- И не надо, - прощебетала Варвара Алексеевна, с трудом удерживаясь от восторженного визга. Право слово, она же не гимназистка от занятий освобождённая, а взрослая барышня! Помощница дознавателя, причём ни какого-нибудь, а самого наилучшего и достойнейшего!

Чинно присев, девушка послушно пропустила вперёд околоточного с городовыми, затем Зеркальщика с Тимохой и лишь после этого прошла сама в уже знакомые покои купеческого дома. Всеволод привычно хлопнул в ладоши, развеивая магию, и толкнул Тимофея в бок, прошипев:

- Ну, чего застыл столбом? Снимай Кривое зеркало!

На миг в полумраке хищно блеснули белые зубы, но затем парень низко поклонился, покорно пролепетав:

- Слушаюсь, Ваша милость.

«Ничего, сейчас я тебе такое зеркало сниму, своих не узнаешь, - злорадно усмехнулся слуга, прямо на полу вычерчивая какие-то символы. – Тебя так корчить будет, всё на свете проклянёшь, а под шумок я ускользну, только меня и видели».

Тимохе осталось дорисовать всего пару загогулин, когда на его творение решительно опустился сапог, а ставший ненавистным голос Всеволода мягко произнёс:

- Ты что творишь, голубь? Али запамятовал, что с Зеркальщиком дело имеешь? Зачем на меня чары замыкаешь, паучью сеть плетёшь, из меня силы тянуть норовишь?

«Умный, паскуда, - зло ощерился Тимофей. – Наблюдательный!»

Всеволод Алёнович растёр уже нанесённый узор и резким, трескучим, словно дробящееся стекло, тоном приказал:

- Наново черти! Да без фокусов, а то я ведь тоже могу паучью сеть сплести, не ты один Зеркальным вывертам обучен! Кстати, Лев Фёдорович, привели бы Вы, право слово, сюда Ивана Аркадьевича с супругой. А слуг в соседней комнате подержите, да проследите, чтобы никто не затаился и бежать не надумал.

- Будет исполнено, Ваш Благроть, - рявкнул околоточный и выразительно махнул городовым, для острастки даже кулаком погрозив.

Стражи порядка исчезли быстрее теней в полдень, сам же околоточный вышел неспешно, в соответствии с положением и осознанием собственной значимости.

Не прошло и десяти минут, как в комнату вошла бледная и явно испуганная Дарья, а следом за ней и её супруг, сердито поблёскивающий глазами.

- Можете объяснить, что происходит? – с порога начал Иван Аркадьевич и даже ногой гневно притопнул. – На каком основании нам с женой мешают отдыхать, держат в родном доме, точно пленников? Это произвол, я буду жаловаться градоправителю!

- Хоть самому государю Императору, - отмахнулся Всеволод, коршуном следя за тем, чтобы Тимофей ничего не напутал в заклинании. – А позвали мы вас потому, что сей момент будет развеяно тяготеющее над домом заклятие Кривого зеркала, искажающее действительность, и мы сможем обнаружить убивца не только Василия Афоновича, но и супруги его.

Варенька, коия в Зеркальной магии разбиралась слабо, а потому и наблюдать предпочитала не за закорюками на полу, а за людьми, приметила, как по лицу студента ровно лёгкое облачко скользнуло. Может, помстилось? Иван Аркадьевич же плечами повёл, ровно конь разнузданный, жену свою к креслу подвёл, усадил бережно, ручку нежно поцеловал. Варвара Алексеевна умилительно вздохнула и решила, что ежели какое беспокойство на лице студента и мелькнуло, то исключительно из-за супруги.

«Всеволод Алёнович, чай, тоже за меня бы в такой ситуации беспокоился, - с лёгкой полуулыбкой мечтательно подумала барышня и тут же поправилась. – Хотя, право слово, с ним бы такого и не случилось бы никогда, с Севой-то».

Девушка хихикнула украдкой, прикрывшись ладошкой, в мыслях насмелившись назвать дознавателя простым домашним именем, стрельнула лукавым взглядом в сторону Всеволода Алёновича.

«А красивое имя – Всеволод, величественное. Означает Всем Владеющий, - продолжала витать в облаках Варвара Алексеевна, забавляясь собственным легкомыслием. – И Севе очень подходит, он такой… такой…»

Варенька опять посмотрела на дознавателя, пытаясь подобрать достойное его сравнение. Всемогущий? Конечно, нет, смертному человеку такое не подвластно. Величественный? Нет, не то. Сильный? Слишком однобоко. Неуязвимый? Угу, конечно. Вон, опять кровь засохшая по щеке размазана. Уязвим Всеволод, причём как телесно, так и духовно, но его это ничуть не портит. Уверенный? Само собой, но есть что-то ещё.

