– За мной друзья приехали, – подскакивая на ноги и как-то машинально бросая взгляд на Симону – кажется, так ему представили дочь Марины Сергеевны – он вновь ощутил резкий жар. И на этот раз готов был поклясться, что уже видел девушку раньше.

– Куда направимся? – бодро спросил Валера, как только Макс закрыл за собой дверь пассажирского сиденья.

– В «макдак», – не задумываясь, бросил тот, слушая, как живот в очередной раз принялся урчать. Отец специально не разрешил ему есть после возвращения из универа, суля вкусный ужин в обществе своей ненаглядной Марины Сергеевны.

Валера, видя, что друг не в лучшем настроении и, судя по урчанию, зверски голоден, с вопросами лезть не стал, а просто ударил по газам, выруливая из двора жилого дома.

9 апреля, пятница

«Основные особенности готического архитектурного стиля», – сбиваясь с дыхания и силясь наконец сглотнуть комок, вставший в горле, прочитала Симона название своего реферата. Стоя перед всей группой и рассказывая доклады, рефераты и сообщения, она всегда чертовски нервничала: не привыкла к такому вниманию. Ей становилось нехорошо от осознания, что все на неё смотрят. Однако сегодня было иначе. Сердце металось от одной стенки рёбер к другой. Казалось, его стук слышно даже на дальних рядах. Ступни и ладони покалывало, голос срывался, мысли путались. А виной всему был один единственный слушатель, смотревший на неё с предпоследнего ряда. Выйдя отвечать, она сразу поймала его взгляд, на этот раз, без всякого сомнения, Макс её узнал. Раны, оставленные шипами подаренной им розы, вдруг тоже болезненно заныли. Кое-как совладав с волнением и выровняв темп голоса, девушка продолжала свой рассказ, перелистывая реферат, показывая образцы строений. Она всегда готовилась на совесть и старалась рассказывать по памяти, а не читать. Из-за волнения и неуверенности это не удавалось так, как ей бы хотелось, глаза сами собой ныряли в спасительный текст, хотя Симона и без него хорошо ориентировалась в материале.

Сегодня всё пошло по-другому. Рот говорил сам собой, совершенно не отвлекаясь на текст. Мысли вообще будто существовали отдельно от тела. Рассказывая о времени возникновения главных памятников стиля, она то и дело косилась на Макса, проверяя, смотрит ли он. Он смотрел, смотрел не мигая, прямо на неё. На последнем ряду было плохо видно, но ей казалось, что парень улыбается. Может, после лекции он с ней заговорит? От этой мысли в животе зашевелилось что-то тёплое и пушистое.

Завершив доклад, она подошла к преподавателю, невысокой пожилой женщине с седеющими каштановыми волосами в слегка растянутом бежевом свитере. Яна Васильевна ободряюще посмотрела на неё и взяла первый лист реферата, чтобы поставить дату и подпись. Возвращая листок Симоне, она посмотрела на аудиторию и негромким, но уверенным голосом продекламировала:

– Напоминаю, к зачёту все должны ответить заданные темы и предоставить вот такие листы с моей подписью для допуска к экзамену. У кого не будет хотя бы одного листа, даже если сам реферат вы отвечали, отправитесь на пересдачу.

Симона уже направлялась к своему месту и решила построить маршрут между третьим и четвёртым рядами парт так, чтобы пройти мимо Макса. Она думала, возможно, он скажет ей что-нибудь или ещё как-то отреагирует. Доставая двадцатилистовый реферат из файла на ходу, чтобы аккуратно уложить туда первый лист, являвшийся допуском к экзамену, она уже поравнялась с рядом Макса – тот сидел на соседнем от прохода месте – как вдруг ноги Симоны потеряли былое равновесие. Они обо что-то споткнулись, и груда миниатюрных, но неуклюжих костей рухнула между рядами. По кабинету прокатился гул смешка. Листы реферата, не скреплённые более файлом, разлетелись по полу. Симона, поднимаясь на колени, принялась судорожно собирать их, ища глазами главный лист с подписью, как вдруг услышала тихий оклик.

