— Даже от того, что им пытаются как-то помочь.
— Мы откатились к варианту прусского пути. Не американского. А тогда вопрос стоял иначе: успеть совершить социалистическую революцию, пока ещё огромная масса крестьянства имеет свою собственность и подвергается угрозе уничтожения. Тогда они становятся естественными союзниками пролетариата. Большевики это и сделали, правильно наметили путь, и революция произошла не запоздало, а именно тогда, когда крестьянство смогло примкнуть к революции, решая свои экономические задачи получения земли.
— То есть ваучеры Чубайса как раз и проложили дорогу прусскому варианту?
— Да. Они были просто обманом народа. Таким образом был ускорен переход к капитализму.
— Следующая статья на эту же тему — “К оценке русской революции”.
“И теперь, в период разгула контрреволюционных репрессий, мещанство трусливо приспособляется к новым владыкам жизни, пристраивается к новым калифам на час, отрекается от старого, старается забыть его, уверяет себя и других, что никто не думает уже теперь в России делать революцию по Марксу, никто не помышляет о «диктатуре пролетариата» и так далее”.
Это мне очень напоминает нашу интеллигенцию, современную Думу.
— У нас это КПРФ. Они ещё могут сказать, что диктатура пролетариата нужна на переходный период, но о периоде социализма эта партия уже так не говорит. В этом плане они отступили дальше Хрущёва. Тот сказал, что диктатура пролетариата не нужна, когда уже социализм до известной степени был развит. А КПРФ считает возможным заявлять, что диктатура пролетариата нужна на переходный период, а дальше молчат.
— Далее идёт анализ и различные оценки русской революции.
“…Если при оценке революционных периодов мы ограничимся определением линии действия разных классов, не анализируя форм их борьбы, то наше рассуждение с научной стороны будет неполно, недиалектично, а с практически-политической стороны оно выродится в мёртвое резонёрство (каким, в скобках сказать, и пробавляется на девять десятых тов. Плеханов в своих писаниях о тактике с. -д. в русской революции).
Чтобы оценить революцию действительно по-марксистски, с точки зрения диалектического материализма, надо оценить её, как борьбу живых общественных сил, поставленных в такие-то объективные условия, действующих так-то и применяющих с большим или меньшим успехом такие-то формы борьбы”.
— Это о том, что не бывает сущности без формы. Если вы хотите понять сущность, то надо рассмотреть и те формы, в которых она проявляется. Если вы берёте сущность без формы, то берёте её как неподвижную, а неподвижная — она не сущность, это мертвечина. Поэтому марксизм Плеханова застыл, засох, оказался мёртвым. А сам Плеханов перестал быть марксистом и не принял Великую Октябрьскую социалистическую революцию.
Сущность — категория положительная или отрицательная?
— А как же я без формы отвечу?
— Так и ответите: сущность есть категория отрицательная. Она есть отрицание бытия. Нам после Гегеля очень легко на эти вопросы отвечать. В томе “Объективная логика” говорится, что сущность есть отрицание бытия. То есть если вы на что-то смотрите и собираетесь это изучать, то хотите проникнуть в глубину. Вы не удовлетворены формой, не удовлетворены только бытием. Лишь погружаясь туда, вы обнаруживаете сущность, а сущность есть отрицание бытия. И вот эти деятели, которые неглубоко изучили марксизм, они вообще не изучали диалектику, не понимают, что если вы не можете различить бытие и сущность, вы не понимаете, что такое явление. А явление — это явление сущности. Есть закон, а есть явление. Как пишет Гегель, восстановленное через сущность бытие. Снова там появляется бытие, но оно появляется в сфере сущности, которая является отрицанием бытия. Если я хочу узнать вашу душу, то без того, что вы говорите и как действуете, это невозможно.
