При некоторой удаче эти опасности проходили стороной – как в ту мою поездку, когда мы никого не встретили, но и магния не нашли. Наверное, стоило позвать на добычу полезных ископаемых Стаса, но его состояние пока не предполагало дальнейшего знакомства, и я не стал настаивать.

Глава 7. Долг самурая

Добыть информацию о любом человеке в Советском Союзе было относительно легко. В Москве такую услугу предоставляли на Центральном телеграфе или в специальных киосках, которые были разбросаны по городу безо всякой видимой системы. Но нужно было знать фамилию, имя, отчество и точную дату рождения – ну и заплатить небольшую копеечку за услуги. Обычно этим сервисом пользовались приезжие, которые искали своих родственников, чтобы остановиться на время визита в столицу; что любопытно, они находили, и их пускали – но люди тут действительно были доверчивые, что потом аукнулось им в перестройку. Это был своеобразный оффлайн аналог популярной передачи «От всей души», только с анонимными тётеньками вместо Валентины Леонтьевой.

По понятным причинам я не мог использовать этот способ. Про миньонов Боба я знал только их имена и мог предполагать год рождения – наверняка в этой компании все были ровесниками. Для тётенек из справочных киосков этого было мало, и они бы с полным правом послали меня далеко и надолго – добывать недостающие анкетные данные. Наверное, можно было задобрить их, вручив в крошечное окошко некоторое количество хрустящих купюр, но я решил пока поберечь нажитое нелегким трудом. В конце концов, имелись и более простые способы.

И вечером, после возвращения домой, я вооружился тетрадным листком, позаимствовал из папиной коллекции самый непрезентабельный «кохинор» и оккупировал красный телефон в прихожей. Набрал подсказанный Врубелем номер и был готов дать отбой при первых признаках работы АОНа. Но этого не потребовалось – видимо, сейчас эта аппаратура была не слишком распространена даже среди продвинутых слоев населения.

– Алло?

Мне ответил приятный женский голос, и я вздохнул с облегчением. Говорить с самим Родионом мне пока было не о чем.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался я. – Извините, а можете позвать Женю?

– Женю? – удивилась женщина на том конце провода. – Молодой человек, вы, наверное, ошиблись, у нас нет никого с таким именем.

Я с некоторым облегчением выдохнул. В моём будущем я привык к тому, что неправильно набранный номер почти гарантировал окончание разговора буквально после первой фразы – почти никто не горел желанием утешать человека, набравшего не ту цифру. Но тут до поголовной телефонизации было далеко, и каждый разговор по волшебному аппарату мог продолжаться сколько угодно – особенно если попадешь на правильного собеседника. Эта женщина, кажется, была именно им, «правильным» – во всяком случае, с моей точки зрения.

– Да? – я изобразил огорчение. – Я же правильный номер набрал?

Я повторил подсказанную Врубелем последовательность цифр.

– Да, всё верно... – в её голосе свозило сочувствие. – Жаль, что никаких Жень тут нет... Это же девушка, я угадала?

– Да, – я поймал кураж и мог, наверное, растрогать даже армейского прапорщика. – Мы познакомились на этой неделе, она дала свой... то есть ваш телефон... и позвала в гости, сказала – приезжай, я живу на Проспекте Мира, сто двадцать два, семьдесят восемь. Но я решил предварительно позвонить... и вот...

– Ох, знакомая ситуация, – сказала женщина. – Наверное, вы ей не понравились, бывает и такое. Она, наверное, вообще всё выдумала, у нас другой адрес – мы на Константинова живем, в девятом доме. Советую вам выбросить её из головы и не переживать. Судя по голосу, вы ещё достаточно молоды, у вас всё впереди.

– Да, пожалуй... вы правы. Хотя обидно... очень. Спасибо, что поддержали.

– Да не за что, – в трубке послышался смешок. – Знали бы вы, какие ситуации в жизни случаются! Что ж, удачи вам!

