевич Фоме. – Выгоняй всех на улицу! Дело нешуточное.

Офисный домовой понесся, сколько есть сил, по коридорам. Он распахивал двери и кричал:

– Пожар! Горим! Всем выйти из здания!

На фоне переливающейся сирены пожарной тревоги, вопли офисного домового были убедительными. Наименее понятливым Фома орал прямо в ухо, чем изрядно пугал, будучи невидимым, но тем и добивался своего.

Степан Андреевич сбежал в холл, достал что-то из кармана пальто, переложил в карман брюк и поспешил к месту пожара. Там он достал предмет из кармана, метнул его в огонь и закрыл дверь. Едва он успел отбежать, как за дверью раздался грохот взрыва. Дверь снесло с петель, и коридор наполнился густым белым едким дымом. Пламя было сбито специальной противопожарной шашкой.

Степан Андреевич вышел во двор. Лицо его было закопчено дымом. Охранника встречали с уважением и стыдом одновременно. Пожар, как оказалось, был настоящим. Мужчины потупили взгляды, признавая проявленную трусость. Среди вышедших во двор было немало тех, кто не успел одеть верхнюю одежду. Кто-то из мужчин догадался предложить женщинам накинуть на плечи свои пальто и куртки. Хоть что-то…

Во двор офисного центра с ревом и сполохами синих проблесковых маячков въехали две красных пожарных машины. Из машин высыпались пожарные и слаженно побежали цепочкой в здание. Солидного вида пожарный с привычной уверенностью отдавал распоряжения.

Степан Андреевич подошел к старшему пожарному и что-то сказал ему. Тот покивал головой, выслушал через рацию доклад подчиненных и что-то сказал им.

– Вот что, товарищи!, – зычно обратился к толпе сотрудников старший пожарный. – При возникновении пожара или, услышав сигнал пожарной тревоги, все находящиеся в здании обязаны незамедлительно покинуть кабинеты и выйти из горящего здания, согласно плана эвакуации. Кто из вас видел план эвакуации и знает свой маршрут?

Люди удивленно пожимали плечами.

– Вот вы, дамочка! Вы с какого этажа?, – выбрал себе жертву старший пожарный.

– С пятого!, – робко ответила сотрудница в шубке.

– По какому маршруту вы эвакуировались из здания?, – допытывался пожарный.

– Как все – на лифте!

– Запомните!, – заревел пожарный, возмущенный противопожарной дремучестью людей. – Во время пожара категорически запрещается пользоваться лифтами! Вы же застрянете и сгорите там, на…

Старший приехавшей на вызов пожарной бригады в красноречивой и доступной форме изложил собравшимся краткий курс действий при пожаре. Мороз и впечатления помогли сотрудникам и сотрудницам усвоить урок.

Конечно, учебно-тренировочный поджог стал реально опасным, но благодаря этому пожарный инспектор увидел, что не так в офисе, с кем и о чем поговорить, что сделать, чтобы пожара больше не было. Все дело в верной формулировке цели.

Администратора офисного центра оштрафовали. Видимо и ему происшедшее поможет верно ставить цели в своей работе. Например, так: «Без пожаров, выполняя все требования инструкции и инспектора!». Формула «Выполнять все требования инструкции и инспектора, чтобы не было пожара!» работает хуже. Весь секрет в том, что стоит на первом месте.

Казалось бы – ну что тут такого особенного в традиции загадывать желания под Новый Года? Однако сравнение желаний покажет заметную разницу между желаниями, стоит только задуматься – с чего бы это вдруг в голову приходят такие желания? В поисках ответа на этот вопрос обнаруживается неявная причина. Цели человека диктуются его потребностями, а значит, уровнем развития личности.

Новый предновогодний декабрьский день выдался не только погожим – буквально “Мороз и солнце! День чудесный!”, но и стал урожайным на людей, приходившим к новогодней ёлке загадать желание.

Офисный домовой Фома безвылазно просидел весь рабочий день под шубой куклы Деда Мороза, выставленной, в дань традиции, под ёлкой. Охранник офисного центра Степан Андреевич весь день просидел в наушниках, вызывая улыбку молодежи, заподозрившей, что старик запал на какой-нибудь шансон.

Фома подслушивал пожелания из под шубы игрушечного Деда Мороза. Степан Андреевич делал это дистанционно – в шапке Деда Мороза установлен радиомикрофон.

День двух друзей, увлеченных сбором доказательств в споре о том, что делает людей счастливыми, начался рано – с приходом уборщицы. Сорокалетняя женщина со следами порока на преждевременно состарившемся лице и наколкой на внешней стороне ладони определенно не знала об офисном флэш-мобе загадывания желаний под ёлкой.

Орудуя шваброй, она трижды обошла вокруг офисной достопримечательности, отмывая следы ёлочных прихожан. Уборщица нещадно отпускала идеоматические выражения в адрес затоптавших полы, и приводить ее слова в тексте было бы слишком смелым.