- Ты что, с ума сошла ?
Мне пришлось заглянуть в ее мозг потому, что, похоже, она не в состоянии была ответить. Как выяснилось, она была на столько же безумна, как и я. Девушка считала, причем на полном серьезе, что она горк и не просто горк, а самка вождя. Все-таки вождь кое-что умел, а гипноз для него был парой пустяков. Хотя, если бы он владел им немного больше, то не валялся бы мертвый в своем тронном зале.
Я осторожно перехватил самку одной рукой, освобождая другую и, приподняв ее лицо, заглянул в глаза. Освободить эту зомби от внушения я смог за несколько секунд, и вот она уже сидела на полу у моих ног, имея выражение полной растерянности на лице. В голове освобожденной мысли текли медленно и с большими промежутками, чего я еще у людей не встречал.
Но шок быстро прошел, и она стала вспоминать все подробности своей подземной жизни. Из глаз брызнули слезы. Я не стал успокаивать этого человека. Каждый имеет право совершать ошибки, каждый обязан учиться на них. Она была мужественной девушкой и рыдания ее длились не слишком долго.
- Как тебя зовут ? - спросил я, надеясь что теперь она будет более благосклонна ко мне. Она не обманула моих ожиданий.
- Мичи Катетт.
У каждого человека вся поступающая информация записывается в специальном отделе мозга. Каждый помнит все, что происходило с ним с момента рождения и до текущей секунды, но только воины Тэнно могут вспомнить все. Мы лишены такого дара, как забывчивость. Это настоящее проклятие - помнить все, но иногда это может пригодиться.
- Ты знаешь Ларри Стратфорд ?
- Конечно...
- Тогда мне прийдется вытащить тебя отсюда.
- А сам-то ты кто ?
- Инки Рендолл.
- Это ты весь их гадюшник на уши поставил?
- Как это на уши? Их что, можно поставить на уши?
- Ты что, только родился? - Мичи нашла в себе силы смеяться.
- Я долго жил один... В горах...
- Понятно...
- Пора выбираться.
Она кивнула. Я поднял с пола плазменную винтовку и протянул ей.
- Умеешь с ней обращаться ?
- Конечно. Я родилась в Ореховой долине, - не очень доходчиво объяснила она, однако времени уточнять не было.
Я распихал остальное оружие по карманам и принялся разбирать завал. В коридоре горков не было, но я чувствовал их присутствие. Они хитрили: спрятались за поворотом и ждали, что я ринусь под их стволы. Обмануть они меня не смогли, зато показали направление к выходу. Я прекрасно помнил путь, по которому пришел к вождю, но в пылу битвы судьба унесла меня куда-то далеко в сторону. Лабиринт подземелий оказался обширнее, чем я думал.
Я выглянул в коридор и вернулся в комнату.
- Мичи, стреляй в эту стену, пока не кончатся заряды.
Девушка пожала плечами, но послушалась. Я прокрался к повороту и притаился. Через минуту горки с удивлением смотрели на начавшую рушиться стену. Она заняла все их внимание.
Стена рухнула. Я понял это по душераздирающему крику Мичи. Наверное, горки полезли в дыру. Пришла и моя очередь вступать в игру. Я выскочил из-за поворота и проявил все свои способности, имея в руках лишь примитивное оружие.
Стены быстро сохли. Мозги и кровь горков брызгали на уже сухие стены. Спертый воздух наполнился запахом горящего мяса.
Из пролома в стене стреляла Мичи. Стреляла пока не кончились заряды. И мне повезло - они кончились именно тогда, когда я добрался до пролома. Мичи увидела меня и поспешно вылезла через дыру в коридор.
Пол был скользким от крови и мокрот. Мичи сразу подскользнулась и упала на трупы слизящихся горков, одежда ее сразу превратилась в нищенские лохмотья, по лицу потекла струйка крови брызнувшая изо рта мертвого горка. Мичи вырвало. Она честно пыталась привести себя в порядок, но это у нее плохо получалось только размазывала извергнувшуюся массу по лицу, плакала, но приступ не проходил. И я не мог ей помочь; какой-то нахальный горк вцепился зубами мне в руку, и пришлось тратить внутреннюю энергию, чтоб убить его.
Отделавшись от его, я похвалил себя и свой мозг за то, что не дал злости овладеть собой, хотя очень не люблю укусов разных зубастых тварей. Все-таки это был бой, а воевать - наша с ним профессия. Так что я остановил кровь в ране на руке и, подхватив Мичи, побежал по узкому коридору к выходу.
В одном из тупиковых отростков основного лабиринта мы наткнулись на лестницу. Плоские стальные перекладинки терялась в сумеречной высоте, но мне было совершенно все равно, куда вела эта дорожка. Лишь бы скорее покинуть мрачные, дурно пахнущие катакомбы.
Я взялся за первый металлический прут, но Мичи вдруг закричала и потеряла сознание. От неожиданности я даже не сразу увидел причину - горка, бросившего гранату со слезоточивым газом и теперь давящегося смехом, спрятав ноздри под резиновой маской с фильтрами. У него было прекрасное настроение, и он даже опустил свой бластер, не зная, что я рыдать не умею, и меня лучше всего сразу убивать.
Мичи, даже лежащую без сознания, продолжало тошнить, кроме этого, у нее текли слезы и слюни. Я уже почти не видел ее лица, скрытого за различными нечистотами.
Я почувствовал, что уже не могу контролировать свои нервы -злость охватывала мой мозг. Шагнул к горку, сразу переставшему смеяться и поднявшему оружие. Бластер сразу отлетел к стене, стоило только притронуться к его руке и приказть мышцам его руки сломать кость. Он завыл от боли, и я снял с него маску, чтобы лучше его слышать. А потом раздавил руками его покрытую слизью голову. Серо-красные мозги брызнули между пальцев.
Путь к свободе был свободен, но ярость во мне не унималась. Я не могу точно рассказать, как я тащил Мичи по лестнице , как отодвигал латунную крышку и вылазил на задний двор какого-то магазина. Даже в мозгу у меня все это записалось кусками.
Наверху состояние исступления начало проходить. Я положил Мичи, которая уже пришла в себя, но все равно шаталась от усталости, как пьяная, на освещенную солнцем и уже сухую сторону дворика, а сам уселся возле мусорных ящиков, решив, наконец, взять себя в руки.
Через некоторое время я заметил, что Мичи попробовала умыть лицо в луже. Грязная вода смыла кровь и слизь, зато наградила лицо девушки грязными разводами.
