Кстати, а может, сам дом мне и поможет? Попытка не пытка.
– Домик, покажи следы того, кто здесь бродит, – попросила я.
Удивительно, но на полу засветились чьи-то следы, ведущие в коридор. Правда, через метр следы обрывались. Через пару мгновений свечение исчезло. Что-то мне кажется, у дома просто не хватает сил на полноценное использование магии, для него сейчас это слишком трудно. Знать бы еще, от чего эта сила зависит и чем дому можно помочь.
– Что ж, давай попробуем закрыть постороннего в комнате.
Я услышала, как захлопнулась дверь в конце коридора. Вот кто-то и попался.
Замечательный у меня домик. Точнее, у Кайла: не надо забывать, что по документам он принадлежит магу.
Поблагодарила дом и поспешила к комнате, где находился поедатель булочек.
Открыла дверь. Никого. Неудивительно. Могли и спрятаться.
Недолго думая, новые поиски я начала со шкафа. Внутри висела какая-то старая, видавшая виды одежда. Решила проверить и за ней, уперлась во что-то теплое.
Не успела я решить, что делать, как из шкафа выскочил ребенок – девочка лет семи-девяти – и пулей промчался мимо меня.
Я не успела увидеть, в какую именно комнату она убежала. Но это не проблема. В крайнем случае, дом мне сможет помочь вновь. Только вопрос: местные так боятся этого места, что здесь вообще мог забыть маленький ребенок?
– Выйди ко мне, пожалуйста, сама. У тебя что-то случилось? – спросила я максимально заботливым и спокойным голосом.
Но никто не торопился мне отвечать. И уж тем более выходить. Как бы девочка не поспешила разбить стекло и вылезти через окно. Поранится ведь, да и мне придется потратиться на ремонт.
– Домик, закрой, пожалуйста, ставни в комнате, – произнесла я. – И не открывай, пока я не скажу.
В комнату решила пока не заглядывать, но по звуку поняла, что дом выполнил мою просьбу. Хоть кто-то меня слушается.
Что ж, нужно решить, что делать.
Вряд ли ребенок сам выйдет ко мне.
Девочка определенно меня боится, и причина ее страха понятна. Мало того, что здание с такой славой, так она вполне могла успеть увидеть, что дом меня слушается, а значит – заподозрить, что я ведьма. А ведьм здесь боятся как огня.
А стало быть, будет нелегко. Но ничего, кое-какой опыт у меня в общении с детьми имелся. В гостинице много чего происходило, изредка дети сбегали, терялись, либо намеренно прятались от родителей. Бывало всякое.
– Я не сержусь, что ты взяла мою еду без спроса, – попыталась успокоить ее я. – И за то, что забралась в дом, тоже.
– Я не знала, что здесь живут, – услышала я дрожащий детский голосок. – И что здесь вновь объявилась ведьма.
Похоже, она сделала такие выводы из-за того, что дом меня слушался. Выходит, подчинялся он не всем.
Правда, хороша из меня ведьма: ничего не знаю и не умею.
– Я ничего плохого тебе не сделаю, – решила я заверить девочку.
– Вы отведете меня обратно, – сказала она, даже не потрудившись сообщить, куда именно.
– «Обратно» – это куда? – уточнила я.
Но отвечать мне никто не торопился. Собственно, у меня самой было не так уж много вариантов: либо сбежала от родителей, либо из приюта. Последнее было гораздо вероятнее. Но в любом случае этого места она боялась гораздо больше, чем меня.
Собственно, отводить ее куда-либо, не разобравшись в ситуации, я не собиралась.
– Сегодня вряд ли я куда-то тебя отведу, уже скоро стемнеет, – заверила я ее. – Здесь и переночуешь.
Надо только придумать, где девочке ночевать.
– Но можем вместе перекусить.
Мне самой уже хотелось есть, да и шансов выманить ее с помощью обеда было куда больше.
– Что я должна сделать, чтобы вы мне дали еду? – спросила она.
– Делать? – изумилась я.
Первый раз встречаю ребенка с такой идеей. Вряд ли она живет с родителями. Это дикость, чтобы ребенок получал еду за работу.
