Мы с Ксюшей – полные противоположности. Она – мисс «совершенство», я же – «постоянное сомнение и страх». Она – сама уверенность, я – угловатая девственница. Ее красиво вьющиеся пшеничные волосы красиво ложились на плечи. Мои темные, до черна, волосы никогда не выглядели идеально. Даже не понимаю, как она меня заметила. Я – полная неудачница в школе, едва заметная на фоне Ксюши. По началу мне было некомфортно. Но я мечтала вырваться из «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя», и очень быстро смогла подстроиться под нее. Наверное, ей нужна была такая подруга рядом. Которая не перечила и не затмевала ее. Она мне нравилась даже больше, чем Аврил Лавин. Можно было бы заклеить стены Ксюшиными фотографиями, я бы так и сделала.
Сложнее было, когда я испытывала вспышки зависти. У нее все самое лучшее – волосы, грудь, родители, дом, оценки. Когда Ксюша хвастала отметками, я приходила домой и резала руку. Когда она показывала, что ей подарил отец, я резала руку. Когда она бросалась карманными деньгами и покупала, что ей хотелось, не считая лавэ10, я резала руку.
Мы шагали в парк, и Ксюша что-то рассказывала про надвигающийся выпускной, платье и разные безделушки, я мечтала порезать руки. Ее карие глаза сверкали в сумерках дня. Загорелая кожа, короткая юбка, голые ноги вызывали во мне желание резать руки.
Наш друг, Чижик, Ксюшин одноклассник, настиг нас на подходе к воротам парка. Он подмигнул мне, когда поравнялся с нами, а Ксюше бросил холодный «привет». Ксюша сказала, что он готов на все ради меня. Я засомневалась, потому что не понимала, как такая бескровная кукла с тонкими губами может кому-то по-настоящему нравиться. Но она уверяла меня, что он влюбился. Хотя он и выглядел как одуванчик, тощий и курчавый, но мне льстила мысль, что я ему нравилась. Нет, не так. Что я могу нравиться.
– Как дела, чикса? – он толкнул меня в плечо, неуклюже и по-дружески. – Ксюша, я смотрю ты во всей красе. – Он наморщил нос и жестом указал на ее «мини».
– Не твое дело, Чиж.
– Зад еле прикрывает. С каждым разом все короче, – он взорвался смехом. Я хотела бы поддержать его стеб. Но гримаса на лице Ксюши гласила «не смей».
– Иди ты, Чиж. В натуре, шутка отстойная, – рявкнула Ксюша, спуская юбку на миллиметр ниже. Чиж – единственный, кто вообще не боялся ее грозного взгляда.
Ксюша уверенно дефилировала в своей бархатной юбке, а я скованно шагала за ней. Чиж пытался привлечь мое внимание, но я старалась его игнорировать. Ксюша сказала, что такие пацаны должны попадать только в зону «мы всего лишь друзья, прости». Чиж много раз предлагал проводить меня и даже приглашал в кафе. Но я его динамила11. Потому что Ксюша сказала так. А я не перечила. Ей больше лет, и она должна смыслить в парнях. Иногда мне казалось, что именно Чиж стоит за кустами сирени и следит за мной. Из темноты.
– Ладно, брателло, че за наезд? Не шипи, – ехидно произнес он и положил руку на ее плечи. Я хихикнула, и Ксюша бросила на меня ядовитый взгляд.
На лавочке под деревьями сидели знакомые лица, а напротив стояло несколько человек, которых раньше я не встречала. Две девчонки и три парня. Девки сразу нас оглядели, когда мы подошли. В основном, пялились на Ксю. Она их явно затмевала. Я стояла тенью позади нее и приветственно кивала всем знакомым. Чиж пожал руки всем и сделал небольшой поклон перед новенькими, сопровождая это действие словом «дамы». Они рассмеялись, но не злобно. Им такая выходка понравилась. Ксюшин одноклассник Никита представил нас парням и девчонкам, задержавшись на мне. Он забыл мое имя, что неудивительно. Я сама назвалась, и кто-то тихо ответил «АГА, ПРИЯТНО».
***
Становилось скучно. Ребята пили пиво, Женя играл на гитаре, а Никита все время отпускал дебильные шуточки и громко ржал. Его смех был похож на крики осла, зазывающего самку. Но новеньким девочкам это нравилось, они так и вились около него. Никита, и в правду, был обаятельным. Хотя внешность на любителя, как говорила Ксюша. Он крупнее других ребят. И его лицо покрывала светлая щетина. Если в девчачьем мире альфа у нас Ксюша, то в мире пацанов это Никита.