- Настоящий, - выдохнула Варенька вслух, сама того не заметив.

Всеволод Алёнович бросил в сторону девушку заинтересованный взгляд, но усилием воли заставил себя сосредоточиться на делах исключительно служебных. Хотя так хотелось Вареньку обнять и к груди прижать, что даже руки заныли.

- Долго ты ещё копаться будешь?! – рыкнул Зеркальщик, не скрывая раздражения.

Тимофей поднял голову, судорожно сглотнул, проблеял:

- Сей миг, Ваша милость. Совсем чуть-чуть осталось.

- Право слово, я не понимаю, почему мы должны созерцать этого жалкого фигляра, - возмутился Иван и вальяжно прошествовал к окну.

Путь его пролегал мимо сгорбившегося и сидящего на корточках Тимохи. Всеволод Алёнович принахмурился, пытаясь понять, откуда эта тревожная дрожь, сначала слабая, но с каждым шагом, приближающим студента к арестованному половому, становящаяся всё сильнее.

«Да что это? На азарт разгадки не похоже», - мелькнуло в голове Всеволода, и тут же снизошло озарение, о коем так любят разглагольствовать всевозможные ясновидцы и прочие псевдопророки. Не тратя время на слова, Зеркальщик взмахнул рукой, словно выплёскивал что-то, создавая прочный незримый щит вокруг опешившего Тимохи, и в тот же миг сложенные щепотью пальцы Ивана Аркадьевича метнулись к голой, а потому особенно беззащитной и уязвимой шее слуги. Острая игла, зажатая в руке студента, ударилась о незримую, но оттого не менее прочную стену и сломалась. Зеркальщик щёлкнул пальцами, ловя отлетевшее остриё. Иван вскрикнул и метнулся к окну, но на него тут же барсом прыгнул Лев Фёдорович, сбивая с ног и всем своим телом пригвождая к полу. Бравый околоточный не понимал, что вообще происходит, но твёрдо знал одно: никто из комнаты, тем более окном, да ещё и без позволения господина дознавателя, уходить не должен.

- Осторожнее, Лев Фёдорович, игла у него может быть и не одна, - крикнул Всеволод Алёнович, отвлекаясь-таки от узоров на полу.

Тимофей, коему следовало бы благодарить всё небесное воинство разом за чудесное избавление от смерти, решил, что благодарность – слишком большая роскошь для него, а потому спешно внёс в узоры пару разрушающих всё и вся штрихов и лихорадочно, путаясь в словах и проглатывая их окончания, прочёл заклинание.

Всеволод оглянулся на стремительно нарастающий шум и гул, побледнел и спешно рванул пискнувшую от неожиданности Вареньку себе за спину, после чего выставил руки вперёд, создавая защиту и пытаясь вклиниться в созданное Тимохой заклинание. Шрам опять, в который уже раз, отворился, руки задрожали, колени начали подгибаться, на плечи словно все Каменные горы разом рухнули, но Всеволод Алёнович продолжал стоять, сдерживая смертоносную стихию.

- Чаво делать-то будем, барышня?! – прокричал Лёв Фёдорович, бдительно не слезая со спины бездыханного студента. – Нас ить расплющит али осколками посечёт!

Тоненько вскрикнула и рухнула на пол Дарья, стеклянное крошево бушующего вокруг безумия добралось-таки до неё, иссекло лицо и тело, затрясся точно в приступе падучей Тимоха, по коему разом прошлось две могучие враждебные друг дружке Зеркальные волны.

«Удержать. Сберечь. Выстоять, - молоточками билось в голове Всеволода по кругу, словно мелодия в иноземной шкатулочке. – Удержать. Сберечь. Выстоять…»

- Помощь надо звать! – крикнула Варенька дознавателю, готовая разрыдаться от собственного бессилия. Велика польза в сей безумный миг от её таланта с животными да птицами толковать!

Девушка хлюпнула носом, зло смахнула слезинку. А ведь это не такая уж и дурная идея, тем более, что других-то всё равно нет. Барышня пала на колени и запищала, отчаянно призывая на помощь мышат.

- Свят-свят-свят, - мелко закрестился околоточный, глядя на обезумевшую, как ему показалось, барышню. – Свихнулась девка. Оно и понятно, в таком-то аду и муж крепкий разумом повредится. Господи, спаси и сохрани мою душу грешную!