Она повернула голову и увидела Макса, перегнувшегося через стул и выглядывавшего из-за спины соседа. В руках тот держал первую страницу реферата. Парень мило улыбнулся и протянул листок Симоне. Девушка, сама того не замечая, тоже расплылась в улыбке и, всё так же стоя на коленках, потянулась за ним. Уже почти достала, как вдруг Макс хищно сверкнул глазами и, отдёрнув бумагу, выплюнул на последнюю огромную синюю жвачку, а затем смял и лёгким движением закинул белый комок в урну у выхода. Симона смотрела на парня, бестолково моргая и не понимая, что это сейчас такое было, как вдруг всё тот же тихий, но уверенный голос Яны Васильевны окликнул её из глубины аудитории:

– Рускова, с вами всё в порядке?

Услышав свою фамилию, Симона встрепенулась, сгребла в охапку оставшиеся листы и почти бегом, молясь больше нигде не споткнуться, добралась до своего места.

Глядя на проплывающие мимо дома и машины в окно пассажирского сиденья автомобиля Валеры, который всегда заезжал за ним, чтобы ехать на учёбу, Макс всё никак не мог понять, откуда знает Симону, дочь Марины Сергеевны.

– Ты чего завис? – притормаживая на светофоре и трогая друга за плечо, сказал Валера.

Макс, поморщившись от болезненного прикосновения, отдёрнул плечо, превратившееся после вечерней стычки с отцом в один большой синяк. В голове зазвучали угрозы родителя, которые тот выкрикивал, колотя Макса. Если ещё хоть раз он выкинет при Марине Сергеевне что-то подобное – речь шла о резком уходе с ужина в четверг – он отправится к матери в деревню, а учёбу на архитектора будет видеть разве что во сне. Стараясь прогнать болезненные воспоминания, Макс, почесав макушку, спросил у успевшего сосредоточиться на дороге друга:

– А ты знаешь какую-нибудь Симону?

– Симону? – удивлённо скривился Валера, сворачивая во двор университета. – Рускову если только.

– Рускову? – переспросил Макс, поняв, что не первый раз слышит эту фамилию.

– Ну да. Ты что тормозишь? Одногруппница вообще-то наша. Я тебе ещё в прошлом году говорил, что она запала на тебя.

– Рыжая? – начиная увязывать два разрозненных образа в памяти в один, уточнил Макс.

– Ага. Ты что такой тормозной сегодня? Зайди у меня в друзьях найди её. Сима Рускова. Её Женька ещё «симка "МегаФона"» называет, – вылезая из машины, добавил Валера.

Макс, усердно тыча в экран телефона, ища в социальной сети названную Симу, тоже медленно выполз из машины. Сощурившись от ударивших в глаза солнечных лучей, он недовольно погасил экран телефона, так как разглядеть что-то в ярком апрельском солнце стало невозможным. Однако это и не было нужно: он увидел её в лёгкой дутой курточке, заходящей в двери учебного корпуса.

«Вот чёрт, – пронеслось у него в голове, – бывают же такие совпадения! Ну, теперь-то я с вашей семейкой поквитаюсь…»

– Основные особенности готического архитектурного стиля, – послышалось блеянье Симоны, вышедшей отвечать.

Макс не мигая разглядывал её, размышляя, как подобное могло быть. Какова вероятность такого совпадения, что дочь женщины, разбившей его семью, уже третий год учится с ним в одной группе?

– Ты что, решил оператора связи сменить? – шепнул сидящий рядом Валера.

– В смысле? – оторвавшись от объекта наблюдения, нахмурился Макс.

– Всю пару на «симку "МегаФона"» пялишься, – вполголоса хохотнул друг, искренне веря, что его шутка была верхом сатиры.

Макс собирался что-то ответить, но Симона закончила свой рассказ и двинулась по проходу в их направлении.

– Поставь подножку, – еле слышно шепнул парень Валере, и тот в последний момент успел выставить часть ноги в сторону, тем самым спровоцировав эпичное падение девушки.

Макс, довольно наблюдая за сценой, не без удовольствия обнаружил в паре сантиметров от задней ножки своего стула листок, на котором минуту назад расписалась преподаватель. Напустив на лицо сочувственное выражение, он окликнул пытавшуюся собрать реферат Симону и сделал вид, будто собирается вернуть заветный лист А4 ей. Когда девушка подняла на него глаза, в нём в ту же секунду буквально вскипела буря эмоций. Ему захотелось намотать её рыжие волосы на кулак и со всей силы шваркнуть об парту. Однако вместо этого он, злобно скалясь, выплюнул жвачку на лист, находившийся в его власти, и, скомкав, забросил прямо в урну.