Я уже раздумывала о тихом побеге из парка, так чтобы никто не заметил, когда наши с ним глаза встретились. Мое сознание поплыло. Я лишь помнила, как не могла оторвать взгляд. Он слегка улыбнулся мне. Или не мне. Ямочки на щеках дополнили его юное красивое лицо, словно завершающий паззл. Высокий шатен, даже крупнее Никиты. С ямочками. На щеках. Я не могла понять цвет его глаз. Да это и не важно, потому что он заворожил меня. И его ямочки. Внутри что-то екнуло. Приятное и острое. Любви с первого взгляда не бывает, я была уверена. Но он..
– О, чел. Здорова! – крикнул ему Никита и протянул ему руку. Другие парни протянули ему руки, чтобы поздороваться. Похоже, его знали все кроме меня. Даже Ксюша обняла его. Она обняла его? В эту секунду во мне вспыхнуло желание отпихнуть ее, а потом резать руку.
– Леша, – обратился он ко мне, легкая улыбка на лице делала его еще более загадочным.
– С.. Саша,. – заикаясь, ответила я. Голос осип от волнения. Я так глупо пялилась на него, а Леша излучал уверенность. Словно греческий Бог, сошедший с небес покорять земных женщин. Я про такое только в книгах читала.
Все мысли о том, чтобы уйти раньше, покинули мой мозг. Я хотела остаться навечно, лишь бы поймать его взгляд на себе еще раз. Леша стоял рядом, или я пыталась встать так, чтобы слышать его запах. Он пах мужчиной. Его парфюм сводил с ума. Раньше я даже не замечала, как пахнут парни. Только вонючий пот мог ударить в нос. Если от парня не воняло потом, значит, он попадал в категорию нормальных. От Чижика редко несло, но его духов я никогда не чувствовала.
Иногда Леша слегка касался меня. Случайно. И я вздрагивала от его прикосновения. Я – оголенный провод. Ксюша перетягивала Лешино внимание на себя. Смеялась со всех его шуток, хотя что тут говорить. Чувство юмора у Леши на высоте. Я помалкивала, наблюдая за всеми. Чиж мне постоянно что-то мямлил на ухо, но я все пропускала мимо ушей. Он- как назойливая муха, все жужжал и жужжал, а я хотела отмахнуться от него.
«Леша.. Леша».. Имя врезалось мне в память, крутясь в голове. Я будто кружилась на карусели, а по кругу летали маленькие птички и щебетали его имя. Затем щебет переходил в скандирование миллионов болельщиков на футбольном матче, и его имя гулко отзывалось в моей голове. Пока я не поняла, что это Ксюша зовет его. Ее мерзкий голос сейчас звучал в моих мыслях.
Остаток вечера я просто слушала его. Наблюдала за его жестами, мимикой, улыбкой, от которой нельзя оторваться. Девочки, чьи имена я так и не запомнила, строили ему глазки, смеялись, и составляли конкуренцию Ксюши. Но разве мог хоть кто-то затмить Ксюшу? Она идеальна, ну как же.
Мне хотелось думать, что Леша иногда, но все же, поглядывал в мою сторону. Уверена, что ловила на себе его взгляд. Определенно.
Я посмотрела на экран «мобилки». Через полчаса надо было быть дома. Как же нещадно летело время. Я подошла к Ксюше и сказала, что нам скоро выдвигаться. Она закатила глаза и ответила, что без меня знает. Слишком громко она это произнесла, что большинство повернулись в мою сторону. Мне стало не по себе. Что с ней такое? Я смущенно отошла, слезы наворачивались на глаза, но я стерпела. Зачем так показушно себя вести? Обида сидела в горле. Я снова захотела порезать себе руки.
Пришло время уходить, и Ксюша заявила всем, что нам пора. Леша махнул на прощание нам, а я непроизвольно улыбнулась. Заметил ли он?
Когда мы бежали домой (а мы бежали, потому что не успевали к десяти), Ксюша пыталась рассказать что-то, но ее голос срывался, и слова звучали отрывисто. Тот тон, которым она мне ответила ранее, куда-то испарился. И со мной рядом бежала нормальная Ксю. Может, мне показалось?
Я ее не слушала. Потому что мою голову занял парень с чудесными ямочками на щеках. Парень, чье имя отражалось от стенок черепной коробки и проникало в отдел мозга, отвечающего за влюбленность. Я старалась запомнить его голос с легкой хрипатой, зафиксировать приятную тошноту от симпатии.
