– Нет, Ал, к вам я точно не пойду... хотя иностранные языки... это соблазнительно...

– Ну думай, – она, кажется, собиралась надуться, но не нашла в моих словах ничего обидного. – А как тебе Ирка? Ты её знал раньше?

Алле явно нужно было моё одобрение её подруги.

– Нет, конечно, я бы запомнил. Лицо знакомое, но я такое про половину общаги могу сказать, – вернее, про всю общагу, поскольку прожил в ней несколько лет. – Но мы в параллельных вселенных обитаем, она на четвертом курсе, я на первом, разница в возрасте, все дела.

– Со мной тебе разница в возрасте не помешала, – напомнила Алла.

– Тебе тоже.

Мы синхронно улыбнулись и обнялись под одобрительный взгляд дежурной по эскалатору.

***

Вещей у меня действительно было очень немного. Родители отправили меня в институт с картонным чемоданом, с которым отец когда-то ходил в армию; он был жутковатого коричневого цвета и хорошо потертым на углах. В моем будущем я «забыл» этого уродца у родителей первой жены, а они, думаю, сразу же сплавили его на помойку. Сейчас для всего моего барахла хватило тряпичной сумки, а чемодан я оставил на попечение Казаха, как самого ответственного – с твердым обещанием когда-нибудь забрать этот раритет. Тому же Казаху, я передал добытый у коменданта утюг, но судьба этого предмета быта меня интересовала меньше всего. Большая же часть учебников уже обитала на моём новом месте жительства.

И поскольку я не был отягощён грузом, то предложил Алле посетить кинотеатр. Но у заведения с гордым названием «Россия», что располагался на Пушкинской площади, нас ждало разочарование.

– На Миронова, наверное, можно пойти, – Алла забавно сморщила лоб и посмотрела на меня, отдавая мне инициативу принятия решения.

Я ещё раз оглядел стенды. Представленная на афишах кинопродукция воодушевления не вызывала. В принципе, мне было всё равно, что будет происходить на экране, пока мы с Аллой будем обниматься на последнем ряду, но у всего есть предел.

Я смутно помнил боевик «Приказано взять живым» и, возможно, даже его смотрел когда-то; кажется, это было что-то шпионско-боевое, но с участием советских пограничников. Из списка актеров я узнал только Михаила Пуговкина и Яковлеву – ведьму Алёну из «Чародеев», – а остальные фамилии мне мало что говорили.

«Блондинку за углом» с Андреем Мироновым и молодой Татьяной Догилевой – очень скучную тягомотину, которая с помощью надписи на афише притворялась комедией, – я видел точно. Там как раз поднимались темы советской клановости и столичной недвижимости, но этого было мало, чтобы я захотел повторения старого опыта^[4].

– Нет, «Блондинку» точно смотреть не будем, – твердо сказал я. – А вот боевик – можно, если хочешь.

Алла слегка скривилась.

– Было бы тут что-то со Сталлоне... – протянула она.

– А ты где его видела? – насторожился я.

– В гостях у подруги... другой, не Ирки... мы учились вместе в школе. У них видеомагнитофон есть японский, мы там смотрели «Рокки»... это про боксера... и «Рэмбо»... там про паренька, которого полиция преследует, а он их из лука... Его Сталлоне и играет, и боксера тоже он. Классные фильмы, только они черно-белые почему-то были...

Мне стоило чудовищных усилий не улыбнуться.

– Потому что системы цвета разные на кассете и у телевизора, – на автомате объяснил я. – Там декодер... – тут я заметил её недоуменный взгляд и оборвал себя. – Что?

– Ты откуда это знаешь?

Да про что я только не знаю, каких-то вещей ещё даже не существует.

– От верблюда, – я натужно улыбнулся. – Однажды довелось посмотреть... ещё дома, у знакомых родителей. Только мы не «Рокки» смотрели... – я быстро перебрал хиты, которые теоретически могли быть доступны продвинутым гражданам в этом времени. – Фантастику показывали, «Звездные войны». Тоже черно-белое, дядька объяснил, почему, но всё равно очень круто было.