Я услышал короткие гудки отбоя и положил трубку на место. Потом аккуратно записал сказанный женщиной адрес на листок, поднял голову – и столкнулся с суровым взглядом Аллы.

***

– Тебя опять изобьют!

Мне удалось увести Аллу в нашу комнату, прежде чем она начала обвинять меня в различных непотребствах – во время скандала на первой неделе совместной жизни нам только бабушки в пределах слышимости не хватало. Дверь я тоже закрыл поплотней, хотя и сомневался, что Алла сможет сдержать рвавшийся из неё крик. Впрочем, себя я чувствовал вполне нормально. Кроме того, я был уверен, что готовлю совершенно богоугодное дело.

– Если я ничего не буду делать – да, изобьют, – спокойно ответил я. – Они уёбки. Только уёбки будут следить за девушкой и делать так, чтобы пацаны бросали её ради непонятно чего.

Алла обиженно засопела.

– Я им, конечно, в чем-то благодарен. Если бы не эти ребята, фиг бы мы с тобой познакомились. Вот такая закавыка, панимаешь, – я не слишком удачно спародировал Ельцина, которого тут если и знали, то только в его родном Свердловске. – Вот только теперь пора с этим заканчивать. А для этого им надо показать, что хранение твоего целомудрия переходит ко мне, а они могут поискать себе другое занятие.

– Скажешь тоже... – я добился, что Алла улыбнулась.

– Скажу, – подтвердил я. – Они мстительные, мелочные и очень неприятные люди. Но сталкиваться сразу со всеми я не готов. Их больше, они старше и крупнее. Один из них... вот этот, Родион... кажется, немного знает каратэ. Так что один на один будет честно, по любым понятиям. Но сами они на такое не пойдут, вот и приходится так – врать, врать и ещё раз врать. Не знаю, с кем я говорил, но если это мать, то странно, что у такой милой женщины выросло то, что выросло. Хотя по-разному в жизни случается...

Помнится, одним из героев сериала «Бригада» был сыном профессора или академика, которого воспитывали в очень правильном, советском ключе. Вот только потом, когда сложились определенные обстоятельства, этот правильно воспитанный академический сынок сел в «боевую машину вымогателя», научился виртуозно обращаться с пистолетом и пачками валил таких же дебилов, пока его самого не завалили. И пусть это было в сериале, который суть художественное преувеличение, он точно отражал реальности первоначального накопления капитала в российской версии. У нас в качалке занимался сын простой учительницы, которая уж наверняка не учила своего ребенка, как надо правильно засовывать паяльники в жопу другим людям. И был сын какого-то из секретарей то ли райкома, то ли чего-то подобного, и его отец буквально сегодня говорит правильные и мотивирующие лозунги про помощь ближним и взаимовыручку.

Кричать лозунги я тоже умел, но не видел в этом особого смысла. Я почти смирился с тем, что один человек не сможет радикально изменить ход истории – особенно при активном противодействии. Фактически мне оставались только судьбы отдельных людей. Правда, и в этом направлении я далеко не продвинулся, а лишь сделал то, что мог сделать без долгой и муторной подготовки. Тот же Чикатило сидел в шахтинской ментовке, и если не случится очередного чуда, то он останется там достаточно надолго, а это – спасенные жизни, пусть и не слишком много. Спас Аллу. Не так уж и много, но не так уж и мало. Особенно если принять в расчет ещё и Елизавету Петровну.

Всё это, конечно, не давало полного удовлетворения моим амбициям. Я чувствовал, что колесо сансары сделало полный круг и вернуло меня обратно. Я снова пребывал в том состоянии, в котором попал в прошлое. Правда, за первый оборот я всё-таки сумел заработать пару плюсиков в карму – и то хлеб.

И пусть разборки с приятелями Боба были, с моей точки зрения, боями местного значения – их всё равно нужно было выигрывать. Иначе я не смогу победить там, где должен.

– И что ты собираешься делать?

– Пока ничего, – я пожал плечами. – У меня неделя на подготовку, и я собираюсь использовать её по полной программе. Например, завтра мы с тобой едем за грибами. А пока...