Во дворе не горел ни один фонарь.

– Вон мой мерседес, зеленый. – Николай показал на небольшую стоянку. – Фирмы «Москвич-407». – Нет, серьезно? – Анна всплеснула руками. – У моего папы был 407-й. Только серый.

– Вот так-так! – Николай присвистнул. – А мне от моего достался. Но я его немного освежил. В смысле двигателя и еще кое-каких улучшений в салоне.

– Сам? – удивилась Анна.

– Ну, да, я инженер-автомеханик. Так что знаю толк в этом деле.

Они подошли к машине.

– Я мигом. – Николай поставил сумку Анны возле «москвича». – А вы посидите тут, на лавочке. Я за ключами схожу, заодно кефир оставлю.

Через несколько минут Николай пришел с ключами и маленьким цветочным горшочком.

– Небольшой утешительный приз, – он протянул ей горшочек. – Это лимон. Просто он еще маленький. Но обязательно даст плоды.

– Какой симпатичный! Спасибо. Как только он даст плоды, я приглашу вас на чай, – засмеялась Анна. – Вообще-то утешительный приз должна вам я.

– Вот этот чай и будет призом. – Николай уложил Анину тележку в багажник и галантно открыл переднюю дверцу:

– Прошу.

Анна приподняла полу воображаемого кринолина и нырнула в «москвич».

– Будто в детство попала. Нас с сестрой родители каждое лето на машине на юг возили.

Выехав из двора, Николай кивнул в сторону бульвара:

– Туда? А может быть, и у вас вечер свободный? Можем по вечерней Москве прокатиться.

Анна задумчиво наклонила голову.

– А вы знаете, и у меня как раз свободный. Я с удовольствием покатаюсь.

Какое-то время ехали молча. Анна вздохнула:

– Когда родители возили нас на юг, мы с сестрой сидели на заднем сиденье и пели. Эх, дороги, пыль да туман, холода-тревоги, да степной бурьян. – Она тихонько напела. – Еще арии из опер и очень много романсов.

– Вы любите музыку?

– Музыку? – Анна погладила нежный росток лимонного дерева. – Конечно. Вообще, я помрежем работаю в оперной студии при консерватории.

– Вот это да! И у вас в студии оперы ставят? Или только учатся отдельные арии исполнять?

– Конечно, ставят. В нашей студии сам Лемешев преподавал, ставил «Евгения Онегина».

– А я вот прошу сына со мной на оперу сходить, у меня сыну двадцать, так он не соглашается. Пока жена была жива, с ней часто ходили.

– Так вы оперу любите? – Анна с интересом посмотрела на Николая. – Теперь можете хоть весь репертуар прослушать. Нет ничего проще. Я вас проведу.

– Вот и договорились. Спасибо.

– А что это у вас? – Анна потрогала круглые ручки на панели. – Похоже на магнитолу. Она ведь здесь не предусмотрена.

– Не предусмотрена. – Николай весело кивнул. – Но я же инженер! Встроил магнитолу. Так что можем послушать. У меня кассет много. Посмотрите в коробке, на заднем сиденье. Но любимые здесь, в бардачке.

Анна открыла дверцу бардачка и достала две кассеты. Прочитала надписи и, расширив глаза, уставилась на Николая.

– Что-то не так? – Николай мельком взглянул на Анну.

– В том-то и дело, что так! Это же Вертинский. Нет, так не бывает! И «Любэ». Вы не поверите, но я обожаю их! А у Вертинского что ваше любимое?

– «Наши встречи». – Николай в волнении провел рукой по волосам.

– Наши встречи – минуты, наши встречи случайны, но я жду их, люблю их, а ты? – пропела Анна.

– Я другим не скажу нашей маленькой тайны, нашей тайны про встречи-мечты, – слегка охрипшим голосом закончил Николай.

В этот момент «москвич» как-то странно кашлянул, задергался и встал. Улица была пустынна и темна.

Со злостью стукнув по рулю, Николай цокнул языком.

– Опять! Что же это я, расслабился, не посмотрел, когда садились.

– А что? Что случилось?

Вышли из машины.