Но все же спорить не стала. Девочка могла попросту не поверить в мои добрые намерения.
– Это так работает. Мне нужно что-то сделать, прежде чем что-то получить.
– Помочь убраться на кухне, – ответила я. Что-нибудь поручу ей для вида.
Девочка молчала, скорее всего, раздумывала над моим предложением.
– Хорошо, – ответила она.
Скорее всего, она меня опасалась, но есть ей хотелось сильнее.
Она выглянула из комнаты, аккуратно, готовая в любой момент умчаться обратно.
Наконец я смогла ее разглядеть. Кукольное личико с белой, практически фарфоровой кожей, огромные голубые глаза с длинными черными ресницами. Длинные светлые волосы были спутанными и грязными. Худенькое тельце с острыми ключицами и локтями. На ней было испачканное платье. Неизвестно, когда его меняли последний раз. Кроме того, что было грязным, оно еще было в заплатках. А еще очень тонким и ветхим на вид и больше годилось на половую тряпку, чем на одежду ребенку, тем более такому хорошенькому, как она.
– Меня зовут Марика, – представилась я.
– Нэн, – ответила малышка. – Покажите, где нужно убраться.
– Давай вначале перекусим, заодно у тебя силы будут.
Девочка все же отказалась, и мы направились на кухню.
Пока шли, заметила, что книжный шкаф, который только недавно здесь появился, исчез. Может, дом обиделся, что я вместо книг начала искать постороннего?
Что ж, сейчас это не так важно.
Мне предстояло пока понять, что делать с ребенком. Нужно будет ее расспросить. Но чуть позже, когда она успокоится.
Пока решила поручить девочке мытье посуды. Сама же занялась разбором кухонных шкафов, параллельно присматривая за девочкой.
Похоже, мытье посуды для нее было весьма привычным делом, в моих подсказках она не нуждалась.
Что ж, пора посмотреть местную бытовую технику, а именно кухонную плиту. Как выяснилось, она отличалась от наших плит: на поверхности были какие-то непонятные мне символы. Я попробовала их нажать, но ничего не произошло.
То ли сломана, то ли нужно действовать по-другому. К сожалению, инструкции к плите не прилагалось.
Решив, что все бесполезно, я уже решила приступить к другому занятию, когда девочка осмелилась спросить:
– Марика, вы проводили над плитой какой-то магический обряд?
– Нет, – произнесла я, вздохнув. – Включить пыталась.
– Вам нужно долго нажимать квадратик, где изображен огонь, – пояснила мне девочка. – Вас разве не учили готовить?
На детском личике появилось удивление.
– Меня учили готовить, используя кое-что другое, – ответила я, в который раз задумываясь о том, сколько всего я не знаю о мире, включая бытовые мелочи. – Что ж, теперь я смогу нам сварить кашу.
Как выяснилось, даже варка каши в этом мире немного отличалась, все-таки крупы здесь были другими. Так что мне опять пригодилась помощь Нэн: она подсказывала, как это сделать лучше.
Пока я варила кашу, девочка сверлила взглядом конфеты и печенье, которые я принесла из спальни.
– Можешь взять, – разрешила я. Но малышка предпочла дождаться, пока я сама попробую что-то из этого. Точно так же она поступила, когда я разлила по кружкам морс.
Похоже, Нэн боялась, что я ее либо чем-то напою, либо отравлю.
Но все же откуда у ребенка такая предусмотрительность?
Правда, когда она успокоилась, то начала очень быстро поглощать сладкое. Мне было не жалко, однако я испугалась, что от такой скорости поедания у нее разболится живот.
– Никогда не ела ничего настолько вкусного.
– Ты когда последний раз ела?
– Два дня назад, – машинально ответила она, продолжая есть.
Я же застыла в ужасе. Два дня без еды – слишком много для маленького ребенка.
– Где твои родители? – решила наконец спросить я.
– Они умерли, – ответила девочка. Она произнесла это ровным голосом, мой вопрос не вызвал у нее особых эмоций, скорее всего, это случилось очень давно.
– А здесь ты как оказалась? Обычно все боятся этого места, – я продолжила ее расспрашивать.
– Я пряталась, – сказала девочка, уходя от ответа.
