Когда Люси увлеклась игрой, Рибек усадил ее в свое кресло и подошел к Инзену.
— Я не знал, что планшеты Резерва оснащены детскими играми.
Щеки Инзена потемнели, но он пожал плечами.
— Я просто написал небольшую программу. Если ей понравится, я могу сделать еще.
— Спасибо, друг мой. — В знак благодарности Рибек сжал его плечо.
— Нет нужды благодарить, — взгляд Инзена упал на Люси.
— Мое старое сердце радуется, когда я снова вижу ребенка, особенно такого счастливого. Я буду молить Грантара, чтобы она всегда была такой счастливой.
— Я тоже, — согласился Рибек, проследив за его взглядом. Пока она с ним, он сделает все, что в его силах, чтобы девочка была счастлива.
Глава 19
Люси надулась, когда Рибек сказал, что пора возвращаться в каюту, но Инзен утешил ее, заверив, что планшет можно оставить. Вместо того чтобы вернуться на плечи Рибека, Люси побежала впереди него, ее голос эхом разносился по коридорам, когда она подпрыгивала, напевая непонятную песню про отпуск. Как только они дошли до каюты, малышка бросилась внутрь.
— Мама! У Леонардо есть телевизор, но там показывают только розовое шоу, а не «Холодное сердце». А у меня есть подарок.
— Правда? Что это? — Эбигейл улыбнулась дочери с дивана, разбирая кучу одежды.
— Это игра! Инзен подарил ее мне. Он мне тоже очень нравится! Но, конечно, не так сильно, как Леонардо.
— Конечно, нет, — торжественно согласилась Эбби.
— А тебе он тоже больше всех нравится, да, мама?
— Да, милая, — она смотрела прямо на Рибека, когда говорила, и радость наполнила его сердце.
— А тебе мы тоже нравимся больше всех? — спросила Люси.
— Конечно, — заверил девочку Рибек.
— Отлично, — обрадовалась Люси, пытаясь подавить зевок.
— Пора вздремнуть, милая.
— Я не хочу спать, мама.
— Ты все равно должна лечь, — твердо сказала Эбигейл. — И ты должна вести себя тихо. Тиана спит.
Со вздохом Люси повернулась к Рибеку.
— Неси меня, Леонардо.
Он повиновался, отнес ее в спальню и уложил в центре своей большой кровати.
Прежде чем он успел встать, ее маленькие ручки обхватили его шею, и Люси поцеловала его в щеку.
— Я люблю тебя, Леонардо.
Его горло сжалось до такой степени, что стало трудно говорить, и слова выходили хриплым шепотом, когда его хвост нежно касался ее щеки.
— Я тоже люблю тебя, малышка. А теперь закрой глаза и отдохни.
— Хорошо, — ответила Люси, улыбаясь ему.
Когда Рибек повернулся, чтобы выйти из комнаты, он взглянул на Тиану и понял, что Эбигейл что-то сделала с контейнером. Стенки больше не были прозрачными, а снаружи были обтянуты тканью с крошечными бантиками. Эти тонкие штрихи делали его более уютным, похожим на дом, а не на ужасные инкубаторы. У него заболела грудь. Эбигейл сделала это для него.
Когда Рибек вернулся в гостиную, Эбигейл все еще сидела на диване. Капитан подхватил ее и устроился на диване с ней на коленях, целуя до тех пор, пока у нее не перехватило дыхание.
Она ошеломленно уставилась на него бледными глазами.
— Что это было?
— Спасибо за контейнер.
— Контейнер? О, ты имеешь в виду люльку. — Ее щеки приобрели прекрасный оттенок розового. — Я видела, как она тебе не нравилась, но ты не сможешь носить ее в шарфе все время.
— Это сильно облегчает задачу, и я благодарю тебя.
— Боюсь, она быстро вырастет из него. Нам… тебе нужно будет найти другое место для ее сна. На Киресии еще есть детские магазины?
— Нет, — коротко ответил он. Возможно, там и были такие, которые еще не истлели, но Рибек не хотел использовать для своей милой дочери ничего из этих печальных напоминаний о прошлом.
