В Риме наиболее значимый храм Дианы находился на Авентине. В этом храме хранилась учредительная хартия Латинской лиги, согласно преданию, она исходила со времён царствования царя Сервиуса Туллия (Servius Tullius ок. 6 век до н.э.).

В своём культе, богиня Диана ко всему прочему считалась покровительницей низших классов, особенно рабов; Иды 13-го августа, праздник рабов — этот праздник был посвящён богине Диане, которая покровительствовала и защищала всех рабов в Риме и Ариции. Другим важным центром поклонения Диане был Эфес, где Храм Артемиды или Дианы, являлся одним из Семи чудес Света. В римском искусстве Диана, традиционно представлена в образе молодой охотницы с луком и колчаном в сопровождении гончей или оленя. («Encyclopaedia Britannica»).

Итак, более ранняя Диана охотница имела полное отожествление с Артемидой. Артемида — это вечно юная богиня охоты в древнегреческой мифологии, богиня женского целомудрия, покровительница всего живого на Земле, дающая счастье в браке и помощь при родах, позднее богиня Луны, при чём её брат Аполлон был олицетворением Солнца. В поэтике Гомера Артемида соотносилась, как литературный образ девичьей стройности, покровительница охоты. Позднее у римлян она отождествлялась с Дианой.

Классический образ Артемиды — это вечно молодая девица, которая сохранила свою девственность; сопровождающие её нимфы, также перед богами дали клятву сохранять обет целомудрия и безбрачия, а тех, кто не соблюдал обет боги Олимпа строго карали, например: Каллисто.

Перед каждой свадьбой богине Артемиде приносились на жертвеннике в храмах Артемиды жертвоприношения. Согласно Каллимаху («Гимны III» 87-97), у Артемиды служили прислужницами 60 океанид и 20 амнисийских нимф, а также она получила в подарок от Пана 12 псов. Согласно Каллимаху, охотясь на зайцев, Артемида всегда испытывала приступы радости увидев их кровь во время охоты.

Но возвратимся к семантическому анализу сонета 153, где литературным героем выступает Купидон и одна из самых прекрасных нимф, которая служила у Дианы, которую отожествляли с Артемидой. Впрочем, Артемида в мифологии имела панибратские связи с Паном богом скотоводства, она дружила с ним и была на короткой ноге.

Что закономерно даёт подсказку и ответ на вопрос: «Откуда и каким образом, при написании автором сонетов 153 и 154, в сюжете повествующего возник необычайно выразительный литературный образ «безвременно пламенеющего тавро», заменивший Купидону его традиционные атрибуты такие, как лук и стрелы в колчане, согласно мифологии. Уильям Шекспир уже использовал такие же литературные образы атрибутов Купидона в пьесе «Сон в летнюю ночь» акт 1, сцена 1.

— Confer!

________________

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

Original text by William Shakespeare «A Midsummer Night's Dream» Act I, Scene I

ACT I

SCENE I. Athens. The palace of THESEUS.

Enter THESEUS, HIPPOLYTA, PHILOSTRATE, and Attendants

HERMIA

My good Lysander!

I swear to thee, by Cupid's strongest bow,

By his best arrow with the golden head,

By the simplicity of Venus' doves,

By that which knitteth souls and prospers loves,

And by that fire which burn'd the Carthage queen,

When the false Troyan under sail was seen,

By all the vows that ever men have broke,

In number more than ever women spoke,

In that same place thou hast appointed me,

To-morrow truly will I meet with thee.

William Shakespeare «A Midsummer Night's Dream» Act I, Scene I, line 171—181.

HELENA

How happy some o'er other some can be!

Through Athens I am thought as fair as she.

