– Тедди! Тедди! – По всему дому разлетелся скрипучий, женский, старческий голос. – Где ты, бесполезный ублюдок?! – Еле волоча ноги, до безобразия худая старуха, медленно продвигалась по коридору в направлении кухни, упираясь руками в коробки с хламом, заполонившими темное, узкое пространство. Длинная, бежевая ночная рубашка скользила по полу почерневшим от грязи подолом, впрочем, тонкие бретельки на плечах тоже были далеко не чистыми. Старуха медленно почесала ключицу, продолжая передвигать ноги, будто в замедленной съёмке. – Тедди! – снова заорала она.

– Мама, я готовлю твой завтрак! – Донеслось из кухни. – Перестань кричать! Сейчас я тебе помогу!

–Тогда шевелись, жирный кусок дерьма! Сколько я должна тебя ждать?! – Она демонстративно тяжело вздохнула и остановилась. Через пару секунд в коридоре появился тучный мужчина в засаленной белой майке и растянутых спортивных штанах.

– Неужели нельзя подождать? Я же для тебя стараюсь. – Пробурчал он обиженным тоном, подхватывая старуху под руки. Теперь оставалось самое сложное: как-то развернутся в коридоре, не посбивав эти коробки, хранящие в себе, казалось, вещи, собранные не за одну жизнь. Тедди давно мечтал выкинуть весь этот хлам, который уже давно захватил все жилые и нежилые помещения в доме. Коробки были повсюду. В коридоре, комнатах, кухне, ванной, подвале, на чердаке и даже на крыльце и на заднем дворе. Старые, пыльные коробки, которым составляли компанию стопки таких же старых и пыльных книг и газет. Да, Тедди мечтал, чтобы всё это исчезло. Возможно, тогда бы и без того маленький дом даже стал бы пригодным для жизни. Возможно. Точно пригодным он стал бы тогда, когда количество жильцов сократилось бы на одного.

– Садись. Садись. – Тедди тяжело вздохнул, усаживая мать на старую рассохшуюся табуретку. – Сейчас подам тебе завтрак.

Крошечная кухня ограничивала движения Тедди. Скорее это был просто закуток с окошком, в котором были воткнуты плита, раковина, пара столешниц и маленький кругленький столик на одного. Но даже тут лежали проклятущие коробки. Они заняли подоконник, полностью закрыв собой окно.

– Тоже мне повар. – Начала ворчать Саманта. Ей было семьдесят шесть лет. Когда-то давно её можно было назвать действительно красивой женщиной. Высокая, стройная, как тростинка, голубоглазая шатенка с безупречным чувством вкуса. Хотя она всю жизнь прожила в нужде разной степени тяжести, Саманта всегда умела одеться красиво и со вкусом, даже если это были самые дешёвые вещи из "Секондхенда". Да, она всегда умела держать себя и могла максимально выгодно подчеркнуть свою красоту даже в самые худшие времена своей жизни. Но не теперь. Теперь Саманта превратилась в высохшую до ужасающего состояния старуху, глаза которой уже давно померкли. От некогда роскошной копны волос почти ничего не осталось, и свои последние локоны она собирала на макушке в уродливый, крошечный пучок. Лицо Саманты осунулось и покрылось паутиной глубоких морщин, которые вечно казались серовато-желтыми, почти пыльными. Пыльными, как те коробки, захламившие дом. Саманта никогда ничего не выбрасывала. Не в тех условиях росла эта женщина, чтобы позволять себе что-то выбрасывать. Выбрасывать вещи – это была привилегия состоятельных людей, которые всегда могли купить себе что-то новое. А Саманта? Саманте всегда могло что-то пригодиться. Ведь никогда неизвестно, что может понадобиться завтра. Всё, всегда может пригодиться. Абсолютно всё. Ненужных вещей не бывает.

– Мама, соль? – А Тедди этого не понимал. Тедди был бесполезным, расточительным мешком жира в глазах своей матери. Вот уже тридцать семь лет он раздражал Саманту, которая не гнушалась высказывать всё, что она о нём думает. Все эти годы Тедди боялся, ненавидел, но всё равно любил эту женщину, подарившую ему жизнь. Впрочем, Саманта родила сына почти в сорок лет не от большого желания стать матерью. Нет. Беременность была чисто случайной, а Саманта никогда ничего выбрасывала. Именно эта черта характера матери и дала билет в жизнь Теодору. В жизнь, о которой он сожалел с каждым днём всё больше и больше.

– Мама, тебе нужна соль?