— Наверное, поэтому люди боятся смерти, говорят про смерть души…
— Таких людей можно успокоить: если вы хотите, чтобы ваша душа была бессмертной, то надо на практике при жизни сделать нечто прогрессивное. Определение гениальных людей — люди, которые продвинули человечество вперёд. Это не просто талантливые, талантливых много. И талант свой можно направить в разные русла, многие талантливые прислуживают, как собаки, господствующему классу. А у гениальных людей тот факт, что они продвинули человечество вперёд, остаётся навсегда. Чайковского исполняют и будут исполнять гораздо больше, чем при жизни, Бетховена тоже… И Ленина будут читать после всех ревизионистов, которые уже умерли, Ленин в этом смысле будет жить вечно!
И вот мы изучаем душу Ленина в форме его сочинений. А закончим 45 томов, останется ещё 10: там его переписка с друзьями и близкими, через эти 10 томов можно ещё лучше узнать душу Ленина. Не знаю, решитесь вы на это или нет.
— Посмотрим, время покажет.
— Там легко, как вы понимаете, письма читать легко.
— Да и тут легко читать, Ленин легко пишет.
— Некоторые товарищи хотят без формы понять марксизм, быстрее его прочитать. Ленин — такой поводырь, который помогает это сделать. Он довёл форму до совершенства. Некоторые хотят кружки́ устраивать для изучения марксизма. А возьмите работы Маркса и Ленина: вы, Маркс и Ленин — вот вам и кружок! Чем плохо?
— Многие задают вопрос, в какой последовательности читать. Я считаю, что Ленина подряд надо читать.
— Энгельс говорил, что диалектика нужна тогда, когда вы выходите за пределы своей комнаты. Чтобы понять диалектику надо взять длительный отрезок времени, на котором себя исторически проявляет борьба противоположностей. А если я буду читать 7 том, потом 12, потом 2 и т. д., то исторического движения не увидеть.
— Следующий большой материал “Аграрный вопрос в России к концу XIX века”. Здесь выжимка из тех статей, которые мы уже проходили.
— Это очень важный вопрос: будет ли крестьянство и при каких условиях союзником в социалистической революции.
— В первой главе много цифр.
— По сравнению с третьим томом тут всё кратко, верно? То есть Ленин проделал гигантскую работу, выразил в понятиях ситуацию, сложившуюся в аграрной отрасли.
— “…Вне собственности помещичьей и крестьянской остаётся в Европейской России менее одной седьмой доли земельной площади. Шесть седьмых находится в руках двух антагонистических классов”.
То есть хотим мы этого или нет, в центральной России будет прусский вариант.
— Почему это будет прусский вариант? Прусского варианта ведь так и не было.
— Потому что помимо центральной России есть ещё и другая, а тут, видимо, удалась пропаганда…
— Нет. Прусский вариант состоял в том, чтобы не стало мелких собственников, а остались только крупные. Так того не произошло! У помещиков землю отобрали и разделили.
— Могло же произойти?
— Могло, но не произошло.
— Поправку принимаю.
Второй пункт: “…Главные личные собственники в России дворяне. Им принадлежит громадное количество земель”.
Третий пункт: “Пока необходимо точно установить, что развитие частной поземельной собственности в России состоит в переходе от сословности к бессословности”.
— То есть отсюда уже видно, что надо было отнять землю у помещиков и разделить между крестьянами. И вы получите американский вариант.
— Далее Ленин пишет: “Неравномерность распределения надельной земли между крестьянами неизмеримо меньше, чем неравномерность распределения частновладельческой земли. Но зато среди надельных крестьян есть масса другого рода различий, делений, перегородок.
Страна, в которой происходит рост обмена и развитие капитализма, не может не переживать кризисов всякого рода, если в главной отрасли народного хозяйства средневековые отношения являются на каждом шагу тормозом и помехой. Пресловутая община, о значении которой нам ещё придётся говорить, не оберегая крестьянина от пролетаризации, на деле играет роль средневековой перегородки, разобщающей крестьян, точно прикованных к мелким союзам и к потерявшим всякий «смысл существования» разрядам”.