But what of that? Demetrius thinks not so;

He will not know what all but he do know:

And as he errs, doting on Hermia's eyes,

So I, admiring of his qualities:

Things base and vile, folding no quantity,

Love can transpose to form and dignity:

Love looks not with the eyes, but with the mind;

And therefore is wing'd Cupid painted blind:

Nor hath Love's mind of any judgement taste;

Wings and no eyes figure unheedy haste:

And therefore is Love said to be a child,

Because in choice he is so oft beguiled.

William Shakespeare «A Midsummer Night's Dream» Act I, Scene I, line 231—257.

АКТ 1, СЦЕНА 1. Афины. Дворец ТЕСЕЯ.

Входят ТЕСЕЙ, ИППОЛИТ, ФИЛОСТРАТ и служители

ГЕРМИЯ

Мой добрый Лизандр!

Я присягну тебе самым сильным луком Купидона,

Его лучшею стрелой вместе с наконечником золотым,

Простодушием голубей Венеры,

Что соединяет души и способствует процветанию любви,

И тем огнём, которым сжёг королеву Карфагена,

Когда был замечен Троян лживый под парусами,

Клянусь всеми клятвами, что люди когда-либо нарушали,

В числе большем, чем каких-либо женщин болтовня,

В том самом месте, что ты назначил мне,

На самом деле завтра встречусь Я с тобой.

Уильям Шекспир «Сон в летнюю ночь»: акт 1, сцена 1, 171—181.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 25.08.2022).

ХЕЛЕНА

Как могут быть счастливы одни без других!

В Афинах меня считают такой же красивой, как она.

Но что из этого? Деметрий думает иначе;

Он не будет знать того, что знают все, но он то знает:

И как он ошибался, обожая Гермии глаза,

Поскольку Я, его качествами восхищался:

Вещам низменным и мерзким, вместе сложённым нет счёта,

Любовь может перенестись в форму и достоинство:

Любовь смотрит не с помощью глаз, но с помощью ума;

И поэтому крылатый Купидон, нарисованный незрячим:

Ни у Любви рассудка имеется вкус для всякого сужденья;

Крылья и отсутствие взора обозначают ненужную спешку:

И, следовательно, говорят, что упомянутая Любовь –– это дитя,

Поскольку, так часто в своём выборе обманывается.

Уильям Шекспир «Сон в летнюю ночь» акт 1, сцена 1, 231—257.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 27.08.2022).

Итак, Купидон имел «сильный лук» и стрелы «с золотыми наконечниками»; характеристика любви, которой одаривал на лево и право все живые существа Купидон, неутешительная: «Любовь смотрит не с помощью глаз, но с помощью ума» наивного ребёнка, поэтому «крылья и отсутствие взора (Купидона) обозначают ненужную спешку».

Впрочем, в контексте подстрочника, исключительно все персонажи сюжета сонетов 153 и 154, это конкретные люди в истории первой любви автора, из далёкой поры его юношества, где к его возлюбленной начал закрепляться литературный образ Селены, Луны, а именно Артемиды –– всегда юной девственницы.

Основным действующим лицом в сонетах 153 и 154, повествующим была представлена девственная «служанка Дианы», которая поклялась остаться целомудренной, но в итоге не смогла её сохранить, что в подстрочнике указывало на служанку или подругу возлюбленной поэта, когда он был юношей.

Заключительные два сонета не только следовали древнегреческой традиции в построении сюжета и как бы повторения одного сюжета в двух сонетах с одними и теми персонажами. Но, повествующий в канву сюжета с помощью символических образов вплёл историю любви своей юности. Причём, мастерски заложив по касательной намёки из мифологии, что большинству исследователей было в невдомёк о какой автобиографической истории из жизни автора шла речь в сонетах 153 и 154. Не найдя, ответа на этот вопрос критики и исследователи, не обосновав свои доводы существенными фактами причислили сонеты 153 и 154 к группе сонетов «Тёмная леди». Таким образом, создав надуманную интригу с «тайной жизни гения драматургии» из истории кратковременной и безуспешной интрижки поэта с придворной кокоткой.