Саманта молча жевала. Она уже погрузилась в свои мысли, глядя куда-то перед собой. Тедди больше не стал ничего говорить, посмотрев на мать ещё пару минут, он вышел из кухни.

Его комната тоже была заставлена коробками. Но Тедди потихоньку их разбирал и выбрасывал хлам тайком от матери. Поэтому дверь в комнату он всегда держал на замке, несмотря на то, что Саманта уже несколько лет не пыталась даже заглянуть в комнату Тедди. Но с тех пор, как он решил навести порядок хотя бы у себя, он был уверен, что Саманте обязательно понадобится всё проверить. Тедди даже установил дополнительный замок, однако Саманта по-прежнему не проявляла к его комнате никакого интереса.

–Как дела, малышка? – Тедди уселся за стол и подтянул к себе ноутбук. На экране появилась эффектная брюнетка с большим бюстом в полупрозрачной кофте белого цвета и тугих джинсах, обтянувших объёмные ягодицы.

– Я так скучала по тебе – девушка заулыбалась.

– Да, я тоже скучал по тебе, Дженнифер. – Тедди погладил пальцами монитор. – Ты, как всегда, прекрасна.

–Сегодня я покажу тебе то, что ты даже не мечтаешь увидеть. – Девушка начала гладить свою грудь.

– Нет, Дженни, не сегодня. Сегодня я хочу просто поговорить. – Тедди нажал на паузу. Девушка на экране замерла. Он откинулся на спинку стула. – Мне скоро на работу, малышка, но я хотел увидеть тебя перед уходом.

Это было очень старое видео, как и всё в доме Саманты, которое Тедди собрал для себя, путём нехитрой нарезки фрагментов из фильма для взрослых, много лет назад. С тех пор Дженнифер стала его верной подругой, хоть она и была обычной видеозаписью. Общаться с женщинами в реальной жизни для Тедди было тяжелейшим испытанием. И во всём была виновата Айрис, самая милая и красивая девочка из класса Тедди. Он хорошо помнил эту милашку. Огромные, круглые, карие глаза, которые переливались на солнце янтарными оттенками, но при плохом освещении они были чернее ночи. Каштановые волосы отдавали красными оттенками заката. А губы, эти тоненькие ниточки, которые были еле заметны, отчего красота Айрис казалась неземной. На пол лица горели эти янтарные фонарики, маленький носик и незаметные губы. Она была похожа на пришельца. Прекрасного пришельца из далей прекрасной Вселенной. Айрис, Айрис Морган. Как Тедди был влюблён в неё! Годами сердце мальчишки замирало при виде этого создания, бешено стучало, когда она смотрела в ответ, и падало, и разбивалось, когда она лучезарно улыбалась другим мальчуганам. Тедди умирал и снова оживал иногда несколько раз всего лишь за день.

Смелости признаться в чувствах он набрался, когда им было по двенадцать. Он помнил этот день, он до сих пор тяжелым камнем бил по сердцу уже взрослого мужчины. А ведь тогда, мальчишке было лишь двенадцать. И день казался идеальным. Светило солнце, в небе плыли пушистые, причудливые облака, а теплый воздух разносил повсюду цветочный аромат. Тедди заметил Айрис в одиночестве во дворе. Что было весьма странно, поскольку Айрис всегда окружала толпа. Несчастный Тедди подумал, что это и была судьба. Его шанс, наконец, во всём признаться. Он торопливо пошёл к ней. Но чем ближе он подходил, тем сильнее начинало колотиться сердце. Волнение нарастало с каждым шагом, ноги становились ватными, руки начинали предательски потряхиваться, пот выступал уже не каплями, а ручейками. Но он намерен был признаться, во что бы то ни стало. И вот она, сияя своими янтарями, смотрит на него почти в упор.

– Айр… Айр… Айрис – начал он, сбиваясь, повышенным от сильного волнения голоском. – Айрис, я… Ты… Ты нравишься мне очень. – Выдохнул мальчишка. – Я давно тебе хотел сказать. – И вот он, тот момент, который должен всё решить. Отступление невозможно, а так хочется бежать. Тедди держал себя в руках, хотя он и бледнел, потел и заикался. Но он стоял, он ждал ответа. В глазах Тедди сияли страх, волнение и надежда. Он сам не знал, что будет дальше, но сомнений в том, что момент был судьбоносным, у Тедди не возникало ни на одну секунду. Как жаль, что никто не рассказал ему, куда такой момент может понести его судьбу.