– Неужели срезали? – Николай приподнял люк бензобака. Крышки не было. – Вот черти! Повадились во дворе бензин у всех подряд сливать. Я сделал крышку с секретом, так они срезали. И канистра пустая. Только залил из нее.

– Опять приключение! – Анна развела руками.

– Ну, теперь как-то нужно добраться до заправки. И если повезет, и будет бензин… И, как нарочно, я в переулок этот заехал. Здесь вовеки не дождешься никого. Хотел путь сократить.

– А далеко до заправки? – осторожно спросила Анна.

– Да километра полтора, на набережной есть. Аня, вы садитесь за руль, а я толкать буду.

– Ну уж нет! – Анна решительно обошла «москвич» и уперлась руками в багажник. – Поехали, будем толкать вместе.

– Аня! Не выдумывайте!

В этот момент раздался гул моторов, в конце улицы показались три мотоцикла. Подъехав со страшным грохотом, остановились. Мотоциклисты были одеты в черные куртки и шлемы с нарисованными черепами. Ничего хорошего такая встреча не сулила.

– Что, ребята, хотите помочь? – Николай закрыл собой Анну.

– Ага! – Один из парней заржал. – Вам от кошельков не тяжело? А то мы поможем.

Анна выступила вперед.

– Мальчики! Возьмите нас на буксир. А то у нас бензин закончился. Только до набережной довезите, а там мы уж как-нибудь сами.

Мотоциклисты захохотали.

– Ну да! – продолжал первый. – Именно за этим мы и приехали. Открывай багажник, папаша! А ты, тетя, лучше отойди.

Николай сжал кулаки.

– Я тебе сейчас покажу «тетю».

– У нас в багажнике картошка. – Анна говорила со злостью. – Будете брать?

– Ладно, Серый, посмотри, что у них там в салоне.

Николай дернулся за ними, но Анна удержала его за рукав.

Тот, кого назвали Серым, открыл дверцу.

– Ничего себе! Мячик, ты глянь! В таком барахле, и такая магнитола. Давай нож, выковыряю ее.

Второй достал из-за голенища сапога складной нож, щелкнул, лезвие выпрыгнуло.

– Держи, а я с пенсионерами тут побеседую.

Серый поймал нож и залез на сиденье. Слышно было, как он ковыряет панель.

Мячик с дурной ухмылкой приблизился к машине.

– Открывайте вашу картошку. Быстро!

Николай отступил назад, продолжая загораживать собой Анну. Открыл багажник.

Мячик нагло подошел и сунулся к сумке. Ловко подцепив бандита сзади за штаны, Николай с силой втолкнул его в багажник и зажал торчащие наружу ноги крышкой.

Прием был таким молниеносным, что Мячик не проявил никакого сопротивления и даже не успел выругаться.

И тут неожиданно взвыла милицейская сирена.

Серый выскочил из «москвича», чуть не упал, бросился к мотоциклу.

– Валим! Менты!

Не дожидаясь подельников, третий, безымянный бандит рванул с места.

Серый врубил мотор на всю мощь и полетел следом. Мячик, вывалившись из багажника, похромал к своему железному коню и принялся его заводить. Наконец ему это удалось, и со страшным ревом он помчался вслед за друганами.

Когда от них остался только сизый дым, Анна начала озираться.

– А где милиция-то? – Она пыталась перекричать сирену.

Николай приобнял ее за плечи.

– Сейчас покажу. – Он подошел к водительской двери и залез рукой под сиденье.

Через несколько секунд сирена смолкла.

– Э-вуаля! Простая сигнализация!

Анна восхищенно покачала головой.

– Ну ты гений!

Николай заулыбался.

– Посмотрим, что он тут успел напортить. – Он сел на сиденье и склонился к магнитоле. – Ничего страшного. Несколько царапин. Ну что? Под «Любэ»? – Давай!

– Подожди, сейчас руль закреплю. И зажигание. – Николай вставил кассету. – Ну, раз-два, взяли?

Упершись в багажник «москвича», Анна и Николай покатили вперед…

10/09/90 16:47

– К молодому тренеру?! – У него взлетели седые брови. – Ладно, сгоняйте в соседний зал, второй тренер там.