— Нет, скорее всего, нет, — Эбби прикусила губу. — Может быть, когда вы отвезете нас обратно на Землю, смогли бы остаться на некоторое время? Я могла бы достать ей там кое-какие припасы.
Рибек хотел — о, как он хотел — но знал, что не может.
— Закон Конфедерации планет запрещает контакты с развивающимися мирами. Мы воспользуемся шаттлом, чтобы перевезти вас ночью, но было бы слишком рискованно оставаться на планете дольше, чем это необходимо.
— Думаю, ты прав, — голос Эбби не был радостным, так же как и его.
Рибек попытался отвлечь ее.
— Что ты делаешь с этой одеждой?
Несколько форменных рубашек были сложены в аккуратные стопки.
Она поджала губы.
— Я знаю, что на них нет этикеток, но ты можешь сказать, кому они принадлежат?
Рибек потянулся за одной, а затем кивнул.
— Да.
— По запаху? Даже если они чистые?
— Да, конечно. После того, как вещь поносили, она приобретает… сущность владельца, которая не удаляется даже при стирке. Похоже, что все эти вещи носили.
— Можешь выложить их в ряд на столе? Чтобы они были как можно более одинаковыми?
— Конечно.
Он неохотно снял Эбби со своих колен и посадил на диван, сразу заскучав по ощущению ее тепла. Когда Рибек встал, она закрыла глаза. Только когда он заметил, что одна из рубашек принадлежит ему, понял, чего хочет Эбби. Его сердце заколотилось, когда Рибек разложил сложенную форму в аккуратный ряд на своем столе.
— Все готово, — сказал он.
Эбби открыла глаза и подошла к нему. Одну за другой она брала рубашки и поднимала их все к лицу, несмотря на явное нежелание это делать. Ее лицо сморщивалось от каждой, пока Эбби не подошла к его рубашке и, наконец, расслабившись, прижала ее к себе.
— Она твоя, не так ли?
— Да, мой цветочек. — Его сердце пело, но Эбби выглядела слишком обеспокоенной, чтобы Рибек мог радоваться открыто. — Тебя это беспокоит?
— Я не уверена, что понимаю, что все это значит.
«Это значит, что ты моя пара», — подумал Рибек, но не произнес эти слова вслух.
— Тешауна и Элайна реагируют так же, — сказала она наконец. — И Молли.
— Это… неожиданно, — медленно начал он. — Сразу было понятно, что есть влечение, но они ведут себя больше как женщины цире.
Рибек не стал упоминать, что она реагирует так же, — это знание само собой повисло в воздухе между ними.
— Отвращение к запаху другого мужчины — это нормально?
— Да.
— А вы — мужчины цире — реагируют так же?
— Да, — Рибек пристально посмотрел прямо на нее. — Я бы узнал твой запах где угодно, Эбигейл. Никакой другой меня не привлечет.
Эбигейл прикусила губу и нервно рассмеялась.
— Но ты ведь переживешь это, правда? Как только мы расстанемся?
«Нет». Рибек подозревал, что никакая другая женщина никогда больше не привлечет его. Но не мог сказать ей об этом. Не хотел, чтобы Эбби жалела его или чувствовала, что он пытается заставить ее остаться с ним. Вместо этого Рибек пожал плечами и сменил тему.
— Вам нужно что-нибудь еще?
— Нет, — тепло улыбнулась ему Эбби. — Ты очень хорошо нас обеспечил. Рибек, ты говорили с доктором Мекоем о том, что одна из девочек может вот-вот родить?
— Да, и он готовится к этому, — ответил он и неохотно добавил: — Кварет помогает ему.
— Видишь? Не все они плохие.
— Нет. Я полагаю, что во всех расах есть как хорошие, так и плохие представители. К сожалению, в ведекианской культуре прибыль стоит превыше всего. Кварет единственный из его расы, кто, кажется, уважает другие ценности.
— После того, как девочки проснутся, я пойду и посмотрю, нужна ли им помощь от меня. Возможно, у меня нет личного опыта, но я прошла через несколько родов со своими девочками.
Рибеку не нравилась даже мысль о том, что его женщина будет находиться в одной комнате с ведекианцем — или с любым другим мужчиной, если уж на то пошло, — если его не будет рядом, но понимал ее чувство ответственности.
