Первый известный нам каменный храм столпового и шатрового стиля относится ко времени Василия III. В 1532 году был построен им такой храм в подмосковном великокняжеском селе Коломенском во имя Вознесения. (Около того же времени другой подобный храм сооружен во имя Усекновения Главы Иоанна Предтечи близ Коломенского, в селе Дьякове.) А самым блестящим представителем этого стиля явился сооруженный Иваном IV в Москве собор Покрова Преев. Богородицы, известный в народе под именем Василия Блаженного.
В память взятия Казани Иван Васильевич уже в 1553 году приказал поставить деревянную церковь Св. Троицы на краю рва, который шел от Кремля к Китай-городу, вблизи Фроловских ворот (ныне Спасских). К нему же был приставлен храм Покрова Богородицы с несколькими пределами. А в 1555 году, после взятия Астрахани, благодарный государь, желая ознаменовать завоевание Татарских царств, повелел разобрать эти деревянные храмы и на месте их воздвигнуть каменные, с церковью Покрова Богородицы как главной в средине и с восемью вокруг нее пределами, каковы: Живоначальныя Троицы, Александра Свирского, Варлаама Хутынского, Николы Вятского, Киприана и Устиньи, Вход в Иерусалим и др. Очевидно, главный храм и его пределы приурочены к событиям Казанской осады: 1 октября в праздник Покрова решен приступ, а 2 октября в день Киприана и Устиньи взят самый город и т. д. Таким образом воздвигнут храм о девяти верхах. Постройка всего здания продолжалась около пяти лет. Храм стал называться Собором Покрова «что на рву». На том же месте, при прежней церкви, был похоронен в 1552 году весьма любимый народом московский юродивый Василий Блаженный, которого летопись называет «нагоходец», по его обычаю лето и зиму ходить без одежды. При царе Федоре Ивановиче в 1588 году по случаю молвы о чудесах, совершавшихся на гробе юродивого, к Покровскому собору пристроена еще небольшая церковь во имя Василия Блаженного, и впоследствии весь собор стал известен в народе преимущественно под сим именем.
Этот собор Покрова, или Василия Блаженного, представляет целую группу башнеобразных храмов, воздвигнутых на одном основании, которое общим своим планом, однако, не отступает от византийского типа, освященного преданием. Все сии храмы испещрены узорчатыми фризами, поясами, закомарами, или кокошниками, и увенчаны грушевидными главами, которые покоятся на изящных цилиндрических тамбурах, разнообразно украшенных, и которые были покрыты ярко блиставшими металлическими листами, также узорчатыми и также различными по своему рисунку, что придавало особую красоту всему зданию. А из середины этой группы высоко поднимается шатровый или пирамидальный верх главного, т. е. Покровского, храма, также осьмигранный, как и сам храм. Вообще в сем здании в значительной степени выразился своеобразный русский вкус с его любовью ко всякому ласкающему глаз узорочью и гармоничному развитию частей. Наиболее выдающееся достоинство зодчего это чувство соразмерности или пропорциональности, выдержанное и в целом, и во всех подробностях; замечательна также удивительная прочность всего сооружения, с виду такого легкого и затейливого. Иностранцы XVI и XVII веков нередко с восторгом отзываются о красоте и приятном впечатлении, которое производил этот храм. Некоторые из них даже сообщают баснословное предание, будто Иван Грозный, верный своему тиранству, по окончании постройки велел ослепить зодчего для того, чтобы он уже не мог потом нигде соорудить другой подобной церкви. Имя главного зодчего, к сожалению, до нас не дошло. (Впоследствии собор, опустошенный пожаром, подвергся некоторым переделкам и прибавкам, а также был снаружи раскрашен яркими разноцветными красками.) Вполне проявившиеся здесь русский вкус и русские строительные приемы во многом напоминают приемы и формы архитектуры Средней Азии, Персии и особенно Индии{89}.