– Ого. Я слышала о них! Дима даже звал на показ, но я тогда не смогла. А той подруге родители запретили нас приглашать, – грустно добавила она. – Она жаловалась, её даже карманных денег на неделю лишили.

В другое время я бы снова кинулся утешать Аллу и обещать, что у неё всё будет, причем в самом скором времени, но впал в ступор. Со своими переживаниями о событиях всемирного масштаба я как-то упустил настоящую золотую жилу, которая лежала у меня буквально под ногами.

***

В своей первой жизни я прошел мимо страданий видеоманьяков в начале восьмидесятых. Видеомагнитофоны тут точно уже были – устроенный подругой Аллы сеанс и приглашение пресловутого Димы говорили сами за себя. Наверное, существовала и какая-то система обмена русифицированными фильмами; кажется, именно в это время появились знаменитые «гнусавые» переводчики, голосами которых говорили у нас все голливудские актеры следующие лет двадцать^[5].

Я же познакомился с этим явлением чуть позже, когда началась перестройка, и всюду – в том числе и в нашей многострадальной общаге – появились видеосалоны. В этих центрах досуга и развлечений можно было за рубль причаститься к новинкам западного кинематографа, которые, конечно, новинками были только для советского зрителя. Помнится, первым фильмом, который я увидел, были как раз «Звездные войны», про которые я вспомнил. Причем в нашем салоне показывали вторую часть, «Империя наносит ответный удар», которая подавалась как пятый эпизод. На недоумение зрителей – где, мол, предыдущие четыре – владельцы видеосалона разводили руками или вообще посылали по матушке. Что достали, мол, то и достали, кушайте – не обляпайтесь. Лишь потом я узнал, что первых трех эпизодов тогда просто не существовало в природе, а на «Новую надежду» попал лишь через несколько лет и почему-то в кинотеатре.

Именно в видеосалонах я посмотрел – и не раз – боевики со Сталлоне, Шварценеггером и Джеки Чаном, там же узнал о Брюсе Ли и его знаменитом ударе, насладился обнаженными героинями «Эммануэль» и «Греческой смоковницы», да и всем прочим, что предлагали тогдашние дельцы.

В девяностые я купил собственный видеомагнитофон – вернее, модную тогда видеодвойку японской фирмы «Фунай», – научился пользоваться прокатом и даже завел собственную видеотеку. Там были непременные «Том и Джерри» – я как раз был второй раз женат и имел двух мелких спиногрызов, – какая-то порнуха на неподписанной кассете, и пара омерзительно несмешных отечественных комедий с Кокшеновым и Панкратовым-Черным. Куда делось это богатство, я не помнил. Кажется, выкинул при очередном переезде – интернет уже стал широкополосным, и любой фильм можно было получить буквально за пару минут без утомительной перемотки массивных кассет. Да и встроенный видак к тому времени накрылся.

Но возможность почти безнаказанно смотреть западные фильмы меркла перед возможностью хорошо заработать на тех, кто желает увидеть того же «Рокки». И речь даже не про салоны – указ Горбачева о кооперативах, после которого этих салонов стало хоть жопой жуй, выйдет лишь через год или два. Хотя попасть в первую волну владельцев было бы круто – если удастся обзавестись видаком и наладить отношения с владельцами нелегальных прокатов^[6].

Отечественный видеомагнитофон ВМ-12 стоил тысячу двести рублей, импортные устройства продавали много дороже, да и кассеты обходились недешево. Я слышал истории, как видаки обменивали на квартиры – но это было как раз в конце восьмидесятых и в начале девяностых, когда народ не осознал ценность выданных государством или купленных через кооперативы квадратных метров. Возможно, такие обменщики были уверены, что им дадут ещё одну квартиру – взамен той, что они так опрометчиво поменяли на достижения японской электронной промышленности. Кому-то, наверное, давали.

Собственный видак мне, понятное дело, был не нужен – всё, что я мог по нему увидеть, я уже видел, причем в лучшем качестве и в нормальном дубляже. Но он может сгодиться для развлечения Аллы и, главное, для налаживания контактов в среде очень деловых ребят с нужными связями. А эти контакты для меня-нынешненого выглядели много дороже любых возможных тысяч.