XIV
Начало церковной унии
в Западной Руси
Водворение иезуитов в Польше и Литве. — Их коллегии. — Совращение Радивилов и других протестантов. — Неустройства Западнорусской церкви. — Епископы Красенский и Лазовский. — Киевские митрополиты. — Галицко-Львовская епархия и Гедеон Балабан. — Львовское братство. — Избирательная борьба после Батория. — Московская кандидатура. — Выбор Сигизмунда III. — Патриарх Иеремия в Вильне. — Кирилл Терлецкий и Ипатий Потей. — Вопрос об унии и приготовления к ней. — Михаил Рагоза и подпись епископов на унию. — Провозглашение унии в Риме. — Ревность к ней Сигизмунда. — Брестский собор. — Разделение его на две стороны. Переговоры и обоюдные постановления. — Усердие князя Острожского и возбуждение среди православных. — Литературная борьба.
1569 год отмечен двумя важными событиями в истории Западной Руси: в этом году завершилась политическая уния Литовско-русского государства с Польшей; в том же году водворились в Литовской Руси иезуиты, немедленно принявшиеся хлопотать о церковной унии сей православной Руси с католической Польшей.
Первый, озаботившийся призывом иезуитов в польской области, был епископ Вармийский (в Западной или Королевской Пруссии) кардинал Гозий, наиболее энергичный между польскими прелатами поборник католицизма в его борьбе с реформацией. Иезуиты представлялись тогда наилучшим орудием для воспитания юношества в преданности католической церкви; а потому иезуитские коллегии и школы распространялись с замечательной быстротой. В 1564 году кардинал Гозий, с помощью папского нунция Коммендоне, водворил в своей епархии иезуитскую колонию из И человек, которые в следующем году открыли воспитательную коллегию из пяти классов. Сначала они с большим трудом добыли несколько учеников; но потом, благодаря искусному образу действия, дело пошло успешно; не только католики, даже протестанты начали отдавать им своих детей, а вместе с тем пошла успешнее и вообще борьба с реформацией. Не ограничиваясь Польшей, Гозий позаботился и о Литве; по сему вопросу он вошел в переговоры с виленским католическим епископом Валерьяном Прота-севичем и посоветовал ему также вызвать к себе иезуитов. Протасевич очень охотно последовал сему совету и купил для них дом насупротив своих палат; на содержание их назначил часть своих доходов, а для школы подарил несколько своих деревень.
Виленские протестанты, с воеводой и литовским канцлером Николаем Рыжим во главе, неприязненно отнеслись к сему призыву и даже намерены были силой воспротивиться водворению иезуитов. Поэтому в сентябре 1569 года прибыла от Гозия первая их партия из пяти человек, Протасевич отправил к ним навстречу собственную карету. После того как стемнело и враждебно настроенная народная толпа разошлась, иезуиты незаметно въехали в город в епископской карете, окруженной конским конвоем. Потом начали прибывать поодиночке и другие иезуиты. Благодаря их скромности и наружному смирению народное волнение мало-помалу улеглось и ничто не мешало им постепенно подготовлять почву для своей будущей деятельности. В следующем 1570 году открыты были в Вильне иезуитский коллегиум и при нем гимназия. Ректором этого учреждения был поставлен Станислав Варшевецкий, природный поляк, получивший образование в заграничных университетах, исполнявший прежде должность королевского секретаря и посланника к разным дворам, а теперь сделавшийся ревностным членом Иезуитского Ордена. Свою виленскую гимназию иезуиты разделили также на пять классов (инфима, грамматика, синтаксис, поэтика и риторика). Рядом с этой светской школой они вскоре основали и духовную, или семинарию, назначавшуюся для тех воспитанников, которые готовили себя в духовное звание. Но и здесь вначале они также с трудом добывали себе учеников: католики и протестанты имели собственные школы, а православные не отдавали своих детей, опасаясь их окатоличения. Однако благодаря стараниям епископа и тому, что иезуиты привлекали бедных мальчиков, обучая их бесплатно, школы их стали наполняться; а потом, видя блестящие успехи учеников, особенно в латинском языке, родители разных исповеданий начали охотно посылать сюда своих детей.
